Борис Раушенбах - Сергей Павлович Королев

— Ну вот, старина, еще один год нашей жизни прошел. Завтра Новый год… Поздравляю тебя с наступающим!

Сергей Павлович, приветливо улыбаясь, вышел из-за стола, крепко пожал руку. Потом повернулся к столу, взял из пачки нетолстых, в голубом переплете, книг, верхнюю, протянул мне.

Чуть скосив глаза на обложку, успел прочесть: «Академия наук СССР» и ниже золотом: «Первые фотографии обратной стороны Луны». Не удержавшись, открыл переплет. На первом листе, в правом нижнем углу, наискось крупным энергичным почерком: «На добрую память о совместной работе. 31/XII-59 г. С. Королев».

— И подожди минутку… — Сергей Павлович вышел в свою комнатку за кабинетом. Через минуту вошел обратно — в руках две бутылки, по форме винные, завернуты в мягкую цветную бумагу.

— А это тебе к новогоднему столу! Вот, француз, какой-то винодел, говорят, в Париже пари держал, обещал поставить тысячу бутылок вина из своих погребов тому, кто на обратную сторону Луны заглянет. Недели две, что ли, назад в Москву, в академию посылка пришла. Ровно тысяча бутылок. Проиграл мусье! Так что, тысяча не тысяча, а две бутылки твои. С Новым годом!

1961 год. Апрель. На космодроме готовился «Восток». Первые сутки испытаний всех систем корабля прошли нормально. Под вечер, считая, что все будет, конечно, в порядке, я вышел из монтажного зала. В соседней комнате инженеры смежной организации готовились к проверкам систем кресла космонавта. Отойдя чуть в сторону, я с моим коллегой — ведущим конструктором, обсуждали какие-то вопросы. И вдруг… дверь в комнату резко распахивается, и влетает — не входит, а именно влетает — Сергей Павлович. На долю секунды остановившись, он обводит глазами комнату и как лавина обрушивается на меня.

— Вы что здесь, собственно, делаете?

Я не нашелся что ответить. Люди в комнате замерли…

— Отвечайте, когда вас спрашивают!!!

— Почему вы не в монтажном корпусе? Вы знаете, что там происходит? Да вы вообще знаете что-нибудь, отвечаете за что-нибудь или нет?

Зная, что бесполезно возражать и оправдываться в тот момент, когда Главный «заведен», я молчал.

— Так вот что — я отстраняю вас от работы, я увольняю вас! Мне не нужны такие помощники. Сдать пропуск, и к чертовой матери, пешком по шпалам!!! — Хлопнув дверью, он вышел.

Минута, две. Ребята в комнате постепенно начали оживать, послышались вздохи. Подняв голову, я увидел сочувствующие взгляды…

В зале монтажного корпуса буря была тоже солидной. Баллов десять. «Вырванные с корнем» виновные, растрепанные, с красными лицами молча стояли около приборного отсека. Не исключено, что среди них был тоже не один «уволенный». Как оказалось, Сергей Павлович был «заведен» обнаруженным дефектом в одном из клапанов системы ориентации. Дефект только что «вылез», и я, естественно, еще не знал о нем. Злополучный клапан тут же заменили, и испытания пошли дальше. Пропуск, конечно, я сдавать не пошел.

12 апреля 1961 года. Позади промчавшиеся, слившиеся в какой-то один непрерывный поток дни, ночи, неотделимые друг от друга мгновения, минуты, часы подготовки старта «Востока». Вот и старт. Гагаринское, только его: «ПОЕХАЛИ!»… Тревожные 108 минут ожидания. Тонны нервной энергии, сгоревшие вместе с десятками тонн топлива. А затем — радостные сообщения о приземлении. И мы в самолете.

— Ну и молодец же Юрий! — Сергей Павлович, до этого смеявшийся до слез по поводу какой-то фразы Мстислава Всеволодовича, вытирая платком глаза, выпрямился в своем кресле. — Вот, на днях подхожу я к нему — он спокойный, веселый, улыбается. Сияет как солнышко. «Что ты улыбаешься?» — спрашиваю. «Не знаю, Сергей Павлович, наверное, человек такой нссерьезный!» Я подумал, да… побольше бы нашей Земле таких «несерьезных»… А вот. Сегодня утром, когда он с Титовым одевался в свои доспехи, я спрашиваю Юрия: «Как настроение?» А он отвечает: «Отличное! А как у вас?» На меня внимательно посмотрел и… улыбаться перестал. Наверное, хорош вид у меня был. И говорит: «Сергей Павлович, да вы не беспокойтесь, все будет хорошо». Самому час до полета, а он меня успокаивает…

Сергей Павлович замолчал и, задумавшись, откинулся на спинку кресла. Закрыл обеими руками глаза, потер виски…

— А знаете, товарищи, ведь этот полет, слушайте, откроет новые, невиданные перспективы в науке. Вот полетят еще наши «Востоки», а ведь потом… потом надо думать о создании на орбите постоянной обитаемой станции. Мне кажется, что в этом деле нельзя идти в одиночку. Нужно международное сотрудничество ученых. Исследования, освоение космоса — это дело всех землян!

Таким ли был Сергей Павлович? Это не портрет. Даже не попытка создания его. Это только маленькие незначительные штрихи. Штрихи к портрету. Он был гораздо сложнее, больше, цельнее, значимее.

Мне представилась счастливая возможность быть участником и наблюдателем деловых и житейских контактов Сергея. Павловича Королева с космонавтами. Постараюсь вкратце рассказать о том, сколь внимательно и заботливо относился Главный конструктор ракетно-космической техники к космонавтам и какое благотворное влияние он оказывал на них…

Теплым солнечным днем начинавшегося лета 1960 года Сергей Павлович приехал в Звездный городок. Его интересовало, как тренируются космонавты на учебном макете — тренажере космического корабля. Главный конструктор был в хорошем настроении.

— Вспомнил ваше приглашение и заглянул. А чтобы не нарушать деловой обстановки, решил, что лучше появиться без предварительных предупреждений.

В сопровождении наших специалистов он сразу же начал осматривать лаборатории, учебные классы, установки, стенды, оборудование. Решительно все интересовало его. Он глубоко вникал в методику, обязательно уточнял, чем подтверждается ее эффективность и как относятся к ней космонавты. Своего мнения Главный, конструктор не торопился высказывать, работая, как говорят авиаторы, пока только «на прием». Особое внимание его, как мы и думали, привлек учебный космический корабль.

— Надо кое о чем поговорить.

— Да и у нас, Сергей Павлович, всегда наготове пара десятков вопросов и дел к вам.

В большой аудитории, где собрались наши специалисты, беседа продолжалась.

— На первых порах неплохо. А дальше что делать? Пройдут первые полеты, и вновь все начинать сначала, но уже для второй серии полетов?

Королев пояснил, что в работе необходимо видеть перспективу: нужно готовиться к длительным полетам, подбирать и тренировать экипажи многоместных кораблей.

Сергей Павлович советовал создавать новые лаборатории, лучше оснащать нашу базу современной аппаратурой и оборудованием.