Коллектив авторов - Автостопом по науке. 70 фактов из истории великих открытий

Все время, что велись поиски практически осуществимого проекта, строители пытались ответить на вопрос «мост или тоннель?», а политики и организаторы строительства – «а стоит ли вообще?». Британцы, дорожащие своим обособленным положением и всячески его поддерживающие, опасались облегчить нападение с континента.

Появившийся в самом начале XIX века проект французского инженера Альбера Матье-Фавье предусматривал строительство тоннеля для конных экипажей: с вентиляционными шахтами к поверхности моря и искусственными островами для смены лошадей. Через полвека, в 1856 году, один из семи проектов другого француза, Томе де Гамонда, был представлен Наполеону III и даже получил одобрение его и королевы Виктории. Его предложения отличались проработанностью (он проводил геологические изыскания, чтобы определить, в каком слое лучше прокладывать тоннель), но и они остались лишь на бумаге.

Главными помехами на пути строительства были не технические сложности и даже не масштаб проекта, а отношения между двумя странами и поиски финансирования. Опасения политиков хорошо описывает фраза британского премьер-министра лорда Палмерстона: «Что? Вы смеете просить денег на дело, цель которого – сократить расстояние, как мы считаем, и без того слишком короткое?»

Во второй половине XIX века за дело взялись инженеры, имевшие опыт подобного строительства (Суэцкого канала и тоннеля под Северном) и политики-чиновники-инвесторы. Такое сотрудничество принесло свои плоды – строительство тоннеля началось, было даже прорыто почти по два километра с каждой стороны (наименьшая ширина Па-де-Кале – 33 километра), но проект остановили по тем же соображениям национальной безопасности. После этого вопрос строительства тоннеля поднимал на Парижской мирной конференции британский премьер Дэвид Ллойд Джордж, в 1920–30-е годы сторонником строительства выступал Уинстон Черчилль, но и они ничего не смогли изменить. «Помогла» защитникам идеи англо-французского канала Вторая мировая война. Оказалось, есть тоннель, нет тоннеля – бомбежкам британских городов это не мешает.

Хотя решение «Строить!» было принято, переговоры и согласования растянулись еще на несколько десятилетий. Проект предусматривал строительство двух тоннелей, с еще одним, служебным, между ними. Работы начались в 1974 году, но через несколько месяцев все опять заморозили: сказался и экономический кризис, и разногласия между партнерами по разные стороны пролива. Следующий этап начался в 1981 году, при Маргарет Тэтчер и Франсуа Миттеране. Тогда рассматривались проекты и моста, и различных тоннелей, и совмещения одного с другим. Выбрали, как часто бывает, самый простой и дешевый вариант, хотя дешевый все же в кавычках. Обе стороны чувствовали, что такой проект за бюджетные деньги обернется для них потерей поддержки избирателей, и поручили строительство акционерной компании.

Проходческие щиты заработали в 1987 году, за три года был прорыт тоннель длиной 50,5 км. Пробный рейс запустили 20 июня 1993 года, а торжественное открытие тоннеля с самой длинной подводной частью (по общей длине он немного уступал японскому Сэйкану) состоялось почти через год, в мае 1994-го. Так, спустя 200 лет после появления первых проектов силами 13 000 рабочих был завершено одно из крупнейших строительств в мире. Теперь скоростные поезда (см. раздел «Иллюстрации») доставляют пассажиров на другую сторону пролива за 20–35 минут, почти как на самолете Луи Блерио.

18 февраля 1930 года молодой астроном Клайд Томбо открыл Плутон – небесное тело, которое три четверти века считалось девятой планетой Солнечной системы и почти полвека из них (с точки зрения земной астрономии) оставалось одиноким.

В 1976 году советский астроном Ролан Киладзе на основе своих наблюдений предсказал, что у Плутона должен быть крупный (относительно него, конечно) спутник, но доказать это не сумел. Через два года за дело взялся американский астрофизик и астроном-наблюдатель Джеймс Кристи, работавший в военно-морской обсерватории во Флагстаффе (кстати, за четыре года до описываемых наблюдений она стала еще и официальной резиденцией вице-президента США).

Главным объектом наблюдений Кристи на 1,55-метровом телескопе были двойные звезды. Но так случилось, что 22 июня на его фотопластинки попал Плутон. И на этих пластинках на изображениях Плутона оказался некий выступ. Сначала это сочли артефактом, но на фотопластинках Плутон был вытянут с одной стороны, а окружающие его звезды – нет. Стало быть, вокруг Плутона обращается еще одно небесное тело, просто разрешающей силы телескопа не хватает, чтобы разделить два светлых пятнышка. Официальное сообщение о том, что Плутон больше не одинок, Международный астрономический союз (МАС) опубликовал 7 июля 1978 года.

Новому небесному телу присвоили временное название 1978 P 1 (год открытия – планета – порядковый номер спутника). Руководство обсерватории предложило название Персефона, но сам Кристи уже через два дня после знаковой фотографии предложил имя «Харон». По его мнению, перевозчик душ умерших через Стикс больше подходит богу царства мертвых (а кроме того, первые буквы – Char – совпадали с именем жены Кристи, Шарлин).

Спор шел восемь лет, и только 3 января 1986 года МАС присвоил спутнику имя Харона (см. раздел «Иллюстрации»). Но спутнику ли? Планеты ли? В XXI веке удалось найти еще четыре маленьких спутника, которые обращаются уже вокруг пары Плутон – Харон. С ними вообще все не так просто.

В 1976 году советский астроном Ролан Киладзе на основе своих наблюдений предсказал, что у Плутона должен быть крупный (относительно него, конечно) спутник, но доказать это не сумел. Через два года за дело взялся американский астрофизик и астроном-наблюдатель Джеймс Кристи.

Со временем стало понятно, что система Плутон – Харон уникальна в Солнечной системе. Диаметр Плутона – 2300 км, Харона – 1200 км. И масса Харона – целых 11 процентов от Плутона. Это ведет к тому, что не Харон вращается вокруг Плутона, а оба небесных тела вращаются вокруг общего центра масс. Так что не совсем спутник.

В 2006 году к системе Плутон – Харон отправился американский аппарат New Horizons. Видимо, в Международном астрономическом союзе ждали только этого. Через полгода после старта, в том же 2006 году, XXVI Генеральная ассамблея МАС решила обсудить, что считать планетой. И чем же считать Харон. В проекте резолюции было решение признать Харон, как и Плутон, планетой. Но тогда число планет в Солнечной системе выросло бы до неприличного. В итоге астрономы сошлись на третьем признаке «большой планеты» (помимо того, что она вращается вокруг Солнца и достаточно массивна для шарообразности) и включили пункт о достаточной массивности планеты для того, чтобы разогнать все остальные тела со своей орбиты. В итоге планетой перестал быть Плутон: его «понизили» до карликовой планеты вместе с Церерой и Эридой. А как же Харон?