Вера Калмыкова - Как начать разбираться в архитектуре

Но память о детской дружбе сохранилась надолго. И когда 17 лет спустя Луи-Тибо под именем Людовика VI взошел на престол (1108 год), он призвал на службу давнего приятеля. Сугерий, к тому времени достигший значительных успехов в духовной карьере, стал его советником и зачастую выполнял серьезные дипломатические поручения. Он побывал в Риме и стал настоятелем в родном аббатстве. Он помогал Людовику VI выстоять в борьбе с политическими противниками. Однако в 1137 году король умер. Его сын Людовик VII не сразу проникся к отцовскому другу и советнику должным почтением, и Сугерий остался не у дел – как будто специально для того, чтобы заняться перестройкой вверенной ему родной обители и придумать новый архитектурный стиль.

Что же придумал Сугерий? Если описывать попросту, он спроектировал свод таким образом, чтобы нервюрыстали основой каркасной системы– а не так, как в более раннем нервюрном своде в церкви в Морианвале, где нервюры просто встроены в свод, он на них не лежит. Затем аббат перестроил западный фасад Сен-Дени. Появились три широкие портала напротив каждого нефа. Фасад разделен четырьмя контрфорсами. Над криптойсоорудили хор, имевший обход. Реконструировали венец капелл. Снаружи апсиду укрепили контрфорсами. Везде установили нервюрные перекрытия.

Завершив начатое, аббат вернулся на королевскую службу и даже некоторое время руководил государством: когда король вместе с супругой-королевой Алиенорой Аквитанской отправился во второй Крестовый поход в Святую Землю, чтобы снова отвоевать Гроб Господень. Если был в Европе человек, костьми ложившийся, чтобы не допустить этого предприятия, так это Сугерий. Но Людовика и Алиенору остановить оказалось невозможно. И аббату ничего не осталось, кроме как взять на себя функции верховного правителя. Когда же венценосцы возвратились, полностью разгромленные и на грани развода, не кто иной, как Сугерий, вернул Людовику VII государство в целости и сохранности…

Прежде чем перейти к деяниям Сугерия в области архитектуры, зададимся вопросом: а каково же было образование молодого человека в Средние века? Чему и как его учили в монастыре или в университете?

Основой образовательной системы были так называемые семь свободных искусств (на латыни septem artes liberales). Представление о них восходит к античности. Без них, как считали и эллины, и римляне, и люди Средневековья, невозможно познать Логос (или, говоря языком современности, научиться логически мыслить). Название «искусства» весьма многозначительно: почти до XIX века, а в Средневековье и подавно, сохранялось представление о том, что область изящного (то, что сегодня считаем искусством мы) неразделима с областью интеллектуального (то, что мы называем наукой), и мастерство, делание связано с познанием, анализом.

Обучение происходило в два этапа. На первом – он назывался тривиум (trivium) – постигали грамматику, диалектику (логику в широком значении) и риторику, т. е. учились правильно, непротиворечиво и доказательно строить рассуждение в устной и письменной форме. На втором, квадривиуме (quadrivium), приходил черед арифметики, геометрии, музыки и астрономии. Считалось, что на втором этапе арифметика – мать остальных трех искусств: она помогает понять законы, по которым все явления сосуществуют в мироздании. Замысел Творца мог быть если не постигнут, то хотя бы примерно, по мере человеческих сил, представлен благодаря умению оперировать с числами. И с геометрическими формами: недаром огромной популярностью пользовались теории античного ученого-философа Платона и его последователей, много работавших именно с цифровыми выражениями идеи Вселенной.

Обратим внимание на структуру образования в средневековых университетах. Первая ступень, подготовительный факультет, назывался артистическим (позже его назвали философским). Как раз на нем и изучали семь свободных искусств. После этого следовали три высших факультета – права, медицинский, богословский. Это три основных направления, регулирующих жизнь в обществе: людей надо цивилизовать, т. е. учить сосуществовать друг с другом, людей надо лечить и людей нужно направлять на путь истинной веры.

Процесс обучения состоял из лекций и диспутов на латыни, т. е. на языке католической церковной службы, мессы. «Светское» знание, светскую культуру человек усваивал на церковном языке, и в любом случае в его сознание очень глубоко входили категории, укорененные в религиозном обиходе.

Сфера религии – высокая, духовная, благодаря ей человек поднимается над земным существованием и осознает себя в контакте с Всевышним. Языковая деятельность, языковые средства определяют нашу картину мира и наш способ мыслить о себе самих. Мы будем ощущать себя так, как о себе говорим, в зависимости от того, какие языковые средства используем. Есть разница между тем, чтобы сказать: «я очень плохо себя чувствую» или «зане скудельный состав мой часто одолеваем недугом и крайне дряхлеет» (так выражался Н. В. Гоголь). Сознание людей, получавших университетское образование, было, конечно, возвышенным, оно парило над обыденностью, и это черта мышления, которую от Средневековья унаследовал Ренессанс.

Кроме того, учащиеся и преподаватели университетов жили в общежитиях – «колледжах» (если речь идет об Англии) или «коллежах» (если о Франции). Речь идет о коммуне, о семье людей, объединенных наукой, стремлением к познанию. Метафора такой семьи, которая очень важна, например, в XX веке для Осипа Мандельштама или для ученых русской формальной школы, коренится как раз в этом периоде, и у того же Мандельштама она появилась после изучения Средневековья.

Принцип гармонии, лежавший в основе познавательного метода, да и сам этот познавательный метод мыслился как единый для всех областей знания. Философский, или богословский (в Средние века их не разделяли, потому что философия вне учения о Христе выглядела еретической), считался универсальным, абсолютным, ибо ближе всего подходил к сущности Творения. Современная научная степень на Западе (PhD) – доктор философии, вне зависимости от науки, которой занимается конкретный ученый, будь то физика, математика или филология – является следствием средневекового порядка.

Итак, в интеллектуальном багаже Сугерия содержались Семь свободных искусств и философские, богословские тексты от глубокой даже в те годы древности до современных ему. Чтение всего этого массива литературы приводило аббата в мистическое состояние. Чем глубже он погружался в размышления о божественной природе сущего, тем яснее осознавал: душа просит преобразовать вверенное ему аббатство в соответствии с космическим законом бытия.