Юрий Ротенфельд - Битва за диалектику. Против всех философских мнений

Вместо того, чтобы показать диалектическую связь между конкретно-научными (отдельное) и конкретно-всеобщими (общее) сравнительными понятиями, «диалектик» В.И.Ленин использует операцию сравнение не выходя за рамки классификационных понятий.

Кроме того, по Ленину отдельное и общее – это противоположности, но это чисто гегелевский взгляд на противоположное. Значит, В.И.Ленин не во всех отношениях понимает суть «противоположного» – самой исходной диалектической абстракции. При этом хочу заметить, что взаимосвязь отдельного и общего описана Лениным превосходно, к сожалению, не по отношению к сравнительным понятиям.

Диалектически мыслящий человек должен сравнивать отдельное о общее не в рамках классификационных, а в рамках конкретно-научных и конкретно-всеобщих сравнительных понятий. Например, так: «плюс и минус – это противоположности», «зима и лето – это противоположности», «мужчины и женщины – это противоположности». Но совершенно не так, как это делает Ленин: «Жучка есть собака», «Бобик есть собака» и т. п.

В заключение своего исследования В.И.Ленин пишет, что в любом предложении можно (и должно), как в «ячейке» (клеточке), вскрыть зачатки всех элементов диалектики, показав таким образом,

«что всему познанию человека вообще свойственна диалектика. А естествознание показывает нам (и опять-таки это надо показать на любом простейшем примере) объективную природу в тех же ее качествах, превращение отдельного в общее, случайного в необходимое, переходы, переливы, взаимную связь противоположнocтeй. Диалектика и е с т ь теория познания (Гегеля и) марксизма: вот на какую „сторону“ дела (это не „сторона“ дела, а суть дела) не обратил внимания Плеханов, не говоря уже о других марксистах». 17 17 Там же.

Попутно хочу заметить, что понятие « необходимость и случайность» , как и понятие « отдельное и общее», отражают не формы движения, а значит, не являются противоположностями.

Известно, что все выдающиеся революционеры 19 и 20 веков, включая Сталина и Мао Цзедуна соглашались с тем, что диалектический метод – это единственный инструмент для сознательного преобразования общества. Поэтому Ленин и утверждал, что без диалектики Гегеля нельзя понять марксизм. А поскольку Ленина считали верным учеником Маркса, постольку утверждали, будто Ленин создал «новый общественный строй» с помощью продуманного им диалектического метода, позволившего ему понять то, куда и как именно двигаться, к какому обществу переходить.

Хотя многие и сегодня убеждены в том, что никакого диалектического метода, позволяющего увидеть образ будущего не существует вообще, поэтому социализм строили как придется, как кто из правящих вождей его понимал. 18 18 Михаил Белоногов по этому поводу написал: «Ленин очень мудро поступил, состряпав известные „Философские тетради“. Понял он Гегеля или „недопонял“ – совершенная ерунда. Главное, он мог теперь любому Бухарину ткнуть в морду конспект и обвинить, с позиции знатока, в непонимании диалектики и, следовательно, марксизма в целом». https://yuri-p.livejournal.com/5020.html И это очень похоже на правду, поскольку по словам Ленина «никто из марксистов не понял Маркса». 19 19 Т. 29. С. 162 То же касается и «вождей» современного левого движения.

После социалистической революции, В. И. Ленин обращается к вопросу о необходимости прочного теоретического фундамента материализма. В работе «О значении воинствующего материализма» он указывает на то, что сотрудники журнала «Под Знаменем Марксизма»

«должны организовать систематическое изучение диалектики Гегеля с материалистической точки зрения, т.е. той диалектики, которую Маркс практически применял и в своем „Капитале“, и в своих исторических и политических работах…». 20 20 В. И. Ленин. ПСС, изд. 5, т. 45, стр. 29—30.

И далее…

«Опираясь на то, как применял Маркс материалистически понятую диалектику Гегеля, мы можем и должны разрабатывать эту диалектику со всех сторон, печатать в журнале отрывки из главных сочинений Гегеля, истолковывать их материалистически, комментируя образцами применения диалектики у Маркса… Группа редакторов и сотрудников журнала «Под Знаменем Марксизма» должна быть, на мой взгляд, своего рода «обществом материалистических друзей гегелевской диалектики». 21 21 Там же.

Что тут можно сказать о диалектическом мышлении В.И.Ленина: мог ли он понять «Логику»( с большой буквы) Маркса используя в качестве ключа логику Гегеля? – Я в шоке! О мышлении других левых вождей говорить не буду.

После ознакомления с диалектическим мышлением Гегеля, Маркса, Энгельса, Ленина мы все еще не научились понимать общество. Для этого нужен новый, свободный от стереотипов язык – язык сравнительных понятий, одним из достоинств которого должна стать способность однозначной характеристики социальных отношений. Речь идет о меновых отношениях, как «клеточках» любого природного и общественного процесса.

Между тем из всех возможных в обществе форм обмена К. Маркс показал обмен стоимостями только в одном, буржуазном обществе. Однако имеют место и другие ступени общественного развития: первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и посткапиталистическая, которую Маркс называл коммунистической. И все они могут быть адекватно осмыслены, стоит лишь найти подходящую им «клеточку», т.е. исходное отношение обмена, которое и определяет своеобразие формаций.

Сегодня этот вопрос особенно актуален, поскольку все более настойчиво отвергается наше движение в будущее, что нарушает общепринятое членение истории. Поэтому в поставленную мной задачу входит осмысление всех возможных форм обмена, в противном случае мы долго будем спорить, куда нас ведет нынешняя власть.

Пытаясь свести различные формы обмена к единому основанию, рассмотрим общую структуру меновых отношений, используя для этой цели диалектический метод. Как и К. Маркс, возьмем отдельный товар и рассмотрим его с двоякой точки зрения: как потребительную стоимость и как меновую стоимость. При этом обнаруживаем, что обмен товаров («клеточка») – это не самый простой процесс, поскольку представляет собой совокупность двух более элементарных процессов: «предложения» и «спроса», каждый из которых является отношением противоположных тенденции. Но в таком случае меновый процесс обусловлен единством не двух, а четырех сторон: двух меновых и двух потребительных стоимостей.