Пётр Смирнов - Постижение России. Взгляд социолога

Познание России, как сказано во «Введении», возможно лишь при понимании общего хода событий в обществе. А для этого необходимо изложение теоретических проблем и средств познания общества, описание важнейших социальных явлений и процессов, включая эволюцию общества, возможные пути и средства решения глобальных проблем современного мира и т.д. Рассмотрение названных вопросов составляет содержание этой части.

В главе излагается познавательная установка, принятая автором, а также его трактовка базовых понятий социологии. Предложенные теоретические средства используются далее для описания важнейших социальных явлений, включая эволюцию общества. От читателя требуется внимание и терпение при освоении материала этой главы, ибо в ней содержатся своеобразные алфавит, словарный запас и грамматика, необходимые для дальнейшего понимания содержания книги.

Уровни развития социологии и естественных наук. Для постижения России в рамках социологии нужен в комплекс теоретических средств, которого нет в арсенале теоретической социологии в настоящее время. Разработку этого комплекса полезно начать с оценки общего уровня развития социологии, сравнив для этого ее методологию с естественнонаучной методологией.

О. Конт, основоположник социологии, в свое время поставил задачу сблизить методологию этой науки с методологией естественных наук. Неслучайно он вначале назвал науку об обществе «социальной физикой». Поставленная им задача нашла частичное (и более или менее приемлемое решение) в сфере эмпирической социологии. Статистическая обработка опросов общественного мнения и «следов» человеческого поведения в информационном пространстве (метод «больших данных»), позволяют прогнозировать групповое и индивидуальное поведение людей: результаты выборов, возникновение конфликтных ситуаций, покупательский спрос и пр.

Иная ситуация сложилась в сфере теоретической социологии, где до сих пор царит хаос. Представленные в ней школы, направления, подходы, отдельные теории образуют сложный (но лишенный внутреннего единства) конгломерат различных подходов и школ, частных дисциплин (социологий), авторских концепций и позиций.

Для социологов привычны выражения «теория социальной эволюции О. Конта», «марксистская социология», «школа структурно-функционального анализа», «понимающая социология М. Вебера», «социокультурная динамика П. Сорокина» и т.п. Но обозначаемые ими теоретические конструкции существуют сами по себе, взаимосвязь между ними, не говоря уж о теоретическом единстве, не установлена.

Эта ситуация напоминает ситуацию, сложившуюся в искусствоведении. Применительно к литературе в нем пишут о «классицизме, романтизме, реализме, модернизме и постмодернизме» Рассматривая живопись, рассуждают о «реализме, импрессионизме и абстракционизме». Выделяют различные направления и жанры в музыке и т.п. Используют при этом и более конкретные выражения, например, «живопись Рафаэля», «иконы А. Рублева», «школа русских передвижников», «французский импрессионизм», «скульптура Родена» и т.п.

Дополнительно отметим: упоминание авторских концепций в теоретической социологии принципиально отличается от аналогичной практики в естественных науках, хотя в них тоже употребляются подобные выражения, например, «теория тяготения Ньютона», «таблица Менделеева», «уравнения Максвелла», «закон Ома» и т.п.

В естественных науках упоминание имени автора теории, концепции, закона чаще всего связано с соображениями удобства. Проще сказать «законы Ньютона», чем «законы классической механики о движении материальной точки». Кроме того, упоминание имени свидетельствует об уважении научного сообщества к человеку, установившему некую истину. Эта истина может быть ограниченна определенными областями применения, уточнена с течением времени, но ее принципиальная применимость для объяснения и практического использования в конкретных сферах реальности не подвергается сомнению.

В теоретическом обществоведении (в том числе, в социологии) истинность конкретной концепции или теории отнюдь не столь безусловна, как в естественных науках. Едва ли кто-нибудь в социологическом сообществе рискнет теперь высказать фразу, аналогичную ленинской: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Критике, причем весьма обоснованной и справедливой, можно подвергнуть любую теорию и любой подход в теоретическом обществоведении. Упоминание в общественных науках имени автора концепции свидетельствует всего лишь о том, что в его теоретических построениях имеется смысл, что к его рассуждениям следует относиться с уважением, но отнюдь не считать, что выводы, вытекающие из данной теоретической конструкции, столь же истинны, как выводы естественнонаучной теории.

Почему же теоретическая социология пока неспособна строить теории, истинность которых была бы принята хотя бы в определенных границах? Отвечая на это, можно дать разные объяснения.

Во-первых, прибегнуть к банальной ссылке на «сложность» общества как объекта изучения. В этом утверждении есть смысл, но разве различные природные объекты так уж «просты»?

Во-вторых, сослаться на то, что трудности изучения общества связаны с включенностью самого человека в социальную систему, и он, с его свободой и сознанием, нарушает жесткую причинную обусловленность хода событий в обществе. В этом тоже есть смысл. Но ведь человек включен и в природу. Его действия во все большей степени оказывают влияние на ход природных процессов, особенно ныне, однако это не отменяет действие природных законов. Человек способен влиять на природные процессы, используя эти законы.

В-третьих, объяснить трудности в исследовании общества тем, что в этом случае человек становится одновременно и субъектом и объектом исследования. В результате возникает неопределенность исследовательской позиции, не всегда ясно: характеризует то или иное высказывание общество как объект познания или же это высказывание относится к нему как познающему самого себя субъекту? И с этим объяснением можно отчасти согласиться. Человек не может полностью освободиться в познании общества от своих субъективных установок.

Однако не следует забывать, что обществоведы, в частности, социологи, выступая в качестве исследователей, изучают, как правило, не самих себя, а других людей. И точно также действуют и психологи, и психиатры. Другой человек предстает перед ними в качества объекта исследования. И хотя трудно назвать психологию строгой и точной наукой в полном смысле слова, все же следует признать, что в некоторых своих направлениях она существенно приблизилась к уровню естественных наук.