Коллектив авторов - Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

— сбор сведений о немецких и румынских частях в г. Одессе;

— сбор сведений о политике немцев на оккупированной территории в сфере религии;

— положение в лагерях советских военнопленных и др.

Задания агентура получала от сотрудников особых отделов НКВД 9, 18, 56‐й армий, а также от руководства разведывательных школ. Было установлено, что на один советский орган разведки, непосредственно осуществлявший заброску, работали несколько «агентур» (подразделений), которые вербовали и обучали агентуру.

Исходя из тактики применения, немцы делили всю советскую зафронтовую агентуру на четыре категории.

Первая категория — «резиденты». Они представляли собой лиц, завербованных органами безопасности перед отступлением Красной армии из определенной местности. В большинстве своем они приобретались из числа партийных работников и членов комсомола.

Следующая категория — «агенты, перебрасывавшиеся через линию фронта» . Переброска их осуществлялась пешим порядком на тех участках фронта, где была пересеченная местность, не позволявшая вести сплошное наблюдение.

«Агенты-парашютисты» представляли собой лиц, которые, как правило, прошли перед заброской только кратковременную подготовку. Забрасывались они небольшими группами, причем, по нескольку групп в один день. Как правило, в их состав входили руководитель, радист с радиостанцией и несколько мужчин с оружием и взрывчаткой. Значительная часть выброшенных с парашютами приземлялась неудачно вследствие непрофессиональных действий по выброске. Особенно усилилась заброска агентов-парашютистов после того, как немецкими войсками был принят ряд мер по повышению бдительности и усилению охраны на линии фронта.

Четвертая категория советских агентов была весьма специфической и представляла собой «агентов, переброшенных по льду Азовского моря». По данным немецкой контрразведки, массовая заброска такой агентуры осуществлялась советскими органами безопасности в период с января по март 1942 г. Первые заброшенные агенты вынуждены были весь путь проделывать пешком и добирались после 30-часового марша до занятого немцами побережья полностью обессилившими и часто с обмороженными участками тела. Однако со временем были приняты меры по доставке агентов на грузовиках или санях на расстояние нескольких километров от берега. Из этого немецкая контрразведка сделала вывод, что часть советской агентуры, выполнив задание, благополучно вернулась назад и сообщала свои предложения по улучшению процесса заброски.

Подавляющее большинство задержанной немцами советской агентуры являлись уроженцами тех местностей, где предстояло вести работу, и имели при себе адреса явок. Благодаря этому немецкой контрразведке удалось, прежде всего, в г. Таганроге выявить обширную сеть явочных квартир, а затем захватить значительное количество советских агентов. В целом немцы полагали, что советские органы безопасности не жалеют свою агентуру и рассчитывают на то, что назад вернутся с нужными сведениями 1–2 % от общего числа заброшенных агентов, в том числе подростков и девушек.

Что касается активности партизанских отрядов, то она в районе дислокации соединений немецкой 1-й танковой армии была невысокой. Одной из основных причин, как признавали сами сотрудники немецкой контрразведки, было отсутствие в данной местности лесов. Кроме того, им удалось сразу же после захвата города Сталино (ныне — Донецк) и прилегающей области выявить и задержать руководителей партизанских и диверсионных групп.

С момента захвата области, то есть с октября 1941 г. по март 1942 г., контрразведка зафиксировала только два случая диверсий. В первом из них было затоплено одно из сооружений шахты, во втором — на шахте произведен взрыв. Большинство сообщений о диверсиях на кабельных линиях связи оказывались после проверки случайными повреждениями. Только в одном случае в Таганроге молодой «фанатично настроенный коммунист» повредил несколько кабелей по собственной инициативе [484] Центральный государственный особый архив (ЦГОА). Ф. 500. Оп.1. Пор. 756. Л. 25, 25об., 26. .

Как видно из представленного документа, противник в лице органов контрразведки 1‐й танковой армии, располагал достаточно подробными и в целом объективными данными о тактике, составе и задачах зафронтовой агентуры советских органов государственной безопасности. В документе отчетливо просматриваются и те типичные недостатки, которые были присущи зафронтовой работе на ее начальной стадии.

Однако в условиях военного времени и острого противоборства с сильным противником в лице немецкой контрразведки советские органы безопасности достаточно быстро делали выводы из допущенных ошибок и совершенствовали тактику своей работы. Об этом свидетельствует другой трофейный документ — обзор о разоблачении советского агента, подготовленный 4-м рефератом (отделом) 4-го управления (гестапо) Главного управления имперской безопасности 14 апреля 1943 г.

В нем говорится, что немецкой контрразведкой разоблачена в качестве советского агента 20-летняя русская студентка машиностроительного вуза З. Чинова, уроженка г. Орджоникидзе. Девушка была завербована в начале октября 1942 г. в качестве агента старшим лейтенантом госбезопасности Засухиным, предположительно из Особого отдела НКВД, дислоцированного в г. Елец, который до середины ноября проводил ее обучение и отрабатывал задание.

Авторы обзора отмечают, «что как это принято в советской разведывательной службе», обучение было проведено с особой тщательностью. Предметом подготовки было главным образом тщательное заучивание легенды, которая содержала во всех подробностях предыдущую вымышленную биографию девушки.

Во время подготовки легенда проговаривалась ежедневно в течение месяца. В последний день обучения Чинова была подвергнута учебному допросу с оформлением протокола.

Легенда основывалась на том, что сразу же после приземления в немецком тылу, девушка, не собираясь выполнять полученное от советских органов безопасности задание, добровольно является в ближайшее немецкое учреждение. А в последующем сообщает немецкой контрразведке о полученном задании. Оно якобы касалось: разведки местоположения немецкого штаба и местных немецких спецслужб в Орджоникидзеграде (Брянская область); вербовки хозяина домовладения с целью последующего использования его дома в качестве явочной квартиры для агентуры, забрасываемой из г. Ельца.

Настоящее задание Чиновой заключалось в том, чтобы путем добровольной явки и выдачи немецкой контрразведке вымышленной легенды завоевать ее доверие и получить вербовочное предложение со стороны немцев. В случае такого предложения на первом этапе она должна была отказываться от сотрудничества, якобы из опасения быть расстрелянной советами после своего возвращения. Во время допроса не было необходимо точно запомнить место расположения подразделения немецкой контрразведки, присутствовавших при вербовке лиц и полученное задание.