Александр Поляков - Terra Urbana. Города, которые мы п…м

Инфраструктура обеспечивает социальную компактность, преодолевая по мере собственного развития одну за другой естественные границы расширения сети – от пространственных дистанций (слишком далеко, чтобы общаться и действовать совместно – помогут транспортные системы и средства связи) до языковых барьеров (машинные переводчики, все лучше позволяющие понимать написанное и сказанное на совершенно незнакомых языках). И чем большее количество людей включается в сеть, тем более сложные инфраструктурные решения с одной стороны, требуются, а с другой – становятся достижимыми.

Инфраструктура обеспечивает количество, количество толкает вперед развитие инфраструктуры. Соответственно, стратегическое преимущество в этой ситуации получают максимально сложные и одновременно компактные сети, хотя бы просто потому, что чем компактнее система, тем меньше издержки ее воспроизводства. Исторически первой значимой формой реализации такого рода компактности, связанной с концентрацией людских и инфраструктурных ресурсов, является город.

Не будет преувеличением сказать, что к чему-то типа города люди стремились с очень давнего времени, хотя наблюдаемым это стремление становится относительно поздно – по крайней мере, по меркам общей истории человеческого вида. Однако собственно «историческая», то есть более-менее подробно задокументированная и сохранившаяся, как минимум, в археологической форме часть этой истории уже сразу содержит городские формы, пусть и во многих отношениях достаточно далекие от современных.

«Истоки города темны, большая часть его прошлого похоронена или стерта безвозвратно, а его дальнейшие перспективы трудно оценить» [47] Mumford L. The City in History. NY: Harcourt Brace Jovanovich, inc, 1961. P. 3. , – писал в середине XX века один из родоначальников урбанистических исследований Л. Мамфорд. В то же время, «На заре истории город имел уже зрелую форму» [48] Mumford L. The City in History. NY: Harcourt Brace Jovanovich, inc, 1961. P. 4. . Как минимум с пятого тысячелетия до н. э. мы имеем дело с относительно крупными оседлыми поселениями – результатом «урбанистической революции», связанной с отказом от кочевого образа жизни, строительством постоянных жилищ и культовых сооружений.

Л. Мамфорд считал город олицетворением одного из двух «полюсов» человеческой жизни, «колеблющейся» между кочевьем и оседлостью. Это «естественное напряжение» между двумя противоположными крайностями он обнаруживал решительно во всем, что связано с людьми – от анатомии и психофизиологии, тесно связанной с соответствующими гендерными ролями (поскольку мужчина лучше приспособлен для движения, а женщина – для удержания) до технологической культуры и системы социального управления, также колеблющихся между «инструментальной» и «технологической» формой, где первая предполагает, что орудие лишь помогает, дополняет совершающее основную работу человеческое тело, а вторая стремится к автономии и самодостаточности механизма, работающего без обязательного активного участия человека (молоток бесполезен без руки плотника, а хорошая машина, как, например часы, работает сама) [49] Mumford L. The City in History. NY: Harcourt Brace Jovanovich, inc, 1961. P. 16. .

Процесс перехода от преимущественно кочевой к преимущественно оседлой жизни был длительным и постепенным. Термин «урбанистическая революция» не должен вводить в заблуждение – речь идет о весьма продолжительном периоде времени. Эффект «революции» связан с обрывочными и неясными в отсутствии письменных источников сведениями об обсуждаемом событии. При этом в последние десятилетия в связи с новыми открытиями ситуация стала только более запутанной. Более-менее традиционная версия историографии города отталкивается от представлений, в соответствии с которыми старейшим «урбанистическим оседлым поселением» считается Тель-Брак (древнее название – Нагар, находится на современной территории Сирии), где примерно с начала четвертого тысячелетия до н. э. существовал относительно крупный город (а поселение на этом месте возникло примерно на две тысячи лет раньше) [50] Hutchison R. (ed.) Encyclopedia of Urban Studies. SAGE Publications, 2010. P. 24. . Однако новейшие исследования как старых раскопов, так и различных относительно недавно активно изучаемых археологических объектов – как, например Иерихон («библейский» город, расположенный на территории Палестинской национальной автономии) или комплекс Гёбекли-Тепе (юго-восточная Анатолия, Турция), древнейшие сооружения которого относятся к 10 тысячелетию до н. э. и ранее [51] См., напр.: Mann С. Göbekli Tepe // National Geographic, 2011, vol.219, № 6. , позволяют предполагать, «урбанистическая революция» состоялась гораздо раньше, ведь число обнаруженных археологами древних городов, уверенно датируемых уже 9–10 тысячелетиями до н. э., неуклонно растет [52] Клягин Н. В. Современная антропология. М.: Логос, 2014, с. 317–320. .

Свою лепту в сложность изучения истории урбанизации и города, который на заре цивилизованной истории, – сколь бы далеко она не отодвигалась по мере накопления археологами новых данных – как бы сразу здесь вносит и высокая степень неопределенности самого центрального понятия – «город». Характерный пример дает весьма основательная «Энциклопедия урбанистический исследований», подготовленная международным коллективом специалистов и выпущенная под общей редакцией профессора университета Висконсина (США), редактора серии «Исследования в области социологии города» (Research in Urban Sociology) Р. Хатчисона [53] Hutchison R. (ed.) Encyclopedia of Urban Studies. SAGE Publications, 2010. . В списке статей этой специализированной энциклопедии нет статьи «город» (city), «история города», «деревня» (village). Вместо всего перечисленного есть статья Urban, то есть «городское». На этот профессиональный (в отличие от вышеупомянутых слов, являющихся общеупотребительными) термин возложена вся теоретическая нагрузка, связанная с определением города. Из этой статьи читатель узнает, что «в то время как термин «город» (urban) используется для описания современного положения дел повсеместно (в отчете Организации Объединенных Наций за 2003 год отмечалось, что половина населения мира в настоящее время проживает в городских районах, а к 2030 году ожидается, что 60 % населения будет жить в городских районах) нет единого мнения относительно того, какой предел должен быть достигнут, чтобы некоторое место квалифицировалось как «городское» (urban)» [54] Hutchison R. (ed.) Encyclopedia of Urban Studies. SAGE Publications, 2010. P. 865. . Формальные классификации отталкиваются от численности населения и сильно разнятся по странам: например, в США для признания поселения городом требует не менее 2,5 тыс. жителей, в Великобритании – 1 тыс., а Гренландии или Исландии достаточно 200 человек, в России статус города определяется законодательствами субъектов РФ и численностью примерно в 10 тыс. жителей (как и в Швейцарии, к примеру) – от 5 тыс. (Забайкальский край) до 50 тыс. (Дагестан). Для придания территории городского статуса необходимо не только оседлое население, но и соответствие ряду других, существенно менее четких и проверяемых условий, исторически призванных отграничить «городской» тип поселения от «сельского» – например требуется наличие городской черты, развитой и единой инфраструктуры, занятость большей части жителей не в сфере сельского хозяйства и др [55] Фролова Т. А. Понятие «город» в законодательстве субъектов Российской Федерации об административно территориальном делении // Пролог: журнал о праве, 2016, № 3. .