Юрген Леман - Русская литература в Германии. Восприятие русской литературы в художественном творчестве и литературной критике немецкоязычных писателей с XVIII века до настоящего времени

Еще одной приметой большого интереса к России является необычайно полная информация о ней в «Универсальном лексиконе» Цедлера («Universal-Lexicon», 1732–1750). В этой энциклопедии на 66 ½ полосах (для сравнения: Англии отведены 26 ½ полосы, Франции – 10 ½, Италии – 4 ½) описываются географические особенности, население, государственное устройство, религия и история и – особенно подробно – современное состояние России.

Наряду с кругом Готшеда к России проявляют активный интерес и другие немецкие поэты, такие как Альбрехт фон Галлер, Карл Вильгельм Рамлер или Иоганн Петер Уц. Их литературные тексты, по большей части стихотворные, посвящены в первую очередь политическим событиям (например, Северной и Семилетней войнам) и правителям, таким как Петр I и Екатерина II. Преобладают хвалебные оды: Готшед пишет оду «Императору Петру Великому. Песнь» («Auf Kaiser Petern den Großen. Ein Gesang», 1761), «Хвалебную и поминальную оду» на смерть Петра I («Lob- und Klage-Ode», 1725); Иоганн Готфрид Гердер посвящает Екатерине II «Хвалебную песнь в праздник Нового года» («Lobgesang am Neujahrsfeste», 1765); Иоганн Генрих Фосс адресует императору Александру I «Торжественную песнь немецких россиян» («Festlied der Deutschrussen», 1801). С начала 1760-х годов все большее внимание привлекают к себе и российские авторы. В 1768 году журнал «Новая библиотека изящных наук и свободных искусств» («Neue Bibliothek der schönen Wissenschaften und der freyen Künste»), издаваемый просветителем Кристианом Феликсом Вейсе, представил биографии более сорока писателей под заголовком «Новости о некоторых русских писателях, а также краткое сообщение о российском театре» («Nachricht von einigen russischen Schriftstellern, nebst einem kurzen Berichte vom russischen Theater»). В период между 1772 и 1789 годами историк, лингвист и переводчик Хартвиг Людвиг Кристиан Бакмейстер (1730–1806) публиковал в журнале «Русская библиотека для познания современного состояния литературы в России» («Die Russische Bibliothek, zur Kenntniß des gegenwärtigen Zustandes der Literatur in Rußland») детальные сведения о научных и поэтических сочинениях, изданных в России после 1770 года, например о трудах Ломоносова, Сумарокова, Фонвизина. Бакмейстер, крупнейший посредник между немецкой и русской литературой в XVIII веке, дружил с историком Августом Вильгельмом Шлёцером, который также жил и работал в России, и помог Клопштоку издать в России поэму «Мессиада». Своего рода продолжением «Русской библиотеки» стал выходивший между 1793 и 1796 годами «Журнал о России» («Journal von Rußland»), издателем которого был Иоганн Генрих фон Буссе (1763–1835).

Во второй половине XVIII века в немецкоязычном ареале появляется много переводов и рецензий на произведения Тредиаковского, Ломоносова, Кантемира, Сумарокова и др., причем авторами этих переводов и рецензий нередко выступают видные писатели. О серьезном интересе к России и зарождающейся современной русской литературе свидетельствуют, например, некоторые сочинения Иоганна Готтфрида Зейме (1763–1810) и Августа фон Коцебу (1761–1819). Очевидно, что интерес именно к названным авторам диктуется жанровыми канонами эпохи Просвещения. Не соответствующие этим канонам очень популярные в России сочинения драматурга-сатирика Ивана Баркова или автора «срамных од» Александра Аблесимова не заинтересовали немецких переводчиков и рецензентов. Коцебу, который в начале XIX века снискал в Германии славу как автор комедий, а позднее подозревался в шпионаже в пользу России, не только многократно с восторгом отзывался о России в своих путевых очерках («Доcтопамятный год моей жизни» / «Das merkwürdigste Jahr meines Lebens», 1801; «Воспоминания о путешествии из Лифляндии в Рим и Неаполь» / «Erinnerungen von einer Reise aus Liefland nach Rom und Neapel», 1805), но и перевел в 1793 году стихи Державина на немецкий язык. Зейме, некоторое время состоявший на русской службе, первым из немецких писателей попытался выявить специфические особенности русской литературы в сопоставлении ее с немецкой. Так, в хвалебном сочинении «О жизни и характере российской императрицы Екатерины II» («Über das Leben und den Karakter der Kaiserin von Russland Katharina II», 1797) он со знанием дела характеризует творчество таких русских авторов, как Херасков, Василий Петров, Сумароков, Карамзин и Державин. В социально-критическом путевом очерке «Мое лето 1805 года» («Mein Sommer 1805», 1806) Зейме не только обстоятельно описывает свое путешествие через Польшу и Балтию в Санкт-Петербург и Москву, но и оценивает потрясшие его социальные противоречия, высказывая свои мысли по поводу сложных отношений между властью и народом (Oellers 1987).

