Норбер Кастере - Зов бездны

Наша газета потухла, не достигнув дна пропасти. Камни, брошенные в пустоту, указывали на наличие вертикального колодца глубиной в тридцать-сорок метров; далее начинался склон, от которого камни отскакивали и летели рикошетом еще ниже. Несмотря на хорошо всем известную неточность измерения звуком, сейчас мы довольствовались и этим. У нас была всего одна-единственная пятнадцатиметровая лестница, которой было явно недостаточно. Все же я попросил моих товарищей закрепить ее за глыбу. Камни были огромны: для того чтобы привязать лестницу к одному из них, понадобилось пять метров; таким образом, вниз свешивалось всего десять метров лестницы. Это немного, однако я все же спустился, держась за страхующую нейлоновую веревку. Достигнув последней ступеньки, я просунул в нее ногу, зацепился рукой и, раскачиваясь в таком положении над бездной, зажег электрический фонарь.

Прежде всего, отступая от правил, я навел луч фонаря не вниз, а вверх, освещая таким образом циклопическую «исподнюю юбку», которая мне положительно не нравилась и внушала серьезное беспокойство. Вид у этих мерзких камней был действительно ужасный, поэтому я поспешил изменить направление луча и начал всматриваться в глубину.

Легко представить, что электроновая [6] Электрон — общее название группы сплавов на основе магния, содержащих, кроме него, алюминий, цинк, марганец и которые другие элементы. — Прим. ред. перекладина лестницы неподходящее место для размышлений, особенно потому, что она раскачивалась и крутилась в пустоте под ненадежным сводом грозных глыб, и тем не менее я пережил в этот момент, пожалуй, самую большую радость во всей моей жизни спелеолога.

Новые электрические батарейки и прекрасный рефлектор моего фонаря давали яркий луч, далеко освещающий смутные очертания черных и блестящих стен, а на самом дне пропасти — скалистый каньон в капризных извилинах, где протекал ручей. Несомненно, там был водный путь, начало системы Тромба! А ведь мы находились на высоте более восьмисот метров над выходом источника в Гуэй ди Эр!

Через несколько часов, когда мы все четверо выбрались на поверхность, под большими буками и елями леса Кум-Уарнэда нас встретила — кроме наших товарищей, помогавших нам выйти из колодца, — группа туристов и любопытных: два жандарма, кюре соседней деревни, несколько молодых людей и девушек. Тут же был и специальный корреспондент «Депеш де Тулуз», наш друг Ж. Со, репортер и верный историограф экспедиций на массиве Арба.

— Ну, что скажете про этот колодец? — спросил он небрежно, словно только для очистки совести.

Еще не отдышавшись после долгого подъема, я, помнится, молчал, прежде чем ему ответить.

— Это не колодец, — наконец сказал я. — Это не просто колодец.

И с какой-то торжественностью, удивившей и его и всех присутствующих, я добавил, забегая вперед:

— Это пропасть, величайшая пропасть, может быть, даже самая глубокая в мире… Это начало системы Тромба.

Хорошо еще, что мое предсказание впоследствии подтвердилось!

Взволнованный журналист с авторучкой в руке задал мне второй вопрос:

— Как вы ее назовете?

— Она уже названа, — ответил я. — По традиции она носит имя того, кто первый спустился в нее и первый преодолел «барсучьи норы». Отныне это пропасть Раймонды.

После такого многообещающего начала и моих слов, обязавших нас ко многому, легко представить, как мы спешили продолжить исследование пропасти Раймонды! Через день мы спустились туда снова. Теперь нас было восемь человек, и на сей раз мы взяли с собой достаточное количество лестниц. Несколько спелеологов сталось в группе поддержки в большом зале над главным колодцем. Когда лестницы были закреплены за тот самый камень, что и накануне, я спустился первым, за мной — Раймонда, Грольер, Феррандес, Фуке и Вейдер. И вот, когда мы достигли дна, мои предположения подтвердились сверх всяких ожиданий! Всего в десяти метрах от конца лестницы ручей сливался со вторым, более крупным потоком. Таким образом, пропасть Раймонды выходила к подземному руслу Кум-Уарнэда, так же как и пропасть Пьера. Итак, если считать, что существует водная сеть, пересекающая массив из конца в конец, следовательно, пропасть Раймонды и пропасть Пьера соединены между собой. А еще ниже пропасть Пьера доходит до грота Гуэй ди Эр, конечного выхода этой большой ступенчатой водной системы, о существовании которой мы только предполагали, но затем убедились в своей правоте и частично исследовали, назвав ее системой Тромба. Теперь оставалось пройти по ее ходам.

Если бы нам это удалось, можно было бы считать гидрогеологическую систему Тромба одной из самых глубоких проходимых пустот. Желание исследовать этот геологический и гидрологический разрез сверху донизу, а также возможность установить новый мировой рекорд воодушевили и увлекли спелеологов.

Нетрудно представить, с каким рвением мы устремились в узкий проход, куда низвергался наш подземный ручей!

Но в нетерпеливой спешке мы сделали досадное упущение — позабыли захватить мешок с продуктами. Причем заметили это, только преодолев метров двести очень трудного пути, — мы были вынуждены продвигаться в узкой расщелине, на дне которой протекал ручей то спокойный, то быстрый и пересеченный водопадами. Лишь у четвертого водопада, когда передавали по цепочке мешки, кто-то из нас вдруг спросил:

— А где закуска? Кто нес мешки с продуктами? Все выяснили довольно быстро: мешок остался на дне колодца у подножия лестницы; никто и не подумал его взять. С виновником, который должен был нести мешок, мы обошлись без церемоний, потребовав, чтобы он вернулся обратно и принес продукты. Но, поразмыслив, сообразили, что узкая расщелина не совсем подходящее место для остановки, а ниже путь мог еще больше осложниться. Короче говоря, все решили вернуться ко дну колодца, где можно было позавтракать хоть с какими-то удобствами. Так мы и сделали. Правда, при этом сильно встревожили тех, кто расположился наверху колодца и уже настроился на долгие часы ожидания. Услыхав о нашем преждевременном возвращении, друзья из группы поддержки заволновались: они подумали что мы столкнулись с непредвиденными препятствиями или что произошел какой-то несчастный случай. Объяснение пришлось кричать во все горло. Успокоившись, они воспользовались предлогом и принялись осыпать нас насмешками за легкомыслие, награждая именами всяких птиц и животных, известных своей безмозглостью и короткой памятью. Но это не испортило нам аппетита!

Расположившись поудобнее среди камней, мы славно попировали, помня о том, что этот завтрак должен заменить нам и обед и ужин. К концу трапезы меня заинтересовал новый способ приготовления консервированного кофе, а главное, как мои товарищи его пили. Никаких индивидуальных кружек, которые вечно повертываются и обжигают пальцы, никаких раздач сахара и добавок в сосуды разной емкости, всегда служивших поводом для споров! По традиционной команде «Кофе!» каждый вытащил из кармана маленькую пластмассовую трубочку, опустил ее одним концом в общий котелок, и кофе было высосано до последней капли без всякой акробатики и досадных происшествий. Важное и обязательное условие — эти длинные гибкие трубки должны быть одинакового сечения, следовательно, одинаковой пропускной способности.