Владимир Николаев - Американцы. Очерки

Во время вьетнамской агрессии американские специалисты точно установили, что для доходного ее ведения за одного погибшего американца необходимо было убивать пятьдесят вьетнамцев. Подсчитано — сделано! Определенная наукой цифра даже превышалась на практике. Производились тогда и другие подсчеты, которые от общественности вовсе не скрывались. Чего уж там скрывать! Бизнес есть бизнес... По бухгалтерским книгам Пентагона получилось, что во время агрессии во Вьетнаме было израсходовано столько средств, что на одного убитого вьетнамца пришлось затратить 10 тысяч долларов. Эту цифру опубликовала и расшифровала газета «Вашингтон пост». Оказывается, одна пуля стоит 5 центов, а на одного убитого вьетнамца приходилось в среднем 100 тысяч пуль. Вот и получается пять тысяч долларов. На то же дело расходовались ракеты, бомбы, мины, снаряды... Шло жалованье солдатам и офицерам. Вот так и складывались искомые 10 тысяч долларов на каждую жертву агрессии.

Здесь мы подходим к другому аспекту той же проблемы: а какие прибыли принесла война во Вьетнаме фабрикантам оружия? Какие, прибыли им вообще приносит гонка вооружений? И главное в нашем разговоре — как это отражается на моральном климате общества, на психологии американца?

Куда идут собранные с населения налоги? В основном — в сейфы корпораций, работающих на войну. Им платит Пентагон, вернее — отдает им деньги налогоплательщиков.

Изобрести новый способ делания денег — это у американца в крови, с одним из таких способов я познакомился, узнав о судьбе американца по имени Голдштейн. Он был нью-йоркским безработным. Судьба и раньше не баловала его, выше сторожа он по служебной лестнице не поднялся, но все же это была какая-никакая работа. Сводил концы с концами, неприятных происшествий на его долю не выпадало, хотя в беспокойном Нью-Йорке при такой профессии они у Голдштейна могли бы и быть.

Когда он остался без места, ему вдруг выпал случай проявить себя и сослужить пользу обществу! Он был дома, когда в соседней квартире начался пожар. По непонятной причине пламя распространялось с необычайной быстротой, даже прибывшие на место происшествия пожарные оторопели. Тогда Голдштейн выхватил у одного из них брандспойт, бросился в огонь и уверенно направил струю воды в бушующее пламя. Его пример подействовал на других, и вскоре с пожаром было покончено, причем бывший сторож до конца боролся с огнем, как заправский пожарный. Но как только Голдштейн вышел на улицу, ему стало плохо — он надышался дымом. «Скорая помощь» отвезла его в госпиталь. Там ему оказали помощь, через несколько часов наш герой вернулся домой.

Соседи и управляющий домом горячо благодарили его, а госпиталь прислал счет за лечение — 200 долларов. Но где безработному их взять? Благодарные соседи собрать такую сумму не догадались, и пришла Голдштейну повестка в суд. Муниципальный госпиталь в Бронксе (район Нью-Йорка.— В. Н .), оказавший ему медицинскую помощь, требовал свои 200 долларов. Тогда сам управляющий домом обратился в суд с письмом, в котором описал геройский поступок Голдштейна и просил не привлекать его к ответственности. Суд обращение управляющего во внимание не принял. Делу был дан законный ход. «Я не могу поверить, — сокрушался Голдштейн,— что за мой поступок с меня еще требуют двести долларов». Но верить приходится.

Я стал свидетелем этой истории в Нью-Йорке, а через несколько дней дела привели меня в Калифорнию, и там я вспомнил о Голдштейне. При мне на окраине Лос-Анджелеса вспыхнул пожар. Было очень сухо и ветрено, давно не шли дожди, и казалось, что загорелась сама земля, пламя быстро бежало по траве и кустам, из двухсот домов жителей эвакуировали. Это был уже третий пожар за два последних дня.

Пожары... Случайно столкнувшись с ними в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, я невольно призадумался над таким совпадением. И припомнил, что и раньше, в другие свои поездки по США, сталкивался с пожарами и пожарными довольно часто. И тут попавшийся мне под руку журнал «Тайм» объединил вдруг случай с Голдштейном и мои размышления об американских пожарах. Я вычитал в «Тайме» следующее: «В районах гетто вроде Бронкса (там и стряслась беда с Голдштейном!— В. Н .) или парка Гумбольдта хозяева домов часто видят в поджоге средство, позволяющее с выгодой ликвидировать «нерентабельное» имущество».

