Виталий Ларичев - Охотники за черепами

Что это — нахальство невежды или откровенное хулиганство и богохульство тронувшегося умом таможенника?

Парижские академики подвергали язвительным насмешкам чудака, «еретика и скандалиста» из Аббевиля, осмелившегося вопреки библии упрямо твердить, что человек, последнее и самое совершенное творение господа, жил до великого потопа вместе с мамонтом и носорогом, бегемотом и слоном. Ведь сам Кювье (есть ли в естествознании авторитет выше!) доказал, что мамонт был уничтожен потопом, последней из грандиознейших на Земле катастроф, а человек появился позднее.

Однако упрямец де Перт продолжал свое дело. Он написал книгу «О кельтских допотопных древностях», где на основании известных находок доказывал свою правоту, и послал свой труд в Академию наук. Там его встретили равнодушно. Де Перт предложил собранные коллекции Парижскому музею, а затем академии, но те отвергли его великодушный дар. Враги археолога из Аббевиля воздвигли на его пути «самое страшное препятствие — молчание»!

Но, к удивлению академиков, несмотря на их уничтожающую язвительность и демонстративное пренебрежение, происходит нечто странное и необъяснимое: у Буше де Перта находятся сторонники не менее фанатичные и последовательные, чем он сам. Что заставляет бельгийского философа Шмерлинга изо дня в день спускаться в глубокие холодные пещеры, ползать по узким скользким галереям и при свете коптящих факелов копаться в грязи, выискивая невесть как попавшие туда кости? Неужели все это делается только для того, чтобы написать два толстых тома с доказательствами одновременности существования предков человека и вымерших, «угасших четвероногих», сочинение, не замечаемое «серьезными учеными» в течение четверти века?! Первыми сдались геологи. 26 апреля 1858 года англичане Лайель, Фальконер, Эванс, Флауэр посетили Аббевиль и убедились в правильности выводов Буше де Перта. К тому же заключению пришли затем Престович и Леббок, Лайель оценил наконец по достоинству труды Шмерлинга. Одна за другой выходят книги, и в них на основании геологических и палеонтологических данных доказывается глубокая древность человеческого рода, насчитывающего десятки тысячелетий.

Наконец, в 1861 году Эдуард Лартэ, основываясь на полученных им при раскопках пещер Франции материалах, предлагает первую периодизацию первобытного общества. Он разделяет его на четыре больших периода: век зубра и первобытного быка, век мамонта и носорога, век северного оленя и век пещерного медведя. В следующем, 1862 году Леббок предложил ранний период каменного века, для которого характерны оббитые орудия, называть палеолитом, древнекаменным веком, а время, когда появляются шлифованные каменные орудия и глиняная посуда, — неолитом, новокаменным веком.

В конце 60-х годов вышли из печати великолепные работы Габриэля де Мортилье. На основании техники обработки каменных орудий он выделил «ориньякский» слой, «солютрейский» и «мадленский» типы, характеризующие культуры палеолитического человека, существовавшие на территории Европы 40–12 тысяч лет назад. Еще более древние слои с «ручными топорамл», оббитыми с двух сторон, и массивными скреблами получили название шелль, ашель и мустье. Возраст наиболее древних культур достигал полумиллиона лет!

Это не значит, однако, что величие подвига Буше де Перта признали все. Особенно долго сопротивляется «официальная» наука. Не случайно поэтому, когда в 1875 году Виктор Мэнье написал книгу о жизни «чудака из Аббевиля», власти долго препятствовали ее выходу в свет. А невежественные родственники и наследники великого археолога безжалостно сожгли его книги и рукописи…

И сегодня не каждый задумывается над тем, что было время, продолжавшееся достаточно долго, когда не было человека на Земле. В подобном утверждении нет ничего парадоксального или удивительного. Возраст древнейшего человека на Земле составляет около полутора миллионов лет, и, следовательно, был такой период истории нашей планеты, когда по ней вообще не ступала нога человека. А его предки, не подозревая о «предначертанной» им самой природой великой роли, беспечно резвились на вечнозеленых деревьях, с опаской поглядывая на загадочную, полную неожиданностей и опасностей землю.

Какие причины заставили «первых колумбов» открыть и освоить бескрайние пространства Земли? Что за силы увлекли их из роскошных тропиков на холодный север с его неприветливой тайгой? Новые охотничьи угодья? Страсть к бродяжничеству и приключениям? Просто желание посмотреть, что там, за очередным поворотом реки? Земля хранит бесценные свидетельства, которые приоткрыли завесу над замечательными по значимости событиями и величественными подвигами, связанными с древнейшим человеком, нашим предком.

Воображение привыкло рисовать его жалким дикарем, троглодитом — пещерным жителем. Но ведь именно ему, первобытному человеку, выпало на долю невероятно трудное — первым «путешественником» и «географом» шагать по Земле, открывая самые отдаленные и труднодоступные ее уголки. Это он за 40–50 тысяч лет до Колумба сумел пересечь из конца в конец Сибирь, форсировать Берингов пролив и открыть Новый Свет, Америку. Это он первым начал осваивать богатства Земли, когда с успехом охотился на слонов, мамонтов и носорогов, бизонов, северных оленей, песцов и зайцев, научился выискивать подходящее для изготовления каменных орудий и украшений сырье — кремень и кварцит, кварц и нефрит, халцедон и агальматолит. Древний человек победил жестокий холод, когда не только освоил огонь, но и с гениальностью прирожденного архитектора научился строить из дерева, костей мамонта и каменных плит хорошо приспособленные для условий севера дома. «Разработанный» закройщиками и портными каменного века меховой комбинезон, плотно охватывающий тело, предохранял его от самой лютой стужи.

Тяжелую борьбу за жизнь вели люди древнекаменного века. Она отнимала большую часть времени и энергии, изнуряла, подавляла и временами, очевидно, вызывала отчаяние и приводила к гибели. Однако это не значит, что первые покорители Земли заботились только о «хлебе насущном». Они оставили после себя волнующие и удивительные по силе образцы искусства — наскальную живопись, скульптуру, украшения. Творческий гений первобытных людей красноречивее любых слов свидетельствует, как давно не «хлебом единым» жив человек. Искусство первых людей — не только призыв, обращенный к таинственным духам природы, и мольба о защите от несчастий и бед. Оно — показатель сложности духовного и интеллектуального мира, многосторонних способностей и талантов первобытных охотников.