И. Кондаков - Русский масскульт: от барокко к постмодерну. Монография

Массовая культура по преимуществу осуществляется в формах художественной культуры (т.е. литературы и искусства), но в той или иной мере затрагивает средства массовой коммуникации (журналистику, публицистику, литературно-художественную критику, риторику, рекламу, моду и т.п.). Совершенно непохожим на предшествующие типы массовой культуры был советский масскульт, жестко идеологизированный и классово заземленный на почве пролетарской культуры (массовые песни, политический плакат, производственный роман, пропагандистское кино, тип «нового человека», партийно-политические установки творчества, метод соцреализма, революционная мораль, безудержная апологетика вождей и т.п.).

В меньшей степени масскультом бывают охвачены другие сферы культуры – религия, философия; менее всего – наука и техника. Все они в значительной степени надэтничны, наднациональны, общечеловечны. В той мере, в какой научные (особенно естественно-научные) идеи и концепции, а также технические явления оказываются «освоены» массовой культурой и превращены из открытий в сенсации, – наблюдается их вульгаризация, профанация и дискредитация, а вместе с тем наносится ущерб и научному и техническому знанию как таковому, которое низводится до уровня обыденного сознания (паранауки, парапсихологии, «народной» этимологии или медицины и т.п.) и бытовой привычки. Ущерб наносится и тем культурным «каналам», через которые наука и техника, а также философия и религия были препарированы для массового использования (беллетристика, журналистика, пресса, а в ХХ и XXI веке – радио и телевидение, эстрада, Интернет).

Массовая культура представляет собой специализированную сферу интересов и культурного творчества, контролирующую свою аудиторию и манипулирующую ее сознанием. Однако к массовой культуре, трактуемой как область текстов, предназначаемых «всем», могут обращаться и реально обращаются практически все деятели данной (исторически и локально) культуры, а не только специализирующиеся в области массовой культуры 9 9 См. подробнее: Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту. Очерки по истории чтения в России во второй половине XIX века. М.: Изд-во МПИ, 1991. . Это определяется теми социальными, культурными, нравственными, эстетическими, сатирическими и иными целями и задачами, которые в каждом конкретном случае преследует автор, апеллируя к более узкой или более широкой аудитории, а в идеале – ко всем носителям культуры, вне какой-либо их дифференциации.

Так, например, комической оперой XVIII века («Анюта» М. Попова, «Мельник – колдун, обманщик и сват» А. Аблесимова, «Санкт-Петербургский Гостиный двор» М. Матинского) увлекалась не только публика простонародного, но и дворянского происхождения 10 10 См.: Гуковский Г.А. Русская литература XVIII века. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 206–209. , а стихами Вл. Бенедиктова, переполненными романтическими штампами, а позднее – С. Надсона – восхищались не только восторженные провинциальные барышни, но и начинающие большие художники, вроде И. Тургенева в первом случае и Д. Мережковского – во втором.

В том случае, когда автор или эпоха, к которой он принадлежит, не может сделать решающий выбор в пользу массовости или элитарности, создаваемые культурные тексты отличаются сложной многослойностью и принадлежат одновременно массовой, популярной, элитарной и, может быть, еще и традиционной культуре, соприкасаясь с различными сегментами актуальной культуры своими разными гранями. Пушкинские «Евгений Онегин» и «Пиковая дама», «Цыганы» и «Граф Нулин», «Повести Белкина» и «Капитанская дочка» относятся именно к такому типу многослойных и многозначных текстов. Подобными текстами располагают почти все русские писатели-классики – Гоголь и Лермонтов, Тургенев и Чернышевский, Островский и Лесков, Некрасов и Щедрин, Л. Толстой и Достоевский, Чехов и Горький, что позволяло им довольно легко переходить из одного регистра актуальной культуры в другой (например, из массовой культуры в элитарную и наоборот).

В многозначных культурных текстах русской классики поверхностные слои (структуры) относятся по преимуществу к массовой и популярной культуре, а глубинные слои (структуры) – к элитарной (философская концептуализация и символизация художественной реальности) или к соответствующим образом преломленной традиционной культуре (мифологические архетипы и фольклорные аллюзии, религиозные образы и концепты и т.п.). Подобным образом организованы многие произведения Н. Гоголя, А. Островского, И. Гончарова, Н. Лескова, М. Салтыкова-Щедрина, Л. Толстого и Ф. Достоевского, М. Горького, В. Маяковского.

Еще показательнее другие виды искусства классического периода (нередко адаптировавшие литературные сюжеты русской классики – Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Островского): живопись и скульптура художников-«передвижников», театральные и вокальные произведения композиторов-«кучкистов» одновременно претендовали на то, чтобы быть явлениями русской классики, элитарного творчества, и на то, чтобы распространяться среди широких масс зрителей и слушателей как явления массовой, притом коммерциализированной культуры 11 11 См. подробнее: Шабанов А. Передвижники: Между коммерческим товариществом и художественным движением. СПб.: Изд-во Европейского ун-та в СПб., 2015; Лобанкова Е.В. Национальные мифы в русской музыкальной культуре: От Глинки до Скрябина. Историко-социологические очерки. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова; Изд. дом «Галина скрипсит», 2014. .

Другая версия такой многослойности культурных текстов представляется как двухслойная (как минимум) «амальгама»: на поверхности – культура повседневности, социально-психологические и бытовые детали, а в глубине – культурфилософский, религиозно-философский или мифопоэтический подтекст. Подобная культурная «амальгама» имманентно несет в себе напряженную амбивалентность, конфликтность и проблемность ценностно-смыслового контекста, а также стоящую за ним интертекстуальность самого текста, в том числе понимаемого как своеобразные гипертекст или метатекст (с множеством отсылок к другим культурным текстам различных уровней). В случае такого двойственного строения актуальной культуры, включая и массовую культуру, авторская текстовая стратегия (или в иных случаях – издательская стратегия) приобретает игровой характер и опирается на двойной код, соединяющий метанарративные и иронические дискурсы и обладающий функциональной универсальностью – по отношению как к массовой культуре, так и к культуре элитарной 12 12 Эко У. О литературе. М.: АСТ: CORPUS, 2016. С. 264. .

Амбивалентный и маргинальный феномен культуры (возможный в любую культурно-историческую эпоху) обращен разными своими гранями к различным слоям и интересам аудитории, характеризующимся различной степенью приобщенности к культурным практикам и ценностям разного порядка (массового и индивидуального), и функционирует одновременно как срез массовой и элитарной культуры, что создает особый «мерцающий» эффект «массовости / элитарности». Таковы, например, постмодернистские романы и подобные им сочинения В. Розанова, А. Белого, Дж. Джойса, М. Пруста, Т. Манна, Г. Гессе, Е. Замятина, Б. Пильняка, М. Булгакова, А. Платонова, В. Набокова, Г. Газданова, М. Зощенко, Б. Пастернака, В. Катаева, Дж. Фаулза, М. Павича, У. Эко и т.п., а в современной русской литературе – произведения Вен. Ерофеева, Т. Толстой, Б. Акунина, В. Сорокина, В. Пелевина, А. Королева и др.