В том же номере журнала сообщается, что в Бостоне было арестовано 23 человека за организацию поджогов в городе. Среди них оказалось 6 юристов, 11 маклеров, специализирующихся на продаже недвижимого имущества, 4 чиновника службы социального страхования, офицер полиции и отставной шеф пожарной охраны. Выяснилось, что они вступали в сговор с домовладельцами, которые надеялись после пожара получить страховое пособие.

Переехал я из Лос-Анджелеса в Сан-Франциско и узнал, что именно Сан-Франциско является чемпионом по поджогам, их число в этом городе увеличилось за пять лет в семь (!) раз. Главный следователь управления пожарной охраны Сан-Франциско говорит: «В США нет более дешевого преступления, чем поджог. Все, что нужно для его свершения,— это коробка спичек». Но он ошибается. Журнал «Тайм» свидетельствует, что наемные поджигатели обычно получают за свою «работу» до 3,5 тысяч долларов или проценты от суммы страхового пособия. Действуют они по-современному, идут в ногу с прогрессом: используют при поджогах сложные химические смеси, вызывающие такие пожары, причины которых потом почти невозможно установить.

Знал ли обо всем этом наш бедный герой, бросаясь в бушующее пламя?

В общественном климате Соединенных Штатов есть еще один аспект, который нам, сторонним заокеанским наблюдателям, почти неведом. Это чрезвычайно распространенная в США жизнь в кредит. Ее главный принцип на первый взгляд предельно прост: «Покупайте сейчас — платите потом». Развернутая сравнительно недавно, система потребительского кредита сегодня достигла гигантского размаха, ею охвачено подавляющее число американцев. Что ж! Может быть, это обстоятельство скрашивает им жизнь, облегчает ее, освобождает от излишних забот? Попробуем разобраться в этом.

Прежде всего — что означает жизнь в кредит? А то, что подавляющее число американских граждан постоянно находится в долгу у банкиров. У разных народов есть немало пословиц и поговорок о незавидном положении должника. От долгов и долговых тюрем бежали из Европы в Америку многие первые переселенцы. И еще несколько их поколений, обживаясь в США, боялись долгов, как черт ладана. Тех, кто наживался на ссудах, презирали. Слово «ростовщик» стало ругательным. Нынче все переменилось. Так называемая жизнь в кредит на самом деле оборачивается всеамериканской практикой ростовщичества. Всякого рода ростовщикам американцы должны в настоящее время один триллион долларов, то есть, иными словами, в среднем каждый американец, взрослый или ребенок, задолжал 4650 долларов и обязан их выплатить. Этот триллион долларов долга расшифровывается так: 550 миллиардов — за дома и земельные участки, приобретенные в кредит; 210 миллиардов — за автомобили, бытовое оборудование, мебель, хозяйственную утварь, пищу; 200 миллиардов — за лечение, то есть врачам и больницам, и т. п. Но, возможно, это выгодно, не очень хлопотно платить за что-то в рассрочку? Как бы не так! Ведь современные американские ростовщики предоставляют ссуды под проценты и получают в результате огромные прибыли. Скажем, односемейный дом стоимостью 100 тысяч долларов обходится в 316 тысяч долларов при покупке в кредит на 30 лет при 10 процентах годовых. Автомашина, купленная в рассрочку на три года из 15 процентов годовых, обойдется в 6240 долларов вместо 5 тысяч. Вот и получается, что все эти выплаты процентов повышают стоимость жизни почти на треть (!). Долги за жизнь.в кредит надо выплачивать регулярно. А как быть, если произойдет что-либо непредвиденное — кормилец семьи надолго заболеет, лишится работы, потеряет в зарплате? Кредиторы ждать не будут! Попавший в беду человек потеряет и ранее выплаченные деньги, и все то, что он успел приобрести в кредит. Свыше 20 миллионов американцев регулярно задерживают платежи или вовсе перестают платить долги. Их число особенно возрастает во время периодических экономических спадов. Можно себе представить, какой тяжелый моральный ущерб наносится этим миллионам несостоятельных должников! А кто подсчитает количество возникающих при этом психических и других заболеваний! И надо сказать, что в таких случаях персонального банкротства все самое худшее свершается быстро и безжалостно. Стоит на десять дней опоздать с внесением очередной суммы долга, и заимодавец может по закону забрать себе собственность несостоятельного должника — дом, землю, машину, домашнюю утварь и т. п. Может современный ростовщик при этом поступить и по-другому — набавить на долг еще пять процентов пени. И пойдут дополнительно проценты на проценты...