И. Бестужев-Лада - Социальное прогнозирование

Как известно, последние римские императоры укрылись в Ра­венне, окруженной со всех сторон непроходимыми болотами, и бросили Первый Рим на произвол судьбы, на разграбление варвара­ми. Похоже, наши последние императоры, укрывшиеся под псевдо­нимами президентов, проделали то же самое с Третьим Римом – Москвой, укрывшись на своих подмосковных дачах под надежную охрану и бросив население целой страны на произвол отъявленных разбойников. Пока что не видно света в конце этого туннеля. И если не будет видно еще несколько лет – стране конец даже при самых удачных экономических в политических решениях.

Я никогда не решился бы говорить об этом, если бы мне не было 75 лет (советские мужчины, по статистике, живут в среднем 57) и не было бы безразлично, умру ли я собственной смертью, или меня убьют в моей родной стране, в этом проклятом Богом и людьми государстве.

Что же касается пустословия насчет «искоренения преступности» (на практике – введение «половодья преступности» в ее обычные берега), то социологу – и не только социологу – положено знать, что искоренять надо не столько преступников, сколь­ко так называемые социальные источники преступности, ту пита­тельную среду, которая порождает преступников каждодневно, еже­часно, сколько их ни сажай, ни расстреливай. Иначе борьба с пре­ступностью напоминает попытку осушить гнилой пруд ведрами, когда в него потоком льются со всех сторон грязные помои.

В первом приближении таких социальных источников преступ­ности насчитывается более полутора десятков, и способы их «пере­крытия» как раз и составляют суть нормативных прогнозов в этой отрасли социологии. Перечислим их в самом кратком виде:

– неблагополучная семья;

– школа‑казарма с ее репрессивной педагогикой;

– теневая экономика, немыслимая без правонарушений;

– пьянство и наркомания (об этом специально в следующей лекции);

– приезжая низко квалифицированная и низкооплачиваемая рабочая сила, поставленная в дискриминационные условия (лимитчики‑гастарбайтеры);

– открытая и скрытая безработица;

– коррупция;

– рэкет;

– тюрьмы как «уголовные академии»;

– клановые структуры стран ближнего и дальнего зарубежья, а также из отдельных национальных районов РФ;

– бесконтрольная организованная преступность стран Запада;

– социально‑опасная психопатия;

– «дедовщина» всех уровней и разновидностей;

–отечественная организованная преступность («российская ма­фия») – самовоспроизводящаяся система;

– антикультура с ее культами насилия, похоти, наркокайфа, воспитывающая потенциальных преступников.

Этот перечень можно продолжить, и каждый пункт заслу­живает специальной лекции.

В 1976—1980 гг., по заданию Отдела науки ЦК КПСС, мне при­шлось участвовать в выработке рекомендаций по части того, как быть с нарастанием в стране пьянства и алкоголизма. По ходу рабо­ты пришлось изучить гору литературы, которая открыла лично мне много сенсационного – нового, позволив существенно оптимизи­ровать отношения с алкоголем, почти полностью сведя к минимуму неприятные последствия общения с ним. А главное – понять при­чины нашего дикого пьянства и реальные пути минимизации этого бедствия. К сожалению, начальство не прислушалось к конструктив­ным рекомендациям ученых и предпочло «антиалкогольную аван­тюру», которая, как известно, кончилась крахом, и сегодня положе­ние дел на этом фронте еще катастрофичнее, чем прежде.

Собранные материалы, в конечном счете, вылились в книгу, з­казанную одним из тогдашних издательств. Но рукопись имела не­счастную судьбу. Издательство‑заказчик реорганизовали, а в двух других издательствах она дважды нарывалась на алкоголиков. В одном случае – на зав. редакцией. В другом – на зам. главного редактора (с понятной похмельной реакцией обоих персонажей). И только в 1999 г. издательство «Физкультура, образование и наука», где по счастливому стечению обстоятельств на тот момент не оказалось ни одного алкоголика, выпустило книгу под названием «Пьян­ство как социальная проблема». (Ниже кратко излагаются основные положения этого труда – естественно, с серьезными поправками на прошедшие годы).

Эта лекция является завершающей только потому, что о ней спрашивают с самого начала спецкурса, с нетерпением ждут ее каждый год вот уже 20 лет, и наполняемость аудитории резко возрастает по сравнению с предшествующими, так что возникает опасение – по­ставь ее раньше, и слушатели, удовлетворив свое любопытство, по­теряют всякий интерес к прогнозированию.

Особое место в этом ряду занимает пьянство – не только по­вальное, но одновременно еще и особого вида, резко отличающееся от того, какое имеет место в США и других странах мира (за исклю­чением разве что Финляндии). Без его преодоления нечего и думать справиться с преступностью: подавляющее число агрессивных пре­ступлений совершается либо в состоянии сильного опьянения, либо в состоянии горького похмелья – наркотической «ломки», когда ради стакана спиртного наркоман‑алкоголик готов на любое преступление, либо в погоне за вожделенной выпивкой – с той же готовностью на любые средства для этого.

Но повальное пьянство не только источник преступности. В его русском (украинском, белорусском и прибалтийском) варианте оно постепенно превратилось в «холеру XX века», действующую напо­добие СПИДА. Если его не преодолеть – Россия, Украина, Белоруссия обречены на гибель не позднее первой половины XXI века, даже если экономика этих стран будет полностью восстановлена на рыночной основе и тоталитаризм окончательно сменится демократией. По той же причине, по какой сегодня обречены на гибель малые народы Севера России, не успевшие выработать социальные меха­низмы защиты от губительного действия алкоголя.

Такие механизмы давно выработаны у народов, приобщивших­ся к потреблению алкоголя тысячелетия назад. Посмотрите, как они действуют у народов Восточно‑Азиатской цивилизации (Китай, Ин­докитай, Корея, Япония), с их ритуальным потреблением неболь­ших доз рисовой водки по торжественным случаям, с заботливым ограждением от нее будущих отцов и матерей. У кочевых народов Средней Азии, с их ритуальным потреблением кислого конского молока (эквивалентного слабому пиву). У народов Северной Евро­пы (от Шотландии до России), с их ритуальным потреблением различных сортов пива – до появления крепких спиртных напитков после изобретения арабами в XVI веке способов их производства. Наконец, у народов Средиземноморья – от Испании и Франции до Грузии и Армении, позднее включая обе Америки, с их культурой ритуальных доз коктейля, аперитива, столового и десертного вина (обычно разбавленного водой), микродоз ликера, водки, коньяка на сытый желудок после обеда.