Тамара Яблонская - Вечные предметы

друзья на правах друзей
методично
обстукивают клювами квартиру
завешивают перьями все окна
к двери придвигают полевой валун

каравай времени огромен
пока его склюют
пройдет вечность
и слово на бумаге истлеет

Север сырость мягкая натура
острота обретается в тумане
и похожа на тупость

в тусклом солнце тает глина
пригодная для тела человека
но души из нее не слепить
как из холодного полуночного ветра

гибельна почва для таких задумок

душу лепить творцы далеко уезжают
в чистые греческие воды
на сухие римские камни

Рушатся основы
пастбища переходят в другие руки
тучные стада
перебегают в чужой лагерь
полюса меняются местами
и люди едут отдыхать на Север

одинокий охотник
причин того не понимает
он по-прежнему слишком занят
молчит и делает дело

в сроки предусмотренные законом
отстреливает самых толстых

Кто соберется врачевать
впавших в уныние
и потерявших главную нить
надежду

может доктор Фауст
вымоет руки и приступит

в свете стерильных звезд
объяснит смысл дистанции
между единением
и одиночеством
а также
опасность снижения
температуры сердца

вскроет память
где большие запасы сил
охраняются тщательнее
чем любые богатства
и укажет причину болезни
которая уменьшает границы неба
а дальше идти уже не надо

доктор Фауст знает
переменчивость живого
опрометчивость вмешательства
в молчание и неподвижность

Поэт становится особенно хорош
когда он отбывает в ссылку
и дороги за ним развозит осень

вечерами его никто не беспокоит
по утрам почтальон не стучится
исполняя желание ссылавших
все забыли записать новый адрес

торопиться никуда не надо
и стихи отстаиваются от мути
жизнь делается прозрачна
время идет
поэт вызревает

Все красиво оформленные мысли
это латынь
звон кубков победы
Гораций
это четкие квадраты легионов
эталон
хранящийся в музее весов и мер

приближение к нему
ведет через сумбур желаний
упрощенный хаос
через движение на факел чистоты
достигнув которой
становишься как звездный свет
нереален

освобожденная от скорлупы
идея
в тисках
предписанных извне координат

Собравшись вместе
мы делимся воспоминаниями
отламываем по кусочку
помогаем друг другу
собрать крошки
кладем под язык
закрываем глаза
и ждем что будет сладко
как когда-то
но хлеб воспоминаний зачерствел
нёбо привыкло совсем к другому яству
и вкус во рту
каждый раз незнакомый

Кожа лён серебро простейшие злаки
вот что обрушивается на тебя
когда углубляешься в недра истории
ворочаешь тяжелые пласты
очищаешь находки от грязи
наводишь глянец
исправляешь ошибки
делаешь все найденное лучше
чем было вначале
и только потом используешь это
в качестве доказательств

Вот портрет римлянина
с пустыми глазами
где когда-то жила жестокость

как он был спокоен
услышав приговор о казни
за то что накануне
подсыпал в пищу проконсулу яд

его не убили сразу
потому что надо было
преподать урок многим
и они его получили

величественно и достойно
смотрелась голова его в блеске меча

Беспощаден жадный огонь печи
в которой колдует алхимик
пробиваясь сквозь аллегории
к чистым понятиям

ровно дышащий жар
поглощает шелуху абстракции
в глубине его можно увидеть
как сквозь красноту углей просвечивает
плод темной и пугающей науки
белый философский камень

В Древнем Риме славно жилось поэтам
они лепили из слов и слюны подпоры
для великих богатых и сильных
и за это ели хорошую пищу
и спали в удобных постелях
случались конечно
покушения войны пожары
но раскаты грома гремели
у других над головами
великие умели быть благодарны
в минуты отдыха
от изнуряющей политики
они вписывали имена стихотворцев
мелким шрифтом рядом со своими
в необъятную книгу истории

С берега могучей реки
Харон забрасывает сети

что окажется крепче
тонкая сеть
или воля воды
по которой плывем

от этого зависят
наши судьбы

Коридоры дворца знают больше
чем любой его обитатель
коварство поворотов ступеней
теней осторожных шагов
обманчивость пятен света
в проемах узких окон
в которых видны все закаты

поистине нет пределов измене
замене плюса на минус
предпочтения зла добру
наши прадеды были велики
понимали что скрыто под спудом
изящно разыгрывали партии
опаснейшей игры
в причинно-следственные связи

Тот Новгород был
северная мудрость

от врага защищались вместе
все вопросы решали на площади
несогласных били и бросали в реку
и никто не знал никаких сомнений

Когда поднимается солнце
видна горящая крепость Козельска
как заполненный красной гуашью
цветок на белом листе бумаги

ледяные подступы по кругу
как все непостижимое ослепляют
в счет идут не бесчисленные жертвы
а только ядра порох запасы продуктов

великие дела имеют особенное свойство
уменьшаются
если смотрим на них с перспективы
приобретают непривычный пикантный привкус
когда стремимся понять непонятное
сидя в удобном кресле перед настольной лампой

Большая река выплывает из моря крови
огибает всех
затем подплывает к краю небес
в ней лениво качаются
башни и крыши церквей
точь-в-точь как татарские шапки

Пимен вздрагивает от сравнения
или от холода
всю осень стоящего в келье
откладывает перо
греет дыханием руки

река течет в бесконечность

Белые острова
рассыпанные в море
обещают эдемы
добро в чистом виде