Б. Бабаджанов - Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Начальник Отдела, Генерал-Майор [88] Подпись неразборчива.

Правитель Дел, Поручик [89] Подпись неразборчива.

Письмоводитель [90] Подпись неразборчива.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 29. Д. 1039. Л. 3-3 об. Подлинник. Рукопись.

Туркестанский Генерал-Губернатор Начальнику Аму-Дарьинского Отдела. 6 Февраля 1898 г. № 56, г. Ташкент [91] В документе много поправок и приписок.

Господину Начальнику Аму-Дарьинского Отдела.

Из письма Вашего Высокоблагородия от 16 Января за № 517 видно, что Хивинские власти учредили в гг. Чарджуе, Мерве иАсхабаде своих аксакалов, возложив на них сбор закята с Хивинских подданных, отправляющих наши и персидские товары в пределы Хивинского Ханства и выдачу паспортов проживающим в названных пунктах подданным Его Сиятельства, причем аксакалы эти собирают вместе с тем и разного рода денежные сборы с хивинцев, привозящих в Чарджуй, Мерв и Асхабад разные продукты хозяйства и пригоняющих для продажи скот, увеличивая таким образом ценность хивинских продуктов в русских пределах.

Ввиду этого и принимая во внимание что учреждение Хивинским правительством такого рода должностей в русских пределах не предусмотрено договором (неразборчиво) [92] Очевидно, имелся в виду Гандумянский договор, подписанный после поражения Хорезма фон Кауфманом и хивинским ханом Мухаммад-Рахимом II. 1873 года, признаю невозможным допустить дальнейшее пребывание в названных должностях лиц в русских городах и прошу Ваше Высокоблагородие предложить Хивинскому Правительству немедленно упразднить означенные должности аксакалов в городах Закаспийской области и Чарджуе.

Подписал Генерал-Лейтенант барон Вревский. Скрепил Управляющий Канцеляриею Несторовский.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 29. Д. 1039. Л. 6. Черновик. Рукопись.

Туркестанский Генерал-Губернатор Начальнику Аму-Дарьинского отдела. 14 Января 1897 г. № 36

Проект. Копия. Секретно

Его Высокоблагородию А. С. Галкину.

Милостивый Государь, Александр Семенович Вследствие письма Вашего от 3-го минувшего Декабря за № 88 считаю нужным сообщить следующее:

Русские власти Туркестанского края должны поддерживать существующее в Хивинском ханстве правительство, устраняя обстоятельства, могущие повести к нарушению порядка и спокойствия в ханстве; в случае же смерти хана для нас необходимо поддержать признанного Русским Правительством наследника его. Действия русских властей, направленные к выполнению этой задачи, должны быть очевидно тверды и настойчивы, но, однако же, без вмешательства во внутреннее управление народом ханства. Что же касается собственно законных требований русских властей, то таковые не могут оставаться невыполненными со стороны ханского правительства, и в этом отношении следует сохранить наше достоинство не только в глазах ханских чиновников, но и среди населения ханства.

На факты открытого заявления нерасположения к русским кого-либо из ханских сановников должно быть обращено внимание самого хана с предупреждением что в случае повторения таких факторов будет сделано соответственное представление Главному Начальнику края.

По имеющимся сведениям, я не имею оснований опасаться что здоровье Сеид-Мухамед-Багадур-хана может свести его могилу в течение 2—3 месяцев. Во всяком случае, вступление на его место Асфендияра-Тюри не должно, казалось бы, вызвать каких-либо осложнений, так как Асфендияр-Тюре как признанному Русским Правительством наследнику хана мы должны оказать возможное содействие.

Но если бы действительно произошли столь серьезные беспорядки в ханстве [93] Имеется в виду намерение сместить Саййид-Мухаммад-Рахим-хана, закончившееся неудачей оппозиционеров. , что потребовалось бы занятие ее русскими войсками и, следовательно, уничтожение самостоятельности ханства, то для этого будет, очевидно, недостаточно даже и двух батальонов. Такой нежелательный результат мы обязаны предупреждать или по крайней мере отдалять всеми зависящими от нас мерами.

Сообщая о вышеизложенном, прошу Вас при личном свидании с ханом хивинским объяснить ему от моего имени, что предложения русских властей, сообщенные на его заключение, всегда направлены между прочим к пользе управляемого им народа, и потому ответы на разного рода запросы русской власти задерживать не следует без вполне уважительных к тому причин.

Затем, если бы, несмотря на принятые меры, хивинские чиновники продолжали игнорировать заключенные Вами требования, то об этом прошу донести мне, с изложением подробнее дел, по которым эти требования последовали.

Примите уверения в совершенном моем почтении и уважении.

Подписал Барон Вревский.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 34. Д. 828. Л. 1-1 об. Копия. Машинопись.

