Георгий Ильин - Наука убеждать (опыт обоснования проективной истины)

Таковы изменения в науке, которые произошли, на наш взгляд, под влиянием фактора демократизации, выразившейся в поиске всеобщей, а следовательно, ничьей истины, истины, свободной от нравственных ограничений и желаний людей. Суть ныне происходящих в науке изменений состоит в том, что научная истина теряет ничейный характер и становится личной ценностью, личным достоянием своего носителя.

• Классическое представление о научной истине как объективной, всеобщей и ничьей, сформировавшееся вследствие и под влиянием демократизации общества, в настоящее время все в большей степени обнаруживает свою ограниченность и нуждается в обновленном понимании.

О необходимости выработки нового понимания науки, ее методов и критериев научности пишут многие отечественные исследователи (Н. С. Автономова, П. П. Гайденко, В. П. Зинченко, С. Г. Кара-Мурза, С. П. Курдюмов, В. В. Налимов, В. П. Филатов и др.). В настоящее время можно говорить о нескольких пониманиях научной истины и, соответственно, критериях научности. Прежде всего следует назвать «картезианский идеал» науки и научной истины, основными методологическими принципами которого являются следующие положения:

общие законы значимы для всех и всегда;

научное знание нейтрально по отношению к этике, политике;

субъект, сознание качественно отличны от объекта, природы, их противостояние – условие объективности познания;

знание дает власть над природой [59, 1990, с. 156].

Этот идеал научной рациональности представлен в работах и методах исследования Галилея, Бэкона, Ньютона, Лейбница, Канта и других ученых. Представление о природе как гигантском часовом механизме лежало в основе научного мировоззрения, которое принято называть механистическим.

Однако современная наука уже не может быть сведена к этому идеалу научного знания, научной истины, хотя он сохраняет свое влияние по сей день. И это отклонение от классического образца началось довольно давно, едва ли не с начала его формирования в XVII–XVIII веках, когда представлениям ньютоновской науки были противопоставлены взгляды, представленные в учениях Шеллинга, Гегеля, Гете, для которых характерно рассмотрение природы как развивающегося целого, обладающего самодвижением; механистическому пониманию природы противопоставлялось мировоззрение, в основе которого были представления о природе как своеобразном живом организме. В. П. Филатов называет эту форму научного мировоззрения диалектической наукой. В свете диалектического мировоззрения научная истина выступила как «процесс развития знания, в котором достигается соответствие понятия предмету мысли» (Филос. энцикл. словарь, 1989). Взамен противостоянию субъекта объекту познания на первый план выдвигается их взаимодействие. Научная истина выступает как процесс и продукт этого взаимодействия.

Помимо диалектической науки, которую В. П. Филатов называет альтернативной по отношению к картезианской науке, он выделяет еще две формы современного научного мировоззрения, еще две альтернативных картины мира – русский космизм и критическую экологию.

Русский космизм представлен именами Н. Ф. Федорова, А. В. Сухово-Кобылина, В. В. Докучаева, К. Э. Циолковского, В. И. Вернадского, А. Л. Чижевского и др. [47, 1993]. Наибольшую известность приобрело учение В. И. Вернадского о ноосфере как продукте биологической, социальной и космической эволюции нашей планеты. Менее известен и еще менее понятен современному читателю тот философский и даже религиозно-мистический контекст, который определял развитие этого мировоззрения и в котором человек рассматривался как часть космоса, а разум и научное знание как планетарное явление, как продукт космической эволюции [67, 1992].

Критическая экология – направление в общественной жизни, «объединяющее ученых и не ученых – писателей и журналистов, экономистов и философов, педагогов, рабочих, студентов и т. п.» [59, 1990, с. 171]. Представители критической экологии, апеллируя к общественному мнению, предупреждают о гибельности пути, по которому движется человечество, уничтожая природные ресурсы и не думая о последствиях, о той цене, которой покупается научно-технический прогресс и достижения цивилизации. Для этого направления характерно стремление подчинить науку этике и политике, во всяком случае, в решении экологических проблем.

Каждое из альтернативных направлений нарушало или даже сознательно отвергало то или иное положение картезианского идеала научного знания. Таким образом, мы можем констатировать, вслед за другими исследователями, что в самой науке существуют значительно различающиеся представления о научной истине, ее происхождении, способах получения и использования. Хотя все эти разновидности научной истины возникли не сегодня, но именно в наше кризисное время они обрели актуальность. Демократизация общества способствует как их нынешнему проявлению, так и дальнейшему существованию.

Налицо подлинный кризис научного знания. Различия в понимании научного знания влекут за собой различия научных истин, их множественность. Однако возможен ли такой вывод? Возможно ли существование двух истинных и при этом не тождественных представлений об одном и том же предмете, понятии, явлении? Разве истинное представление не является единственным, исключающим все прочие как неистинные? И разве не в этом состоит его основное достоинство и основная особенность? “Verum plus uno esse non potest”, – говорили древние римляне, – больше одной истины быть не может. Каким может быть выход из существующего положения?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

В данной главе использован дополненный текст из книги: Ильин Г. Л. Философия образования (концепция непрерывности). М.: Вузовская книга, 2000. С. 125–151. Дополнения приведены в списке литературы под фамилией Ильин. Все они являются разъяснением и развитием идеи проективного личностного образования как разновидности непрерывного образования.