Евгений Любивый - Теория доброй воли

Религиозная идеология отвергала этику, построенную на принципах воспитания человека и обращения к его личной совести. Исключение составляла концепция Пьера Абеляра, впоследствии отвергнутая церковниками. Центральное место в этике Абеляра занимает добрая воля, исходящая из человеческого разума 181. Абеляр определяет нравы человека как пороки и подвиги души. Нравы человека подобны его физическим достоинствам и недостаткам. Пороки противопоставлены подвигам так же, как здоровье и болезни организма. Поскольку поведение человека напрямую связано с его биологическими свойствами, сама склонность ко злу не является «грехом»; нравственность человека определяется его поступками, т. е. доброй или злой волей 182. Таким образом, у Абеляра наблюдается нормальное здоровое отношение человека, не изуродованного философскими наслоениями и уверенного в своей правоте.

Итак, ограниченная религиозно, человеческая мысль неспособна разрешить вопрос о соотношении доброй воли среди частных субъектов, поэтому останавливаться более подробно на этом историко – культурном этапе нет смысла; поставленный в этой главе раздел главного вопроса диссертации обстоятельно разобран мыслителями последующих веков.

В этике европейских народов оставались светские идеи, унаследованные в классической образованности, заключающиеся в осознании великой исторической судьбы Европы. Схоластика, руководствуясь религиозными интересами и отрицая научную критику 183, не могла решить сложные моральные вопросы. Политический тоталитаризм, закрепленный религиозно, давил любую практическую попытку решить общечеловеческие проблемы. Решение этико – правовых задач требовало тесной связи и изучения наук, рассматривающих те же явления с биологической, социальной, антропологической, этнологической, исторической точек зрения 184. Несовершенство христианской философии, рост идей, связанный как с расширением географических границ европейской цивилизации, так и с усложнением мировоззрения интеллектуалов, породил необходимость образования этики в качестве отделенного от религии направления 185.

Антропо – богословская трактовка, выводившая свойства окружающего мира из оценки рассудка, настроенного сверхъестественными причинами, стала медленно уходить из сознания мыслителей Возрождения, чье мировоззрение изменялось в силу возникновения современных европейских национальных государств 186; если средневековая антропология возводилась на обосновании вершины личности без ее связи с государством, то мысль позднего средневековья постепенно перестраивается в сторону возвышения личности до уровня государства, идеализированной гражданственности 187; в противоположность Византии, где римская юридическая традиция прерывается, исчезает и замещается сборниками – «базиликами» с подменой юристов – законниками, а национального сознания правоведения – бесконечным размножением юридической техники 188, – на западе начинается рецепция римских юридических норм, заторможенная механическим математическим рационализмом 189; эта рецепция начинает изменять старый экзагетический подход к сущности права. В поисках истины рационализм развенчивает признанные авторитеты и накопленное познание, впадая в крайности; разум сам себя ограничивает. Отрицание достижений исторического процесса обнаруживает слабость призрачных принципов рационализма. Критицизм сменяется застоем, и научное предание сознательно укрепляется 190. Рационализм уравнивает вселенское и индивидуальное в категориальном мышлении, упуская из виду чувственную первопричину понятий о явлениях и предметах окружающего мира. Из математического постулата «от простого к сложному» можно вывести противоположные выводы, математика возвращается через абстракции к сенсуализму, не в состоянии объяснить действительность знаковыми формулами; начинаются спекуляции на темы сверхчувственного, подсознательного, мистического; в итоге, математика объясняет, но не создает новые идеи 191.

Естественное право восстает против устаревших идей прошлого. Теперь воля и мысль формируют новые задачи и их решение. Расширение этико – правовых идей заключается в индивидуалистической постановке личности и разума человека в природе, соотнесенной с материей и движением нашего мира – положение, ставшее основой современной науки, в т. ч., правоведения, с признанием единства субъективного и объективного действия доброй воли в социуме 192. Этот тезис будет развит ведущими мыслителями Нового времени на протяжении следующих столетий.

Античный период, ориентированный на познание, заложенное древнегреческими философами, закольцуется на исходе классического Средневековья в эпоху Ренессанса – время переосмысления и перехода к современной методологии древнейшей европейской гносеологии. Основой Возрождения стал антропоцентризм, признание человека главным объектом всего интеллектуального и социального 193. Мыслители возвращались к идее гармонии всего сущего, отрицанию позитивизма зла. Интеллектуальными лидерами Возрождения стали гуманисты 194, благодаря тому, что естественное право поставило в центр политики вместо христианина и церковных законов – человека 195. Гуманистическая мысль носила практический характер, обращенный к реальным проблемам человечества. Разрешение проблем возможно благодаря культуре, т. е. возделыванию, воспитанию человека. Культурный человек обладает единством воли и интеллекта, в результате его поведение представляет собой образец гражданственности 196. Гуманисты, в отличие от средневековых схоластов и глоссаторов, стали изучать право как фактор общественной жизни в отрыве от догмы теории 197.

Гуманизм имел начало в Италии, где римское право не прерывалось и действовало все Средневековье 198. Первым гуманистом, развившим этические идеи в контексте гражданственности, был Леонардо Бруни. Благо равно счастью, идея счастья понимается каждым по – разному, изменения языка, трактовки античных школ, тысячелетние наслоения, динамика времен налагают каждый свой след на современные категории. В рамках гуманистической интерпретации, в вопросе о высшем счастье, можно говорить только о человеческом счастье, сфера религиозного относится к другим вопросам. Достижение счастья возможно (мысль Аристотеля) в гражданском государстве, которое регулирует соотношение доброй воли отдельных субъектов, 199 – итальянский гражданский гуманизм вплотную подходит к вопросу о субъективных столкновениях доброй воли, вопросу, который будет разрешен в продолжение французской 200и немецкой мысли.