Стивен Пинкер - Просвещение продолжается. В защиту разума, науки, гуманизма и прогресса

Угроза биологического терроризма тоже может оказаться призрачной. Биологическое оружие, от которого в 1972 году отказались практически все страны мира, подписав соответствующую международную конвенцию, ни разу не сыграло никакой роли в современных войнах. Запрет был вызван почти повсеместным отвращением к самой идее таких боеприпасов, но даже военных долго убеждать не пришлось, потому что микроскопические живые существа – никудышное оружие. Они легко могут атаковать самих атакующих, заразив и личный состав, и мирных жителей (только представьте себе братьев Царнаевых, которые обзавелись спорами сибирской язвы). Заглохнет ли вспышка заболевания, или же инфекция продолжит распространяться – это зависит от сложной динамики сети контактов, которую не берутся прогнозировать даже самые лучшие эпидемиологи [905] Биологическая война и биологический терроризм: Ewald 2000; Mueller 2006. .

Террористам, чья цель, как вы помните, паника, а не ущерб (глава 13), от биологического оружия особенно мало проку [906] Терроризм как театр: Abrahms 2006; Branwen 2016; Cronin 2009; Ewald 2000; Y. N. Harari, “The Theatre of Terror,” The Guardian, Jan. 31, 2015. . Биолог Пол Эвальд подчеркивает, что естественный отбор патогенов работает против основной цели террористов – внезапного и зрелищного разрушения [907] Эволюция вирулентности и контагиозности: Ewald 2000; Walther & Ewald 2004. . Возбудители, которые, подобно вирусам ОРВИ, нуждаются в быстрой передаче от человека к человеку, эволюционно стремятся к тому, чтобы заразившиеся оставались живы и подвижны, чихая на окружающих и пожимая руки как можно большему числу людей. Наглеют и убивают заразившихся только те из них, у которых есть в запасе другой способ передачи вроде комаров (малярийные плазмодии), или зараженных источников водоснабжения (холерный вибрион), или окопов, наполненных ранеными солдатами (вирус испанского гриппа 1918 года). Патогены, передающиеся половым путем, вроде ВИЧ или сифилитических спирохет располагаются где-то на полпути: им необходим долгий бессимптомный инкубационный период, в течение которого носитель сможет заражать своих партнеров и только после которого патогены делают свою черное дело. Таким образом, соотношение вирулентности и контагиозности – это всегда компромисс, и эволюция сорвет любые планы террористов вызвать такую эпидемию, которая попадет на первые полосы газет, – молниеносную и смертельную. Теоретически биотеррорист может попытаться обмануть природу, выведя организм, который и опасен, и заразен, и устойчив настолько, чтобы выживать вне тела. Но, чтобы получить такой идеальный патоген, потребовались бы эксперименты на живых людях сродни нацистским, и даже у террористов (не говоря уж о подростках) это вряд ли получится. Судя по всему, не одной только удаче мы обязаны тем, что по сей день в мире был зафиксирован единственный успешный биологический теракт (в 1984 году в штате Орегон сторонники гуру Раджниша заражали сальмонеллой салаты в местных ресторанах, но никто из пострадавших, к счастью, не умер) и один эпизод массового убийства с помощью патогенов (рассылка писем со спорами сибирской язвы в 2001 году, в результате чего погибли пять человек) [908] Эпизоды биотерроризма редки: Mueller 2006; Parachini 2003. .

Бесспорно, успехи синтетической биологии, и в частности технология редактирования генома CRISPR-Cas9, упрощают задачу создания новых организмов, в том числе патогенных. Но изменить сложный признак, возникший в процессе эволюции, внедрив ген или два, невероятно трудно, так как на работу любого гена сильнейшим образом влияет остальной геном организма. Эвальд замечает: «Я не думаю, что мы близки к пониманию того, как вставкой нескольких работающих сообща нуклеотидных последовательностей обеспечить конкретному патогену высокую контагиозность и стабильно высокую вирулентность для человека» [909] Создать патоген трудно, даже имея технологию редактирования генома: Пол Эвальд, личное общение. . Специалист по биотехнологиям Роберт Карлсон добавляет:

Одна из проблем при наработке любого вируса гриппа – это необходимость сохранять в живых продуцирующую систему (клетку или яйцо) достаточно долго, чтобы она произвела значительное количество чего-то, что пытается ее убить… Выпустить полученный вирус в мир пока тоже очень и очень сложно… Я бы не сбрасывал эту угрозу со счетов полностью, но, честно говоря, меня куда больше беспокоят сюрпризы, которые нам постоянно подбрасывает мать-природа [910] Kelly 2013; Carlson 2010. .

Очень важно и то, что развитие биологической науки играет на руку и хорошим парням, которых гораздо больше: оно облегчает им задачи идентификации патогенов, поиска новых антибиотиков, к которым пока нет резистентности, и быстрой разработки вакцин [911] Новые антибиотики: Meeske et al. 2016; Murphy, Zeng, & Herzon 2017; Seiple et al. 2016. Определение потенциально опасных патогенов: Walther & Ewald 2004. . Наглядный тому пример – вакцина против вируса Эболы, созданная к моменту разрешения кризиса 2014–2015 годов, сразу после того, как усилиями системы общественного здоровья число смертей удалось свести к 12 000 вместо прогнозируемых прессой миллионов. Лихорадка Эбола пополнила, таким образом, список других не случившихся вопреки предсказаниям пандемий, среди которых лихорадка Ласса, хантавирус, атипичная пневмония, коровье бешенство, птичий и свиной грипп [912] Вакцина от вируса Эболы: Henao-Restrepo et al. 2017. Ложные предсказания катастрофических пандемий: Norberg 2016; Ridley 2010; M. Ridley, “Apocalypse Not: Here’s Why You Shouldn’t Worry About End Times,” Wired, Aug. 17, 2012; D. Bornstein & T. Rosenberg, “When Reportage Turns to Cynicism,” New York Times, Nov. 14, 2016. . Некоторые из них не могли превратиться в пандемию даже теоретически, потому что заражение происходило при контакте с больным животным или в результате употребления зараженной пищи – инфекция не распространялась экспоненциально, передаваясь от человека к человеку по непрерывно ветвящемуся дереву социальных связей. Другие были остановлены усилиями медиков и органов общественного здоровья. Конечно, невозможно гарантировать, что некий злой гений не разрушит все защиты мира и не напустит на нас мор ради забавы, из мести или по религиозным соображениям. Но журналистские привычки, эвристика доступности и приоритет негативного преувеличивают эту вероятность, и именно поэтому я принял пари сэра Мартина. К тому моменту, когда вы это прочтете, вам уже, наверное, будет понятно, кто из нас выиграл [913] Пари с Мартином Рисом по поводу биологического терроризма: http://longbets.org/9/ . [914] В 2020 году, в разгар эпидемии COVID-19, Пинкер заявил, что не проиграл пари, поскольку не доказано искусственное происхождение вируса или его использование в качестве оружия биотеррористами. – Прим. ред. .