Юрий Ротенфельд - Битва за диалектику. Против всех философских мнений

Чтобы избежать смерти, раб вынужден трудиться, т.е. в обмен на свою жизнь должен производить стоимости. Поэтому человеческая жизнь, будучи собственностью в руках тиранов, как и продукты непосильного рабского труда, имеют двойственное значение: потребительную и меновую стоимость. Жизнь раба, для самого раба, имеет потребительную стоимость, тогда как для его господина – это меновая стоимость. И наоборот, продукты рабского труда для самого раба – это меновая стоимость, тогда как для рабовладельца – потребительная стоимость.

Жизнь подневольного человека становится своеобразной разменной монетой, которой оплачивается его же собственный труд. Жизнь раба – это обычный товар, который как и все другие товары включается в меновой процесс.

В отличие от рабства, в феодальном и капиталистическом обществе, хотя и не в такой вопиющей форме, но опять же господствует принуждение. Господствующие классы забирают себе львиную долю общественного продукта, оставляя людям для жизни лишь самое необходимое.

Все это позволяет сделать вывод о том, что несмотря на различие между общественно-экономическими формациями, структура их меновых отношений одна и та же – отношение двух пар противоположных тенденций. Только в одном случае – это может быть нравственное отношение обмена, тогда как в другом и третьем – вынуждающий к труду безнравственный обмен.

В результате, мы отчетливо видим, что общественный прогресс обусловлен гуманизацией форм обменных процессов, т.е. переходом от морали, скажем, грабителей и палачей к морали бизнесменов и творческих людей, а не наоборот. Поэтому общественно-исторический процесс можно определить как смену форм социального обмена, обусловливающих переход от одной формы классовых различий, к другой. Иными словами, на внутреннем, сущностном уровне социальный процесс проявляет себя в форме господствующих меновых отношений, тогда как на внешнем, феноменальном уровне – в форме классовых противоположностей, в форме политической и экономической борьбы классов.

Когда К. Маркс рассматривал классовую борьбу при переходе от рабовладельческой формации к феодальной и далее при переходе от феодализма к капитализму, он опирался на понимание борьбы противоположностей в неживой природе. Тогда как классовая борьба в обществе разворачивается иначе – не между старой парой противоположных классов, а между их парами, т.е. между рождающейся и отмирающей парами противоположностей. Из чего следует, что противоположные классы той или иной формации – это не враги. Главными соперниками в борьбе за политическую власть выступают рождающаяся и отмирающая пары противоположных классов.

При этом утверждение Маркса о том, что в будущем «классовые различия исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли», не соответствует действительности, также, как и его утверждение, что «с исчезновением классов исчезнет неизбежно и государство». Общество – это сложный процесс обменов, порождающих противоположные классы – бесклассового общества не бывает.

Однако Маркс прав, считая эксплуататорское государство не извечным. Человечество может подойти к такой ступени развития своих общественных отношений, при которых на смену антагонистическим классам придут дружественные неантагонистические классы, которые совместными усилиями противоположных сторон будут строить общенародное государство. Так эволюционировала семья (как ячейка общества) когда место авторитарных связей между супругами, шаг за шагом, занимали дружба и любовь.

При общенародной собственности, где управленческий состав выбирается, а зарплата им назначается работниками предприятия, антагонизм классов будет полностью исключен. Но для этого потребуется осуществить переворот от эгоистических отношений обмена к альтруистическим отношениям, т.е. от принципа «не как ты хочешь, а как хочу Я» , к принципу «не только как Я хочу, но и как хочешь Ты» .

Этот переход от одной пары классов к другой паре будет знаменовать становление справедливых общественных отношений, при которых оплата труда как работодателей, так и наемных работников будет производиться по рыночной цене. «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». 28 28 Карл Маркс

Диалектика как наука пытается открыть наиболее общие законы движения и развития, проявляющие себя как в природе и обществе, так и в мышлении человека. Что касается природы, то здесь законы развития объективны. Открытым остается вопрос о процессах в обществе: влияют ли сознание и воля людей на их течение. К. Маркс считал, что не влияют.

В старом предисловии к «Анти-Дюрингу» («О диалектике») Энгельс приводит слова Маркса, сказанные им в Послесловии ко 2-му изданию I тома «Капитала»:

«Мистификация, которую претерпела диалектика в руках Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее всеобщих форм движения. У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо ее поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно» 29 29 [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. т. 23. стр. 22] .

Идеализм Гегеля, как и материализм Маркса за основу всего существующего принимает одно (либо идеальное, либо материальное) начало, но почему? Ведь природа и общество совершенно непохожие системы и если мы докажем, что общественные законы зависят от воли и сознания людей, то придется снова переворачивать одну из двух частей диалектики с головы на ноги.

Распространив материализм на жизнь общества, Маркс пошел против всех существующих мнений, поскольку философы до Маркса, в том числе и материалисты, были идеалистами в понимании общества. Имелся в виду тот факт, что в отличие от природы, где действуют слепые силы, в обществе действуют люди, руководствующиеся идеальными побуждениями.

Вместе с тем, люди не свободны в своих поступках, поскольку история движется не только своей ориентацией на задуманные людьми конечные цели, но и «в соответствии с объективными историческими законами, вне действия которых задуманное людьми не может произойти. Тогда как следование этим законам обусловливает переход от более низких, безнравственных форм организации общества, к более высоким общественно-экономическим формациям и, в конечном счете, к идеально организованному, высоконравственному обществу. Демократия как раз и является тем встроенным в политическую систему инструментом, благодаря которому смена политической власти в постфеодальном и постлиберальном обществе должна происходить без потрясений.