Владимир Авдеев - Русская расовая теория до 1917 года. Том 2

Вся эта совокупность аномалий, которые занимающий нас тип приносит в жизнь вместе с талантом, представляя из себя характерные черты натуры, может доставить обильную пищу и послужить прочным фоном для тех болезней, которые столь часто поражают художников под влиянием ли профессиональных занятий, или вследствие различных жизненных условий: разовьется ли неврастения в силу какого-нибудь истощающего момента, она скажется особенно охотно в сосудодвигательных расстройствах и сердечных явлениях, которые потянут за собой ряд навязчивых страхов и идей ипохондрического и другого характера; она выразится в половых расстройствах, в тикозных явлениях и, у молодых пианистов и скрипачей, в судорожных и невралгических расстройствах в руках. Вспыхнет ли истерия, всего чаще у певиц и драматических артистов, она получит яркую специфическую окраску, благодаря участию одного из вышеприведенных нервно-психических признаков дегенерации. Разовьется ли то или другое психическое расстройство, — выступит на сцену меланхолическое состояние, галлюцинации, иллюзии и псевдогаллюцинации, мистический или сексуальный бред и т. д.

Приводя эти данные, касающиеся состояния нервной системы людей, одаренных художественными способностями, мы имели в виду привести их как сырой материал и пока не думали устанавливать определенного отношения между прирожденными и приобретенными аномалиями нервной системы, с одной стороны, и талантами, с другой; единственное, что можем пока отметить — это то, что люди, эстетически одаренные от природы, обладают настолько патологически-тонкой нервной организацией, что очень часто бывают жертвами более или менее тяжких заболеваний; кроме того мы можем установить следующие 4 случая соотношений между природными художественными дарованиями и состоянием нервной системы:

1) Талантливость и дегенерация.

2) Активно проявляемая талантливость и дегенерация.

3) Талантливость и болезнь.

4) Активно проявляемая талантливость и болезнь.

Что же касается вопроса о причинной связи этих двух явлений, то мы к решению его постараемся подойти после того, как уясним себе более или менее физиологию и патологию художественного творчества.

В задачу нашей беседы не входят специальные эстетические вопросы, и потому мы не можем здесь останавливаться на том, что такое искусство, каковы его цели, виды и приложения; мы постараемся выяснить его сущность, а также и условия художественного творчества лишь постольку, поскольку вопросы эти имеют отношение к болезненному состоянию нервной системы.

«Вызвать в себе раз испытанное чувство и, вызвав его в себе, посредством движений, линий, красок, звуков, образов, выраженных словами, передать это чувство так, чтобы другие испытали то же чувство, — в этом состоит деятельность искусства. Искусство есть деятельность человеческая, состоящая в том, что один человек сознательно, известными внешними знаками передает другим испытываемые им чувства, а другие люди заражаются этими чувствами и переживают их».

Вот как Л. Н. Толстой определяет искусство в своем обширном и оригинальном трактате, озаглавленном: «Что такое искусство».

Искусство есть один из способов проекции известных душевных процессов, и представляет, в отношении своего физиологического значения, полную аналогию с простой речью, служащей для выражения мысли при помощи определенных символов; однако разница заключается в том, что искусство посредством зрительных образов, звуковых, словесных или более сложных, сценических, приемов стремится передать прежде всего лежащее в основе чувство, или облеченную в чувство же идею, и передать их так, чтобы, воспринимая художественный образ непосредственно, независимо от усилий внимания и мысли, мы с полной яркостью испытали бы данную эмоцию; сознание же в этом процессе должно содействовать главным образом тому, чтобы возникающий образ не ускользал и тем сознавался бы весь необходимый для воспроизводимого образа материал; для контроля же и для самокритики оно должно служить лишь постольку, поскольку оно не препятствует главному, при художественном творчестве, процессу — его бессознательной основе, художественному трансу.

Таким образом процесс художественного творчества, с одной стороны, и с другой — процесс эстетического наслаждения от восприятия чужих произведений должны представлять два аналогичных явления, в состав которых входят одни и те же психические и физиологические процессы, только расположенные в обратном порядке. В первом случае, т. е. при активном художественном творчестве, исходной точкой всего является эстетическая эмоция и облеченная в нее идея, в рамки которой с соответствующей гармонической стройностью укладываются как сопутствующие первичной эмоции, так и последовательно возникшие, на почве ее и по велению законов эстетики, образы — зрительные, слуховые, словесные, двигательные и т. д. Во втором же случае, т. е. при эстетическом восприятии чужого художественного творения, происходят те же процессы, но в обратном порядке, т. е. восприятие художественно-стройного образа дает в результате эстетическую эмоцию. И здесь и там фигурируют как элемент эстетической эмоции, так и элемент образов.

Эстетическое волнение, один из дериватов чувства приятного, может возникать при условиях воздействия либо простых соотношений элементов восприятия одного из высших органов чувств — зрения, слуха, мышечного чувства, как это доказано психофизическими опытами, либо более сложных впечатлений, выходящих, по степени и содержанию своему, за пределы сфер одних органов чувств в область более сложных интеллектуальных и этических сторон нашей деятельности: в первом случае, т. е. когда речь идет о сочетании линий, цветовых тонов, звуковых тонов, простых двигательных и мимических образов, можно говорить об эстетической эмоции, как об ощущении; во втором, где образы затрагивают различные душевные ситуации, составленные из сочетания чувств, где они выражают идеи, общественные и этические идеалы, мы имеем дело с эстетической эмоцией, как сложным чувством и настроением.

В физиологическом отношении эстетическая эмоция выражается в тех же явлениях со стороны нервной системы, как и всякая другая эмоция, и интенсивность характерных для всякого волнения процессов находится в прямой зависимости от вызвавшего эмоцию стимула; тут имеет значение интенсивность воздействия в зависимости от степени восприимчивости субъекта, от способности его к специфической реакции на тот или другой стимул элементарно-эстетический, идейный или этический; но в то же время выдающуюся роль для интенсивности эмоций играет специальная организация нервной системы, проявляющаяся в более или менее значительной подвижности сосудодвигательной, симпатической, нервной системы.