Пояснение к Особому мнению, представленному Туркестанским Генерал-Губернатором в дополнение к проекту Журнала заседания Особого Совещания по бухарским делам 28 Января 1910 г. под председательством Статского Секретаря Столыпина

Туркестанский Генерал-Губернатор представил, в дополнение к подписанному им проекту Журнала Особого Совещания по бухарским делам 28 Января 1910 г., под председательством Ст. Секр. Столыпина, записку, названную им «Особым мнением» и представляющую собою в главных чертах возражение на записку Министерства Иностранных Дел от 19 Января 1910 г., вошедшую к число материалов к сказанному Совещанию. Так как в записке Генерал-Лейтенанта Самсонова заключаются частью неточности, частью данные, не рассматривавшиеся на Совещании и неправильно освещающие положение вещей, Министерство Иностранных Дел считает необходимым со своей стороны дать по поводу означенной записки некоторые разъяснения.

Генерал-Лейтенант Самсонов указывает прежде всего на то, что он отнюдь не имел в виду немедленного присоединения Бухары к России и не связывал этого вопроса со смертью настоящего Эмира, Сеид-Абдул-Ахада, а лишь настаивает на том, что при решении вопроса: какие именно реформы нужны Бухаре, необходимо предварительно выразить принципиально «будет ли Бухара присоединена к России вообще».

Принимая к сведению это разъяснение, Министерство Иностранных Дел не может не отметить, что ответ на поставленный Генерал-Губернатором вопрос уже заключается в Журнале Совещания в следующих словах г. Председателя Совета Министров: «…не подлежит никакому сомнению, что находящаяся ныне в фактической зависимости от России Бухара будет рано или поздно к ней присоединена, но момент, когда такое мероприятие может быть осуществлено, еще не настал». Министерство может лишь добавить к этому, что такой принципиальный взгляд на интересующий Генерала Самсонова вопрос далеко не представляет собою чего-то нового, что Императорское Правительство придерживается его уже около полстолетия, то есть с того времени, когда Россия пришла в непосредственное соприкосновение со среднеазиатскими ханствами, и что политика наша в отношении последних всегда была направлена к тому, чтобы исподволь подготовить слияние их с Империей. В архиве Дипломатической части в Ташкенте имеется, несомненно, много документальных данных на этот счет, как, например, инструкция, преподанная в 1884 году Туркестанскому Генерал-Губернатору Генерал-Лейтенанту Розенбаху, которая не отменена до сего времени, Записка бывшего Политического Агента Д. С. С. Лессара от 4 Марта 1895 г. ит.п. Министерство Иностранных Дел, по общеполитическим и экономическим соображениям и ныне вполне разделяет высказанное г. Лессаром мнение, что «чем позднее состоится фактическое присоединение среднеазиатских ханств к России, тем лучше для нас». Это отнюдь не исключает однако для нас возможности и даже обязанности заботиться о постепенном подготовлении слияния ханств этих с Россией, и за последнюю четверть века все мероприятия Императорского Правительства в Бухаре, из коих главнейшие были перечислены в записке Министерства Иностранных Дел, именно к этому и клонились. Министерству не известно, на чем основано мнение Генерала Самсонова, что осуществление сказанных мероприятий «доставалось нам с известными усилиями» и что во всем этом не усматривается усердного содействия Эмира. По точным сведениям Министерства Иностранных Дел, все наши начинания в пределах Бухары осуществлялись именно безо всяких «усилий» и при самом полном содействии Правителя ханства. Министерство имеет при этом в виду, что нельзя же считать «усилиями» весьма непродолжительные переговоры с Эмиром и более чем легкое устранение нами попыток Его Высочества обставить наименее неприятным для Его самолюбия образом некоторые из наших мероприятий, которые наиболее чувствительно затронули Его права, как, например, включение ханства в нашу таможенную черту и фиксация курса бухарской монеты. Министерству не известно ни одного примера, когда бы Эмир стремился вернуть себе какое-либо из утраченных Им прав. В частности, по поводу приведенного Генералом Самсоновым факта, что Эмир будто бы «добивался отмены обязательства чеканить теньгу на нашем монетном дворе и фиксирования ее курса». Министерство положительно утверждает, что ничего подобного не было, тем более что не существовало никогда и предположения «чеканить бухарскую теньгу на нашем монетном дворе». Очевидно, дело это было неправильно доложено Генерел-Губернатору некомпетентным докладчиком, не знакомым с архивом Дипломатической части. В действительности Эмир стремился лишь к одному, а именно, хотя бы частью возместить довольно крупные убытки, в которые вовлекла его операция с бухарской теньгой и которые не могли быть им предусмотрены при заключении в 1901 году соглашения относительно фиксации курса этой монеты. Для более наглядного выяснения этого обстоятельства необходимо вкратце привести историю этого дела, которое, кстати, является типичным примером того, как мы, при надобности, действуем решительно по отношению к Эмиру, не стесняясь Его личными интересами, и насколько Его Высочество идет навстречу нашим пожеланиям.