Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Надеюсь я, что пространность цитируемого письма искуплена будет в глазах терпеливого читателя тем, что окунется он в поток мыслей самого Суворова. То, что «скромно» называет он «мечтой», на самом деле есть план серьезнейшего анализа сложившейся теперь ситуации. Описывая возможный ход развития событий, полководец своим мысленным взором охватывает все пространство Черного моря и Мраморного в придачу, от Дарданелл до Суджук-Кале, исчисляет мобилизационные возможности противника на суше и на море, предрекает неизбежное поражение турок как при вторжении в Крым, так и под Очаковым. Он воздает высочайшую оценку военно-морскому искусству капитанов русских кораблей. И, успокаивая смятенный дух Потемкина, просит его только об одном – о быстроте действий. Характер военного мышления, если хотите, гения Суворова выражен здесь предельно ясно: быть нацеленным с самого начала операции на сокрушение противника и полную победу над ним.

Если письмо к Потемкину выдержано в стиле общего оперативного рассуждения, то данный на следующий день после него, 24 августа, ордер И. Г. фон Реку – это уже не только рассуждение, но и прекрасный образец детализированной диспозиции возможного сражения с турецким десантом, если он осмелится высадиться на Кинбурнской косе и атаковать нашу крепость. Дадим же снова слово Суворову:

«Ваше превосходительство знаете, что мы дирались часто с варварами один против десяти, что вы сами изволили испытать мужеством вашим при Козлуджи. Где бы высадке турецкой на сухой путь ни быть, верьте, что обыкновенная не превзойдет 5000 человек, но ежели от трех частей света их флот на то соберется, то ни один раз никогда он 10 000 полных не достигнет. Козловский полк к вам сближается [569] Суворов отправил его в Кинбурн еще 22 августа (см.: Суворов А. В. Документы. – Т. 2. – С. 312). , возрастет ваша пехота к 1500 в поле, за оставлением надлежащего числа протчей в Кинбурне для гарнизона. Вашу полевую пехоту поставьте в паду [570] То есть в лощине. , в приличном местоположении, скрытно. Как их в поле резать – сказано; ежели они на крепость покусятся – будут они в клещах, между ваших двух огней. Вот мое мнение, и сие прибавить к нашему равномыслию на разные обстоятельства <���…> Приучите вашу пехоту к быстроте и сильному удару, не теряя огня по пустому. Знайте пастушей час! [571] То есть атаковать нужно на рассвете, внезапно. Ордер вашего полевого сражения лутче на два карея. И еще луче, коли можете, с третьим резервным, за двумя в интервале, для крестных огней от артиллерии, резервы внутри кареев, думаю, 8-я доля, но не худо иметь стрелков по 4 в капральстве, коим стрелять без приказу» [572] Суворов А. В. Документы. – Т. 2. – С. 314. .

Здесь все описано так выразительно и ясно, что и добавить-то нечего. Ясно без слов. Картина будущего возможного боя и его ход уже сложились в уме военачальника, он уверен в том, что с И. Г. фон Реком у них «равно-мыслие», а значит, обеспечена им победа.

Вообще день этот выдался письменный: наш герой рапортовал Потемкину о положении дел в лимане и о мерах по укреплению Кинбурнской крепости, оценка ситуации и подробности чрезвычайно интересны:

«…но как турецкие линейные корабли до Глубокой пройти не могут [573] Там стояли наши корабли. , то можно почесть нашу тамо эскадру против настоящего числа турецкой в безопасности. К Херсону ж и фрегаты их пройти не могут, для [в]стречи ж их легких судов в приличных местах будут батареи, к окопанию которых приступлено. И бывши в Кинбурне, возвратился я сюда. Тамо генерал-майор Рек прибавил гласису, волчьи ямы и [в]место кювета во рву насыпал терновник, как и в других по крепости местах. Турецкая эскадра вовсе была спокойна, предприять ей одной, что знатное, не уповательно, разве с могущим быть впредь подкреплением…» [574] Суворов А. В. Документы. – Т. 2. – С. 315.

Последние дни августа были заполнены у него кипучей деятельностью: 25-го занимался Суворов приведением в оборонительное состояние Херсонской крепости [575] Там же. С. 316. , 27-го рапортует о готовности греческих горожан Херсона принять участие в обороне города со своим оружием в руках и на своих судах [576] Там же. С. 317. . В этот же день шлет генерал-майору И. Г. фон Реку требование усыпить «скромным поведением» бдительность противника [577] Там же. С. 318. , а 30 августа шлет подробный рапорт Потемкину о положении дел в Очакове. Любопытно, что сведения получены были от бывшего фузилера Алексея Сивкова, дезертировавшего в прошлом 1786 г. к туркам в Очаков, «а теперь вышедшего из города и передавшегося донским казакам», стоявшим пикетом на берегу Южного Буга [578] Суворов А. В. Документы. – Т. 2. – С. 319–320. . Самого Сивкова вместе с рапортом препровождает он к князю в Кременчуг.

Наступил сентябрь, а с ним продолжает нарастать опасность, войска в ожидании, нервы натянуты как струны. Потемкин, еще в конце августа прекрасно понимая значимость позиции в Кинбурне, писал государыне:

«Я защитил чем мог Бугскую сторону от впадения. Кинбурн перетянул в себя почти половину сил Херсонских. Со всем тем мудрено ему выдержать, если разумно поступят французы – их руководители <���…> Как везде поставлено от меня к защите, то тем и оборонятся. Флоту приказано атаковать, чтоб во что ни стало. От храбрости сих частей зависит спасение» [579] Лопатин В. С. Потемкин и Суворов. – М., 1992. – С. 120–121. .

Но в слабых руках нашего старого знакомца по временам астраханским, «многообещающего» М. И. Войновича, Черноморский флот не мог сыграть той роли, которой ждали от него Потемкин и Суворов. В результате в ночь с 13 на 14 сентября напряженное ожидание разразилось: турецкая эскадра в лимане бомбардировала Кинбурн. Крепость ответила огнем своих орудий, артиллерийская дуэль длилась до рассвета, кинбурнские канониры были удачливы: их огонь накрыл турецкий линейный корабль с 54 пушками, и тот взорвался, поврежден был один турецкий фрегат. Суворов с сарказмом прокомментировал это в письме В. С. Попову:

«Простите шутку. Как взорвало турецкий корабль, вдруг из него оказался в облаках прегордый паша, поклонился Кинбурну и упал стремглав назад» [580] Суворов А. В. Письма. – С. 114. .

Полководец подтягивает к Кинбурнской косе Мариупольский и Павлоградский легкоконные полки, явно ожидая десанта [581] Там же. . Решает притянуть сюда же и Санкт-Петербургский драгунский полк. Потемкин, ободренный этим успехом, уже 16 сентября пишет императрице о развитии событий у этой «малозначащей» крепости, хвалит И. Г. фон Река и дает очень важную и искреннюю характеристику Суворову:

«Над всеми ими в Херсоне и тут Александр Васильевич Суворов. Надлежит сказать правду: вот человек, который служит и потом, и кровью. Я обрадуюсь случаю, где Бог подает мне его рекомендовать. Каховский в Крыму – полезет на пушку с равной холодностью, как на диван, но нет в нем того активитета (курсив мой. – Примеч. авт.), как в первом. Не думайте, Матушка, что Кинбурн крепость. Тут тесный и скверный замок с ретраншементом весьма легким, то и подумайте, каково трудно держаться там. Тем паче, что с лишком сто верст удален от Херсона» [582] Суворов А. В. Письма. – С. 114. .