Анатолий Антонов - Баллада о русском пограничнике

АНАТОЛИИ АНТОНОВ

БАЛЛАДА О РУССКОМ ПОГРАНИЧНИКЕ

После окончании курсов в Центре подготовки пограничных войск в Нахичевани (Азербайджан) отличника боевой и политической подготовки Евгения Решетникова распределили на самый сложный участок - заставу имени Героя Советского Союза пограничника Бабушкина. Расположенная около городка Джульфа застава охраняла границу сразу с двумя государствами: Ираном и Турцией. Горная река Араке метров пятьдесят шириной делила Джульфу на советскую и иранскую части. На окраине советской и находилась застава, где в 1966 году Евгении заступил на боевое дежурство.

Вот несколько эпизодов из его почти четырёхлетней службы.

20 ноября 1967 года заставу подняли в ружьё! В четыре часа утра с иранской стороны вторгся отряд из двухсот бандитов. Разнонациональное отребье просто решило сходить в сытый и благополучный Азербайджан и "мало-мало" пограбить.

Когда в семи километрах от заставы по нашим пограничникам бандиты открыли огонь, у Евгения было два рожка с патронами: один - в автомате, другой - запасной. У соседа патроны закончились раньше. Евгений бросил ему запасной рожок, а через несколько секунд патроны кончились и у него. Оглянувшись в поиске подносчика патронов, он увидел дуло чужого автомата.

Бандит лет тридцати стволом показывал ему - к скале; в кураже выстрелил два раза мимо, намереваясь третьим выстрелом покончить с Евгением. Но в этот момент, оттолкнувшись от скалы, тот бросился бандиту в ноги. Завязалась схватка, и Евгению удалось всадить в бандита штык-нож.

Исход боя оказался для заставы удачным: к шести утра, отбив нападение, пограничники не обнаружили в своих рядах даже раненых. Но убитый Евгением бандит оказался сыном местного вождя. И какое-то время на заставе ожидали мести со стороны родственников. Пошли слухи о переводе Евгения на другую заставу, но зам. по разведке отстоял - нельзя разбрасываться такими кадрами! А через три недели предложил Евгению перейти в группу особого назначения.

Внешне для него ничего не изменилось. Но теперь в свободное время от службы время Евгений изучал иранскую местность на глубину до пятидесяти километров; обучался свободному чтению топографических карт; умению быстро и подробно чертить на чистом листе бумаги план местности любой сложности; основам разговорной иранской речи; умению убивать противника быстро и бесшумно. И хотя разведчиками их официально не называли, по существу, конечно, они были группой разведки.

Какие есть у всех государств.

Основная задача группы - проводить через границу армейских разведчиков. После трёх месяцев обучения пошла обычная пограничная жизнь плюс другая тайная. Задания ставились разные: доставить на ту сторону одного или несколько человек на расстояние до пятнадцати километров; или взять оттуда человека и привести к нам. Причём время встречи на той стороне назначалось с точностью почти до секунды - что и выполнялось неукоснительно.

В подобных рейдах участвовали от трёх до десяти человек. Но инцидентов с иранскими пограничниками у группы Евгения никогда не было.

- Эти годы - лучшие в моей жизни,- рассказывает Евгений Сергеевич.Во-первых, было интересно - учиться и охранять границу. А во-вторых, застава - это иной мир, где все живут единой и дружной семьёй. Честь старшему по званию никто никогда не отдавал - было не принято. Молодых берегли, учили всему, что знали и умели сами: на границе каждый зависит от профессиональных навыков напарника по наряду. "Батю" нашего, начальника заставы майора Алексея Ивановича Князева, отслужившего двадцать пять лет в погранвойсках, настолько все любили и уважали, что ему никогда чтолибо приказывать не приходилось. Он только глазами указывал - и любой умереть был готов, а задачу выполнить.

На каждом метре границы пограничников не расставишь и всех ухищрений желающих её нарушить не предусмотришь. Бывали случаи, когда нарушители проскальзывали сквозь наши заслоны и уходили на иранскую территорию, а иногда и на нашу. Фактически это ЧП.

И за три года шесть месяцев, четырнадцать дней и пять часов службы Евгения на границе лишь один раз такое нарушение осталось безнаказанным.

На их заставе подобного не спускали никогда и никому, а работала по всем таким случаям их группа. Как-то на территории Азербайджана задержали нарушителя лишь на пятые сутки.

Обычно же всё заканчивалось быстрей. С прошедшим в сторону Ирана было, естественно, сложнее. Но только никто и подумать не мог допустить ЧП на заставе, подвести батю - моментально за нарушителем устремлялась спецгруппа. Нарушитель, отойдя от границы в глубь своей территории километров на пять, с наступлением рассвета делал привал, думая, что теперь-то он в безопасности. Тут-то и брали его тёпленького и через часдругой приводили на заставу.

Лишь однажды отступили от подобного правила. Границу перешёл опытнейший нарушитель, знавший секреты, составлявшие государственную тайну.

Проход обнаружили не сразу. Время ушло, группу посылать было рискованно. И тогда вызвался самый сильный, опытный и умелый, товарищ Евгения по спецгруппе. "Умру, - обещал он,- а принесу эти секреты обратно". Вернулся он следующей ночью. И, осторожно опустив вещевой мешок к ногам командиров, сказал: "Очень уж большой и несговорчивый оказался, секреты здесь". В вещмешке оказалась голова нарушителя. Разведчик обязан был доказать выполнение задания. На войне - как на войне. Но подобные случаи, как и гибель наших пограничников во время отражения бандитских налётов, были единичны.

7 ноября 1969 года Евгений, как обычно, заступил в наряд. Из-за праздника застава жила в усиленном режиме ещё с 25 октября. Это были частые и тщательные проверки документов, транспорта и груза у населения в приграничной зоне, а главное - увеличились места контроля.

Требовалось больше пограничников, и, как следствие, в течение трёх недель спать в сутки им удавалось не более четырёх-пяти часов. Усталость накапливалась. Тем не менее наряды никто не отменял. И после тяжёлого дня Евгений со своим напарником-первогодком с 23 вечера до 4 утра заступил на охрану государственной границы.

Евгений отвечал за участок метров сто длиной. Слева и справа такие же участки с двумя пограничниками, но подконтрольные Евгению: и как ефрейтору, и как одному из спецгруппы, и как старослужащему. Приняв границу, он прошёл по всему участку и доложил по проводному телефону на КП - всё в порядке. Около двенадцати ночи Евгении решил: можно немного и прикорнуть. Конечно, это было нарушение, но... допускалось иногда пограничниками. А для этого выбирали в камнях нишу, укрытие, ремень автомата наматывали на руку, автомат под себя и - отключались. Одной минуты на засыпание хватало вполне.