Сергей Витте - По поводу национализма. Национальная экономия и Фридрих Лист

Навигационный акт установил верховенство английского флота, в особенности в ущерб голландского, который до того времени пользовался монополией каботажа и рыболовства. В 1703 году Метуэнский договор открыл Англии португальский рынок, которым до того времени пользовались голландцы и немцы. Этот договор весьма знаменателен в истории Англии. Он представляет собою первый шаг, поведший ее к колониальному владычеству. Английские произведения из Португалии дошли до Индии и Китая, что имело в окончательном результате прибавление к королевской короне Великобритании императорского титула Индии. Купцы, уверенные в том, что за ними последуют войска, составляли авангард всех колониальных завоеваний Англии. Занятие Индии могло привести Англию к промышленной катастрофе от свободного ввоза в ее пределы индийских бумажных и шелковых тканей. Что же она сделала? Под опасением строжайшей ответственности, она совершенно воспретила ввоз этих произведений из своих собственных владений: «…она не захотела потреблять ни одной нитки из Индии; она отбросила от себя эти столь прекрасные и столь дешевые произведения; она продавала континентальным странам по низким ценам эти прекрасные произведения Востока; она им предоставила выгоды этой дешевизны, для самой же себя Англия не захотела этой дешевизны». Это — последнее слово протекционизма, обогатившего Англию, которая после того создала и столь ревностно начала проповедовать теорию свободы обмена, обморочившую одно время всю Европу

История экономического развития Англии представляет три периода; вначале, когда в ней почти не существовало промышленности и она должна была обменивать свои сырые произведения на иностранные изделия, она держалась полной свободы торговли; когда промышленность и флот приобрели некоторое значение, она устранила иностранные произведения и суда; наконец, когда этим путем ее флот, промышленность и торговля достигли апогея, в ее международных коммерческих отношениях снова появилась свобода. «Тогда, — говорит Лист, — заключая трактаты на основе равенства, с одной стороны, она имела по сравнению с народами отставшими несомненные преимущества и помешала этим народам предпринимать ограничения, вызываемые их потребностями; с другой стороны, она охраняла национальные силы от беспечности и держала в бодрствовании, так чтобы не быть опереженной».

Само собою разумеется, что, кроме указанных причин настоящего богатства Англии, имелись еще другие, совершенно специальные причины: географическое положение, эмиграция фламандских ткачей в XII столетии, переселение в Англию фабрикантов, торговцев и ремесленников почти со всех европейских стран и проч.

Испания и Португалия. В то время как англичане употребили столетия, чтобы создать свое национальное состояние, Испания и Португалия, как известно, достигли громадного богатства в самое непродолжительное время. Но это богатство подобно было богатству счастливца, выигравшего значительный куш в лотерею, тогда как богатство англичан походит на состояние, достигнутое «трудолюбивым и экономным отцом семейства посредством сбережений». Испания и Португалия очень рано блеснули, чтобы затем вступить на путь, по-видимому, безостановочного падения.

В X столетии благодаря маврам промышленность этих стран уже достигла значительного процветания; но религиозные гонения сперва на евреев, а потом на мавров нанесли первый удар этому благополучию. Англичане докончили то, что не успел сделать фанатизм. Азиентский трактат для Испании, заключенный в 1713 году, имел на ее судьбу то же влияние, как Метуэнский на судьбу Португалии. Английская мануфактура наводнила эти страны, ибо известно, что англичане умеют выжимать из своих трактатов все то, что таковые могут дать. Лист по этому поводу вспоминает показание Андерсона, который говорит, что уже в то время англичане были весьма обучены искусству в искусстве объявлять свои произведения в таможнях «так, что они в действительности платили только половину пошлин, установленных тарифами». Кстати сказать, по мере развития промышленности у компатриотов Листа они развили у себя это искусство едва ли в меньшей степени, что теперь мы испытываем.

«Все торговые трактаты Англии, — говорит Лист в заключении исторического очерка экономического развития Португалии и Испании, — нам представляют постоянную тенденцию завоевывать для своей мануфактурной промышленности те страны, с которыми она входит в соглашение, предоставляя их земледельческим продуктам и сырым произведениям кажущиеся выгоды. Она стремится всюду разорять иностранные фабрики дешевизною своих изделий и удобствами своего кредита». Англичане после трактата 1713 года не остановились даже перед организацией в Испании в самых широких размерах контрабанды, а впоследствии, сделавшись хозяевами морей, они оставляли в безопасности морских пиратов. Англичане их не боялись, а между тем пираты оказывали услуги английскому флоту, грабя корабли других держав.

Франция. Относительно Франции Лист напоминает, что она обязана своим промышленным и коммерческим развитием Кольберу, который имел смелость сам один предпринять работу, которую англичане привели к благополучному концу после двух революций и трудов в течение трех столетий. Эденский трактат, заключенный при Людовике XTV, был для Франции то же, что Азиентский для Испании и Метуэнский для Португалии. Англичане сейчас же полонили французскую промышленность.

Французы, усмотрев последствия этого трактата, от него отказались, но, замечает Лист, «гораздо легче разорить в течение нескольких лет цветущие фабрики, нежели целому поколению поднять их».

Лист припоминает слова Наполеона I: «Страна, которая при настоящем положении света практиковала бы принцип свободы торговли, была бы обращена в порошок». Но непрерывные войны при Наполеоне не могли не отразиться самым губительным образом на национальной промышленности. Во время реставрации англичане, в лице Адама Смита, выдумали теорию свободы торговли и начали ее пропагандировать. Французы поддались на эту удочку. Все французские рынки опять перешли в руки англичан.

Тогда Франция снова перешла к протекционизму, который снова дал толчок национальному производству и воссоздал французскую промышленность.

Германия. Лист создал проект для возвеличения своего отечества, но ему было суждено видеть только зародыш этого величия. Фундамент проекта — национальное единство. Развитие германской промышленности начинается с 1819 года, когда во Франкфурте-на-Майне основалась ассоциация из пяти-шести тысяч купцов и фабрикантов с целью совокупных усилий к уничтожению внутренних таможен и установлению общей коммерческой протекционной системы для всей Германии. Мы уже говорили, какое деятельное участие принимал сам Лист в осуществлении целей этой ассоциации. Затем ассоциация эта приняла протекционный прусский тариф 1818 года. Теперь Германия уже живет не только под покровительством прусского тарифа, но под покровительством всего охранительного прусского государственного строя. Задача единения исполнена, и германская промышленность приняла чрезвычайное развитие, предвиденное в начале настоящего столетия гением Листа.