Шлёцер и Гердер, несомненно, были важнейшими и известнейшими пропагандистами русской культуры в XVIII веке. Их значение обусловлено, с одной стороны, интенсивностью и масштабом интереса к русской истории и литературе, а с другой стороны тем, что результаты их научно-исторической и культурно-философской деятельности повлияли на Россию и развитие ее культуры.

Август Людвиг Шлёцер (1735–1809) и сегодня считается одним из лучших в XVIII веке знатоков российской и восточноевропейской истории, русского языка и древнерусской литературы (Winter 1961; Donnert 1985). Он был первым немцем, который попытался дать своим соотечественникам всеобъемлющее, разностороннее и в то же время систематически упорядоченное и научно обоснованное представление о России. Шлёцер, которого высоко ценил Гёте, но резко критиковали его коллеги-историки, начал изучать иностранные языки, учась в Виттенбергском и Геттингенском университетах, и в возрасте 27 лет владел более чем дюжиной языков. В Геттингене он изучал прежде всего восточные, в том числе и славянские языки. Впервые приехав в Россию в 1761 году, он стал членом Петербургской академии наук в качестве историка, но уже вскоре начал активно заниматься исследованиями в области славянских языков. Итогом его научной деятельности явилось издание одного из первых немецко-русских словарей. Уже в 1770 году, т. е. в возрасте 35 лет, Шлёцер был признан одним из лучших знатоков Восточной Европы. Однако написанная им в 1764 году «Русская грамматика» вызывала из-за допущенных в ней ошибок разногласия с русскими и немецкими учеными, например с Герхардом Фридрихом Мюллером и Михаилом Ломоносовым, и не получила широкой известности, ее изданию постоянно что-то препятствовало. На полвека раньше такая же судьба постигла и спорные сочинения по истории русского языка берлинского педагога Иоганна Леонарда Фриша. Что касается Шлёцера, то, попытавшись рассмотреть русский язык в составе большой группы славянских языков, он ставил перед собой задачу не практического (способствовать овладению русским языком), а историко-филологического характера. То же относится и к его занятиям древнерусскими летописями, которые интересовали Шлёцера как историка и как специалиста по истории языка. В трактате «Размышления о способе трактовать русскую историю» («Gedanken über die Art, die russische Historie zu traktieren » , 1764) он видит свою задачу в том, чтобы включить историю России в общеевропейский контекст. Он содействует всестороннему изучению древних летописей, и первым привлекает внимание немцев к «Слову о полку Игореве». Между 1802 и 1809 годами Шлёцер издает пятитомный перевод «Повести временных лет» («Übersetzungen des russischen Chronisten Nestor bis zum Jahre 980») – труд, имевший эпохальное значение. Труды Шлёцера свидетельствуют о серьезном исследовании немецким ученым древнерусской литературы. В 1768 году выходит в свет «Опыт изучения русских летописей» («Proben russischer Annalen»), в котором Шлёцер излагает принципы изучения неопубликованных рукописей. Размышления о древнерусском языке и литературе, в частности в контексте классификации славянских народов, содержатся и в книге Шлёцера «Всеобщая история Севера» («Allgemeine Nordische Geschichte», 1771), где к «Северу» он относит не только Скандинавию, но и всю северо-восточную Европу, в том числе Россию, которая вплоть до середины XIX века считалась не восточно-европейской, а североевропейской страной.