Юлия Репинецкая - Отпор покушению на подвиг народа. Против фальсификаций истории Великой Отечественной войны

Изучались и эго-документы [165]. Например, проведен компаративный анализ фрагментов и сюжетов из воспоминаний полководцев ВЕЛИКОЙ НАШЕЙ ПОБЕДЫ (Г. К. Жукова [166], К. К. Рокоссовского [167], А. М. Василевского [168]и др.) с мемуарами и дневниками побежденных генералов вермахта (Г. Гудериана [169], Э. Манштейна [170], Ф. Гальдера [171]и др.).

Работая с эго-документами, авторы которых, – побитые генералы вермахта, – мы учитывали, что все издания, выходившие в Советском Союзе, отмечались особым образом. Так, в аннотации издания дневника начальника немецкого генерального штаба Ф. Гальдера значилось: «Русское издание книги предназначается, прежде всего, для офицеров и генералов Советской Армии». Это означало, что книги не были предназначены для широкого пользования, и купить их в магазине или взять в библиотеке обыкновенному читателю было невозможно. Они шли под грифом служебной литературы. Издания, побитых генералов вермахта снабжались большим количеством сносок, замечаний, опровержений русской редакции. Примечательно, что ни на одной из таких публикаций (до 1968 года), не стоит в конце книги тираж, так что судить о количестве выпускаемой таким образом литературы «не для всех» можно только приблизительно. Но что удивительно: в мемуарах побежденных, при всей политической ангажированности их авторов, жестко детерминированной холодной войной между СССР и США с партнерами, иногда проскальзывают трезвые, взвешенные оценки. Особенно этим примечателен дневник Ф. Гальдера, писавшийся по горячим следам. Генерал день за днем показывает самые важные события без прикрас и последующих политических и конъюнктурных наслоений – такими, какими они виделись из окна немецкого генерального штаба на тот момент времени.

Но немецкие генеральские воспоминания имеют такую особенность: субъективизм, который есть неотчуждаемое качество любых мемуаров [172], многократно усиливается здесь синдромом побежденных. Не смогли они, взять волю в кулак, и приподняться над политическими пристрастиями, личными обидами и амбициями военачальников, которые потерпели сокрушительный крах на полях сражений с «коричневой чумой» нацизма и фашизма.

Изучая же воспоминания советских полководцев Великой Отечественной войны, мы учитывали, что в них, изданных в советское время, налицо общие характерные черты и особенности: идеологическая заданность и «выдержанность»; выбор тем и выбор сюжетов – не личные переживания авторов, а события или вождь – объект воспоминаний; стремление быть сопричастным тем или иным событиям; стандартизация в характеристике ситуаций, людей; недоговоренность, наличие определенных умолчаний (особенно тогда, когда речь идет об исторических персоналиях), эзопов язык. Но под особое наше исследовательское внимание попал фактор цензурного давления [173].

Источником создания для книги стали материалы периодической печати [174]. В частности, мы провели выборочный просмотр фронтовых газет [175], а также газет некоторых общевойсковых армий периода Великой Отечественной войны [176]. Это дало возможность осмысления незаурядной фактографии, которая содержится в такой уникальной периодике (даже с учетом предварительной обработки ее материалов военной цензурой).

Разумеется, источником послужили научно справочные издания [177]. Среди них особенно следует отметить статистические исследования о людских потерях в Великую Отечественную войну [178]. Именно они, в значительной степени, помогли разоблачить циничную ложь псевдоисториков, которые именую себя либералами – «светочами свободы» (без наличия, однако, совести) [179].

Таким образом, характеристика основных групп источников показывает, что уровень репрезентативности здесь достаточно высок. Их совокупность дает возможность в относительно полной мере раскрыть проблему борьбы с «пожирателями исторической памяти», теми, кто покушается на ВЕЛИКУЮ НАШУ ПОБЕДУ над «коричневой чумой» нацизма и фашизма.

Дополняя и уточняя друг друга, комплекс источников служит хорошей научной базой для этой книги.

ВНИМАНИЮ СТУДЕНТОВ! ПРОВЕДИТЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНУЮ РАЗМИНКУ. ВЫПОЛНИТЕ ЭТИ ЗАДАНИЯ

1. Раскройте и обоснуйте условия детерминации развития советской исторической науки по рассматриваемой проблеме.

2. Почему работа «Фальсификаторы истории» положила начало советской специальной исторической литературе, разоблачающей тех, кто покушался на победу советского народа в Великой Отечественной войне, ответ обоснуйте?

3. Составьте презентацию «Деятельность советских историков в сфере борьбы с фальсификаторами истории Второй мировой и Великой Отечественной войн»

4. Определите исследовательские ориентиры изучения фальсификации истории Великой Отечественной войны в 1970–1990-е годы.

5. Раскройте причины кризиса отечественной исторической науки по изучаемой проблеме в постсоветский период.

6. Докажите, что кризис исторической науки по разоблачению фальсификаций достижения победы в Великой Отечественной войне, имевший место в 1990-х годах, в настоящее время преодолен.

7. Проанализируйте основные группы источников по рассматриваемой проблеме.

Дорогой читатель!

Прежде чем приступить к изучению материалов данной главы, прочите эти строки, леденящие душу.

➧ «Мы обязаны истреблять население, это входит в нашу миссию охраны германского населения. Нам придется развить технику истребления населения. Если меня спросят, что я подразумеваю под истреблением населения, я отвечу, что я имею в виду уничтожение целых расовых единиц» (А. Гитлер) [182];

➧ «Как себя чувствуют русские, как себя чувствуют чехи, мне абсолютно все равно. Живут ли другие народы в благоденствии или вымирают с голоду, меня интересует лишь постольку, поскольку мы можем использовать в качестве рабов для нашей культуры, в остальном мне это совершенно все равно. Умрут ли при строительстве противотанкового рва 10 тысяч русских баб от истощения или нет, меня интересует лишь постольку, поскольку этот ров должен быть построен для Германии…» (Г. Геринг) [183];

➧ «180-миллионный народ, смесь рас и народов, чьи имена непроизносимы и чья физическая сущность такова, что единственное, что с ними можно сделать – это расстреливать без всякой жалости и милосердия» (Г. Гимлер) [184].