Терри Вёртс - Как стать астронавтом? Все, что вам следует знать, прежде чем вы покинете Землю

Это был взрыв, это была непривычная для меня техника вождения, но это был умный ход – так надо было бы действовать, если бы мы пытались убежать от горящей ракеты весом в два миллиона килограммов. Безусловно, лучше было ехать вперед на полной скорости и рассказывать всем встречным полицейским, которые пытались бы нас остановить: «Извините, офицер, нет, сэр, я не знал, как быстро я еду, но там космический шаттл вот-вот взорвется, позвольте мне ехать так быстро, как я хочу!»

Разобраться в устройстве космических костюмов и ремней шаттла, пристегиваться в кресле и сидеть за рулем бронетранспортера – это было потрясающе. К счастью, эти сверхнервные тренировки так и не потребовались мне в реальной жизни, хотя, конечно, это было круто.

Бытует мнение, что быть астронавтом – это круто. Вы носите скафандры. Пилотируете сверхзвуковые самолеты. Летаете на ракетах. Перемещаетесь по воздуху, как Супермен. Едите мороженое для астронавтов (принимается, хотя на самом деле не совсем так). А когда разговор заходит о профессиях, цитируете фразу из удивительного рекламного ролика AXE: «Никто не сравнится с астронавтом». Однако в нашей работе есть несколько моментов, которые нельзя назвать «крутыми», и один из них – это тот миг, когда кто-то из нас испытывает потребность сходить в туалет в самое неподходящее для этого время.

В фильме «Парни что надо» есть очень забавная сцена, когда Алан Шепард уже находится на стартовой площадке. Он готов к запуску, который вдруг снова и снова откладывается. А потом еще немного задерживается. Предполагалось, что будет пятнадцатиминутный суборбитальный полет, поэтому некоторые непредвиденные обстоятельства не были запланированы. В фильме специально показана красивая нарезка сцен, в которых присутствует вода: мужчина, пьющий кофе; пузырьки воды в кулере; люди, которые идут в туалет, и затем испытывающий страдания Шепард, которому нужно выйти по нужде. И наконец, Гордо Купер, сотрудник наземной космической службы, отвечающий за ведение переговоров с астронавтом, облегчает муки Шепарда, сообщая ему по радиосвязи: «Получено разрешение намочить подгузник в любое время!» Но на самом деле тогда никаких подгузников не было! Никто даже и не думал, что они потребуются в таком непродолжительном полете.

К тому времени, когда я летал на шаттле, эта проблема уже была решена. Да, астронавты носят подгузники во время запуска, посадки и выхода в открытый космос. Мы находимся в скафандрах так долго, что добраться до туалетного отсека невозможно, а обезвоживание небезопасно, поэтому летные врачи рекомендуют нам пить много воды и надевать подгузники. И, как все остальное, что мы делаем в космосе, этот навык требует тренировки.

В качестве астронавта мне пришлось делать много нетривиальных и трудных вещей. Выучить русский язык. Отрабатывать навыки выхода в открытый космос. В течение двух десятилетий слушать дурацкие шутки типа: «Хьюстон, у нас проблема». Но самым сложным для меня стало умение мочиться в подгузник, лежа на спине. Находясь внутри космического шаттла или «Союза», готовых к взлету, вы в течение нескольких часов лежите на спине, и именно тогда вам не хочется испытывать стресс из-за того, что у вас полный мочевой пузырь и вы не можете его опорожнить. Поэтому в самом начале подготовки мне дали подгузник и велели идти домой, лечь в ванну и помочиться в него. И боже мой, как же это было трудно – это просто неестественно! Ваш мозг кричит: «Сдерживайся!», а вам нужно расслабиться и выпустить жидкость. Более того, если подгузник не подобран по размеру, ваши спина, шея и волосы окажутся пропитанными теплой мочой. Важно обеспечить хорошую посадку подгузника по фигуре по меньшей мере.

