Владимир Балашов - Полет бумеранга. Австралия: сорок лет спустя

Это промышленный район города. Около аэропорта протекает зловонный канал с черными берегами, покрытый пленкой нефти.

Перед местным аэропортом образовалась «пробка» из машин. Чтобы дать автобусу заехать в аэропорт, полицейский выскакивает на мостовую, держа надпись «стоп» на большом круглом щите. Машины нехотя останавливаются, и автобус заезжает в аэропорт. Полицейский убирает «стоп», и лавина срывается с места, чуть не сшибая его.

Небольшой самолет, который должен доставить меня в Канберру, берет курс на юго-запад. Летит низко, среди облаков. Сквозь их разрывы видна холмистая местность, покрытая пожухлой травой, и отдельно стоящие эвкалипты. Весь пейзаж очень напоминает саванны Восточной Африки с той лишь разницей, что кроны деревьев здесь округлые, а не зонтичные. Полет длится недолго, и наконец завершается весь воздушный маршрут от Москвы до Канберры.

В зале ожидания аэропорта слышу по радио свою фамилию: просят подойти к стойке. Меня ждет молодой человек – служащий ректората Австралийского национального университета (АНУ). Эдуард Хелшби (так зовут моего нового знакомого) отвозит меня в общежитие – «Дом университета». Мне выделяют комнатку на втором этаже и сразу приглашают на ленч. Все обитатели общежития обедают в общем зале. Обслуживают их дамы, потомки английских переселенцев, с милыми и приветливыми лицами. Говорят они на австралийском диалекте, к которому мне еще нужно привыкнуть.

После ленча ко мне подошел доктор Николас – заместитель заведующего департаментом зоологии АНУ – и повез показывать город и университет. Объезжаем разбросанные по зеленым паркам и лужайкам здания университета. Все они малоэтажные, и нет двух одинаковых по архитектуре. Между ними живописно проложены пешеходные дорожки, созданы площадки для гольфа, крикета, теннисные корты.

Вместе с доктором Николасом въезжаем по серпантину на смотровую площадку, расположенную на вершине горы Блек Маунтин. Отсюда открывается панорама столицы. Город раскинулся по берегам искусственного озера Берли Гриффин. Названо оно именем американского архитектора, чей проект послужил основой при планировке молодой австралийской столицы. В центре озера вздымается вверх метров на тридцать струя мощного фонтана.

– Хотя озеро и расположено в центре города, но в нем можно иногда увидеть утконосов, – с гордостью говорит доктор Николас. – Неплохое свидетельство в пользу наших работ по охране местной фауны, не так ли?

Охотно соглашаюсь: утконос в центре столицы – звучит очень привлекательно. На одном берегу озера, перехваченного большим мостом, расположился административный центр с высокими зданиями-коробками, а на другом – парламент и дипломатические миссии. Университет построен в стороне от центра, его здания невысоки, утопают в зелени. Близ университета, будто улеглось среди деревьев, – плоское и круглое, с окнами иллюминаторами здание Академии наук. От центра городка разбегаются на прилежащие склоны холмов рядами одно-двухэтажные довольно однотипные коттеджи.

Спускаясь с горы, по дороге осматриваем естественный лес из эвкалиптов и искусственные посадки калифорнийской сосны. Насколько эвкалиптовый лес радостнее для глаза своим разнообразием, неравномерностью, пестротой! А ровные ряды посаженных сосен – без подлеска, все одинакового роста – нагоняют скуку. Даже птиц в таком лесу гораздо меньше, чем в эвкалиптовых зарослях.

– Пора и на работу, – усмехается Николас, лавируя по затейливым изгибам проезжих дорожек. Он тормозит у входа в департамент зоологии. В этом небольшом двухэтажном доме мне предстоит работать почти целый год.

Хлеба краюху – ту пополам…

Корпуса университетского общежития утопают в зелени посадок

Квадратное здание с внутренним двориком стоит на склоне, так что главный подъезд расположен на уровне второго этажа, а сзади можно подъехать ко входу на первый этаж.

Стоянка для автомобилей перед главным подъездом огорожена метровым каменным забором. За ним виден ров, куда выходят окна первого этажа.

– Сначала этого забора не было, один лишь тротуарчик по краю, – рассказывает Николас, пока мы выбираемся из машины. – Так один из наших докторов – ученая рассеянность – умудрился въехать прямо в лабораторию на первом этаже, соскочив в ров. Я покажу вам снимок – его автомобиль на лабораторном столе. После этого случая пришлось сделать высокий и прочный забор.

Николас провел меня по всем комнатам и представил каждому сотруднику. Встречают радушно – все уже знают, что должен приехать научный работник из СССР. На доске объявлений у входа и еще в нескольких местах вывешены объявления: «Всем сотрудникам департамента. 12 ноября к нам прибывает Николай Дроздов из Московского университета, СССР, зоолог и географ. Он будет работать в нашем департаменте в течение десяти месяцев. Его специальные интересы, а также степень знания английского пока неизвестны». При первых же беседах замечаю, что мой английский язык учебно схематичен, а речь собеседников насыщена своеобразными идиомами, сугубо австралийскими жаргонными словечками – да, местный диалект английского языка еще предстоит осваивать.

Обойдя оба этажа по кругу, пожав руки всем оказавшимся на месте сотрудникам и не запомнив, конечно, почти ни одного имени, я спускаюсь в «чайную комнату»: там в половине четвертого на послеполуденный чай собираются все – от профессора до уборщицы. Правда, в нашем департаменте «уборщицы» – это трое пожилых мужчин, двое польских и один югославский эмигранты, попавшие в Австралию еще в 40-х годах. Более квалифицированную работу таким «иноземцам» найти нелегко. Во время чаепития близсидящие выясняют, чем я собираюсь здесь заниматься. Одного из моих собеседников отличает гортанное произношение – явно американское. Я не ошибся – это действительно стажер физиолог из США, доктор Уилкокс, приехавший сюда на год.

Сегодня корпуса уже современные

После чая заведующий департаментом профессор Энтони Барнетг провел меня в комнату на первом этаже с окнами во внутренний дворик. На двери уже висит табличка: «Доктор Н. Дроздов». В комнате пишущая машинка с латинским шрифтом, все необходимые писчебумажные принадлежности, телефон.

– Номер вашего телефона будет опубликован в справочнике телефонов университета через пару недель, – говорит профессор. – Скажите, пожалуйста, что вам еще требуется, и мы постараемся все сделать.