Брайан Фейган - Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Лето 1845 года было холодным, пасмурным и более влажным, чем обычно, но отнюдь не аномальным для середины XIX века. Небольшие грозовые циклоны с резкой сменой направления ветра вторгались на материк. Прохлада, сырость и переменчивый ветер благоприятствовали переносу спор во всех направлениях. В то время европейские сорта картофеля были чрезвычайно восприимчивы к фитофторозу, и особенно это касалось лампера. По тем местам, где выращивался этот сорт, болезнь распространялась с ужасающей быстротой; порой клубни сгнивали чуть ли не за одну ночь.

Первые сообщения о фитофторозе появились в Бельгии в июле 1845 года. К августу зараженные растения появились на полях в окрестностях Парижа и в Рейнской области. Примерно в то же время болезнь достигла Южной Англии и Нормандских островов. Эффективного средства против нее не существовало. Ботаники и другие ученые пытались найти объяснение неизвестной болезни, приписывая ее возникновение необычайно холодному и сумрачному лету, прогрессирующему вырождению картофеля или даже «какому-то поветрию, проистекающему из открытого космоса». Тем временем фитофтороз продолжал распространяться. В конце августа появились первые сообщения о заражении растений в Ботаническом саду Дублина.

Поначалу ирландские газеты преуменьшали масштабы бедствия и возможное влияние болезни на урожай. Всеобщая паника началась в октябре, когда сгнили миллионы спелых клубней. «Где окажется Ирландия, если картофельная гниль станет повсеместной?» – вопрошал доктор Джон Линдли, редактор популярной газеты «Гарденерз Кроникл» [250] Там же. С. 69. . Наибольшие потери отмечались в районах, где лето выдалось особенно дождливым. В среднем по всей Ирландии фитофтора погубила около 40 % урожая, и над людьми нависла прямая угроза голода.

В первое время картофеля было достаточно. Люди спешили продать неповрежденные клубни или употребить их как можно скорее. Настоящий голод начался спустя пять-шесть месяцев, когда были съедены последние картофелины. Оказание помощи осложнялось отсутствием хороших дорог и неплатежеспособностью многих ирландских землевладельцев, которые были практически бессильны помочь своим арендаторам. Премьер-министр Роберт Пиль, узнав о неурожае, собрал комиссию ученых для анализа проблемы, оценки ущерба и поиска средства от фитофтороза. Комиссия подсчитала, что до половины картофеля было уничтожено или сгнило на складах, но не смогла установить причину болезни. Ученые подняли тревогу, и Пиль приказал немедленно закупить в США кукурузу на сумму 100 тысяч фунтов стерлингов. Эта мера была задумана не как способ накормить голодающих фермеров, а как способ контролировать цены на зерно, не опасаясь обвинений во вмешательстве в рынок.

К апрелю 1846 года Палате общин стало известно, что люди едят свой семенной картофель. В результате этого примерно треть площадей осталась незасаженной, что делало неизбежным новый дефицит. Весна была холодной и сырой, зато май и июнь выдались теплыми и сухими. Надежды были самыми радужными. Картофель на полях выглядел превосходно. Но затем, в начале августа, вновь появилась зараза – на два месяца раньше, чем в предыдущем году. Фитофтора продвигалась на восток и северо-восток на крыльях господствующих ветров со скоростью около 80 км в неделю. Почти весь картофель погиб. Отец Мэтью, знаменитый в то время поборник трезвости, писал, как 27 июля он отправился из Корка в Дублин: «Это злосчастное растение цвело во всем великолепии и сулило щедрый урожай. Вернувшись в следующий раз, я с грустью созерцал одну лишь гниль и запустение. Повсюду несчастные люди сидели на заборах у своих зачахших огородов, ломая руки и горько оплакивая разорение, которое оставило их без пищи» [251] Там же. С. 26. . На протяжении сотен миль поля были черными, словно выжженными огнем. В воздухе стоял запах гниющих клубней.

В 1845 году бедствие было серьезным, но не катастрофическим, благодаря хорошему урожаю и помощи властей, которая оказалась отчасти эффективной. Теперь же разразилась настоящая катастрофа. В стране не было свежего картофеля, чтобы накормить голодных. Вся одежда и другое имущество, вплоть до постельного белья, уже были заложены или обменяны на еду. От Лимерика до Дублина не было ни одного зеленого картофельного поля. Сильные грозы с проливными дождями терзали почерневшие поля, и густой туман висел над опустошенной землей. Лондонская газета «Таймс» 2 сентября назвала ситуацию с урожаем картофеля «тотальным уничтожением».

Плохой урожай зерновых привел в 1846 году к продовольственному дефициту по всей Европе. Государства были вынуждены торговаться за импорт из Средиземноморья и Северной Америки. Франция и Бельгия заплатили больше и перебили предложение Англии, из-за чего ирландцы остались без помощи. Грузы для Ирландии жадно скупали частные коммерсанты, но они представляли собой худшую разновидность торговцев и продавали зерно мелкими партиями по бешеным ценам благотворительным организациям и тем немногим людям, которым это было по карману. Проблему усугубляло безразличие властей. Высокопоставленные чиновники британского правительства знали об Ирландии и ее экономике меньше, чем о Китае. Ирландским крестьянам было велено есть хлеб вместо картофеля, но в то же время правительство не ограничивало экспорт зерна из голодающей страны. Здесь доминировала доктрина свободной торговли, согласно которой экспорт зерна приносил ирландским купцам деньги на покупку и ввоз дешевого продовольствия взамен картофеля. Но на обнищавшем западе Ирландии никто не слышал об импортных продуктах, да и инфраструктуры для их доставки не существовало.

К концу сентября положение стало отчаянным. Народ выживал, питаясь ягодами и капустными листьями. Магазины были пусты. Для охраны транспорта, вывозившего овес на экспорт, привлекались войска. Но даже если бы экспортируемое продовольствие осталось в стране, людям едва ли стало бы легче, поскольку у них не было денег, чтобы его купить. Предложение нанимать голодающих на общественные работы забуксовало в Уайтхолле, а затем и вовсе было отложено из-за протестов по поводу сдельной оплаты и низких заработков. Даже государственные выплаты нуждающимся рабочим были нерегулярными из-за нехватки серебряных монет. Истощенные семьи прочесывали поля, но не находили даже крошечной картофелины. Начали умирать дети. В конце октября похолодало, а в ноябре в графстве Тирон выпало 15 см снега. Вдобавок ко всем бедам Ирландии САО перешла в отрицательную фазу, принеся в страну самую суровую на памяти жителей зиму.

Ирландские зимы были по большей части мягкими, и бедняки обычно проводили их в помещениях, отапливаемых торфом. Теперь им приходилось работать на улице, чтобы выжить. В ноябре более 285 тысяч бедняков за сущие гроши трудились на общественных работах. Многие умерли от переохлаждения. Тысячи людей хлынули в города, покинув свои лачуги в глуши и на морских побережьях. Сельскохозяйственные работы остановились: мало кто из крестьян решался возделывать почву, поскольку они не без оснований опасались, что помещики заберут их урожай в счет ренты. Капитан Уинн посетил Клэр-Эбби на западе страны и был потрясен страданиями людей: «Особенно выделялись женщины и маленькие дети, толпы которых облепляли поля, как стая голодных ворон, и грызли сырую репу. Полураздетые матери с возгласами отчаяния дрожали в снегу и слякоти, а их дети кричали от голода» [252] Kinealy . A Death-Dealing Famine. P. 52. . Съедены были даже собаки.