Глеб Носовский - Курган Христа и Богородицы. Тристан и Изольда

Посмотрим более внимательно, о чем тут рассказано.

Перед нами абсолютно откровенный параллелизм. Книга Бытие рассказывает о попытке страстной жены египетского царедворца Потифара соблазнить Иосифа Прекрасного. Тот отказывается, покидает опочивальню, а оскорбленная женщина громко обвиняет его в насилии. Иосифа бросают в темницу, но через некоторое время освобождают и он занимает выдающееся место рядом с фараоном.

Фактически этот же сюжет рассказывает и сага о Тристане. Обратите внимание, что французские авторы практически сохранили имя ФАРАОН, назвав его ФАРАМОН. Дочь Фарамона, то есть, ФАРАОНА, без ума влюбляется в Тристана. Улучив момент, пытается соблазнить его в своей опочивальне, однако Тристан отвергает ее и отталкивает. Тогда женщина громко обвиняет Тристана в покушении на ее честь. Тристана хватают и бросают в тюрьму. Однако через некоторое время Фарамон убеждается в его невиновности и освобождает. После чего Фарамон предлагает Тристану власть, земли и выдающиеся почести. Однако Тристан уклоняется и на некоторое время покидает двор.

Перед нами – практически один и тот же рассказ, причем похожими словами. Соответствие налицо, и весьма яркое.

Обратите также внимание, что в библейской версии рядом с Иосифом Прекрасным в царстве Фараона (в Египте) через некоторое время оказывается его ОТЕЦ Иаков.

А по мнению саги о Тристане Красивом, рядом с ним в царстве Фарамона-Фараона находится его ВОСПИТАТЕЛЬ Горвенал. Более того, Горвенал называет Тристана СЫНКОМ, с. 330. Таким образом, Иаков и Горвенал – здесь дубликаты.

Отметим любопытную деталь. В саге о Тристане сообщается, что дочь Фарамона-Фараона, влюбленная в Тристана, но отвергнутая им, кончает жизнь самоубийством. Закалывается мечом. А вот о судьбе жены Потифара, отвергнутой Иосифом Прекрасным, Библия умалчивает. Поскольку, согласно обнаруженному нами ранее параллелизму, «жена Потифара» является частичным отражением Елены Волошанки = Есфири = Марии Стюарт, то сообщение саги о Тристане вполне отвечает действительности. Дело в том, что Елена Волошанка в самом деле была казнена. Получается следующее: то, о чем умолчала Библия, сообщила сага о Тристане, назвав Есфирь – «дочерью Фарамона», отвергнутой Тристаном.

Вернемся немного назад и посмотрим, как именно царь Фарамон в саге о Тристане убедился в его невиновности. Напомним, что дочь Фарамона, влюбленная в Тристана, тем не менее, обвинила его в нападении на нее с целью изнасиловать. Царь вызвал дочь к себе и сказал так.

« «Раз он был уличен в таком злодействе, прикажу я предать его позорной и постыдной казни»… А она не смеет открыть, что у нее на сердце и… говорит: «Поделом каждому расплата за его прегрешения». А король продолжает: «Но не сам буду я судить и решать… а поручу суд тебе»…

Потом велит привести из темницы Тристана и еще одного юношу, родственника королевы, который незадолго перед тем был уличен в бесчестном убийстве рыцаря… Король поднялся, ВЗЯЛ БОЛЬШОЙ МЕЧ, ВЫНУЛ ЕГО ИЗ НОЖЕН и говорит дочери: «Видишь этих двух юношей, осужденных на смерть? С одним из них состоишь ты в кровном родстве… а другой тебе чужой… Тот, кого ты выберешь, будет освобожден, а другому я отрублю голову»…

Смутилась девица… И король, видя ее смущение, убеждается в том, что она любит Тристана. И еще раз говорит ей… «Выбирай же поскорее»… А она из страха перед отцом не решается открыть… И в третий раз говорит он ей: «Торопись же, дочь моя!» И так испугалась она… что вымолвила: «Освободите двоюродного брата моего, Мелиана». – «Тогда придется мне казнить Тристана», – говорит король…

«Дайте тогда мне меч, – просит она, – и я сама убью его»… Король дал ей меч. И схватив его, отбежала она в сторону и говорит: «Отец! Или ты отдашь мне Тристана, или я тут же убью себя своими собственными руками!»…

И тут молвил ей король: «… Отдам я тебе Тристана… А я возьму Мелиана. Опусти же меч, ибо нечего тебе теперь бояться ни за себя, ни за Тристана»… А король говорит Тристану: «Вы свободны, и вовеки не услышите от меня ни слова укоризны»», с. 329–220.

Обратимся теперь к Библии. В ветхозаветной книге 3 Царств 3:16–28, есть известный сюжет, который обычно именуют «Суд Соломона».

«Пришли две женщины блудницы к царю… И сказала одна женщина: …я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; …только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью… и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я… спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась… то это был не мой сын… И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый… И сказал царь: подайте мне меч… И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она – его мать» (3 Царств 3:16–28). См. рис. 4.

Перед нами наглядный параллелизм. В самом деле.

• Царю Соломону приходится решить – какой из двух женщин отдать живого младенца. А перед царем Фарамоном стоит аналогичный вопрос: кого из двух юношей «отдать женщине», то есть своей дочери.

• Оба повествования основаны на попытке сокрытия истины. В «суде Соломона» одна из женщин обманывает, другая говорит правду. В саге о Тристане дочь царя сначала пытается обмануть отца, скрыть свои подлинные чувства к Тристану.

• В обеих версиях царь приказывает принести меч, с помощью которого следует решить спор, умертвить младенца или юношу.

Рис. 4. Суд Соломона. Рафаэль. Взято из Интернета.

• Обе версии утверждают, что перед лицом возможной гибели младенца или юноши обе женщины (или одна) фактически открывают истину своим разным поведением.

• В результате, младенец или юноша спасен по приказу царя.

Справедливость восторжествовала.

Хотя мы начали наш анализ с яркой истории Иосифа Прекрасного, однако вовсе не она составляет центр повествования о Тристане и Изольде. На самом деле, главным стержнем является рассказ об Андронике-Христе и Марии Богородице. К этому мы сейчас и перейдем.