Единственный раз, когда я на самом деле воспользовался подгузником, был во время выхода в открытый космос. Во время запуска, приземления и бесчисленных тренировок в шаттле и на корабле «Союз» у меня все было хорошо. Мочевой пузырь был достаточно прочным, и операции с подгузником мне не требовались. Тем не менее из-за больших физических нагрузок для выхода в открытый космос мой организм должен был быть достаточно увлажненным. Поэтому я выпил много жидкости перед этим. Одеваясь, мы проходим протокол предварительного дыхания. Для этого мы надеваем на лицо маску со шлангом, чтобы вдохнуть стопроцентный кислород прежде, чем наденем скафандр. Именно с этой маской на лице я совершил свой последний поход в туалет.

Несколько часов спустя я сидел в шлюзовой камере и ждал, пока давление воздуха упадет до нулевой отметки. Именно во время этого ожидания, как раз перед выходом в открытый космос, я торжественно «освятил» свой подгузник. Я подумал, что мне может захотеться в туалет в любой момент моего пребывания в открытом космосе, и будет лучше, если я позабочусь об этом важном деле во время затишья перед бурей, расслабляясь в течение двадцати минут, ожидая, когда весь воздух будет выкачан из шлюза. Этот прием сработал хорошо; я пользовался подгузниками три раза, перед каждым из моих трех выходов в открытый космос. И мне ни разу не приходилось пользоваться ими, когда я был снаружи и выполнял сложную задачу, потому что даже незначительный перерыв потребовал бы неудобного для меня вызова на землю. «Хьюстон, постой, я выйду на связь через несколько минут. Я дам вам знать, когда буду готов продолжать». Я был рад, что этого вызова по радиосвязи мне так и не пришлось сделать.

Интересные туалетные истории, связанные с полетами в космос, происходили не только с использованием подгузников. Говорят, что Юрий Гагарин, первый человек, побывавший в космосе, попросил сделать остановку, чтобы сходить в туалет, по пути к стартовой площадке на космодроме Байконур 12 апреля 1961 года, и облегчился на колесо автобуса, в котором находился его экипаж. Так у русских космонавтов появилась своеобразная традиция – перед очередным полетом следовала остановка автобуса, и космонавты делали «свои дела». Считалось, что после этого старт ракеты с космическим кораблем будет успешным. Для меня как для мужчины это не было слишком сложным делом, хотя русский скафандр «Сокол» застегивается на молнию сзади, что делает его не слишком удобным для таких дел. Поэтому приходилось проявлять находчивость. Женщинам приходилось еще сложнее. Я никогда не спрашивал, не понимал и даже не хотел понимать, как они справлялись с этим. Мы, парни, просто делали то, что нам требовалось, и позволяли нашим соплеменницам делать то, что им было необходимо. Традиции соблюдались.

При запуске космического шаттла была одна очень интересная традиция. Стартовая площадка находится на высоте 60 метров, это пол, по которому экипаж идет от лифта до орбитального корабля. Очередность захода членов экипажа в шаттл строго регламентирована. На площадке был установлен телефон, по которому члены команды могли позвонить своим семьям перед тем, как попасть на борт шаттла, или в последнюю минуту заказать пиццу для руководителя стартовой команды. В Центре управления запуском эта сцена повторялась неоднократно на протяжении многих лет: «Тук-тук-тук», пицца “Доминос”, у нас доставка для Майка Лейнбаха». На площадке также был туалет, что было большим облегчением для нас. (Шутка!) В скафандрах астронавтов шаттла молния располагалась спереди, а в русском скафандре – сзади. Мы назвали эту молнию в наших скафандрах «челюстями смерти» – большая, промышленная, специальным образом сконструированная так, чтобы она сдерживала давление воздуха. Не буду вдаваться в подробности, воспользуйтесь своим воображением. Думаю, вы не хотели бы потерять контроль над застежкой этой молнии и позволить ей случайно упасть, пока вы были в середине процесса. Это могло бы иметь гигантские и необратимые последствия для потенциального будущего потомства.