Станислав Славин - 100 великих предсказаний

На концертах Игорь меняет свой полувоенный френч на простую белую рубаху, как перед решающей атакой бойцы надевали чистое белье.

Его приглашают на концерт в Питер. Особенно настаивает на участии Талькова один администратор. Тот самый, которого потом обвинят в убийстве Игоря.

Сентябрь 1999 года. Игорь беседует с женой Татьяной на кухне про новую композицию, про свои планы. А потом он вдруг говорит: «А мне ведь осталось всего ничего – две недели».

Друзья вспоминают: незадолго до смерти он стал очень агрессивный. Ходил с охраной.

А жена потом говорила, что вечером, перед тем как ехать в Питер, он проговорил с нею почти всю ночь. А потом, уже перед поездом, вышел из квартиры, постоял на площадке, посмотрел на родных. И пошел. Татьяна спустя сутки поймет: он знал, что уходит умирать.

Концерт в Петербурге идет очень нервно. Охранник певицы Азизы почему-то требует, чтобы выступление Талькова передвинули. Администратор Валерий Шляхман ведет себя очень агрессивно, словно провоцирует того же Малахова. Тот, взбешенный, достает пистолет. Но музыканты среагировали быстро – оружие летит на пол.

Все успокоились. Но вдруг – выстрел. Пуля попадает в спину Талькова.

Сначала в убийстве обвинили охранника Малахова. Потом вспомнили, что Шляхман тут же кому-то позвонил, сообщил, что Тальков убит. Принялись было за него, но он уже уехал в Израиль. И вернулся лишь после того, как следствие окончательно зашло в тупик.

Предвидение сбылось: убийцу Талькова так и не нашли. Осталось неизвестным и кому была так нужна его смерть…

«В старые добрые времена имя человеку не случайно давали в честь того святого, в день памяти которого он родился, – считает харьковский исследователь непознанного Борис Хигер. – И нарушая эту традицию, современные родители рискуют благополучием своих детей…»

Дать имя – значит дать судьбу, изменить которую невозможно, полагает профессор психологии Борис Хигер. В своих суждениях он опирается на мнение русского исследователя С.Р. Минцлова, который еще в начале ХХ века заинтересовался проблемой: действительно ли существует зависимость между именем человека, чертами личности и судьбой? «Всматриваясь в прошлое, – писал он, – поражаешься однородностью характеров и свойств носителей одного и того же имени…»

Как выявил Минцлов, наиболее частыми именами в России в то время были Иван, Николай, Дмитрий. Однако составленная им таблица выдающихся деятелей русской культуры обнаружила иную частоту распределения имен: Александр, Иван, Михаил, Николай. «Александр, – писал Минцлов, – почти всегда весельчак, душа-человек. Петры – в большинстве люди с тяжелым характером, тугодумы и упрямцы. Себе на уме и расчетливо большинство Алексеев. Анатолии почти всегда красивы и тоже почти всегда пусты и фатоваты…»

Проверить, действительно ли существует связь между именем человека, его характером и судьбой – такую задачу и поставил себе Борис Хигер. В его картотеке уже свыше 5000 человек, и уже можно сделать какие-то предварительные выводы.

– Александры, – отмечает Хигер, – часто болеют воспалением легких. Это люди очень неустойчивые психологически и неврологически. Они очень добрые, но принципиальны. Игори и Дмитрии обычно болеют ларингитом и тонзиллитом. Им присуща повышенная раздражительность. Игорь может быть жесток в поступках…

Вообще носители таких имен, как Игорь, Дмитрий, Николай, Владислав, значительно более предрасположены к насилию, чем Александр, полагает Борис Хигер. А вот Марины, Анжелы, Кати обычно не могут работать в сфере физического труда.

Однако это лишь самые общие характеристики. Они справедливы в отношении большой массы носителей этих имен, но могут оказаться совершенно неприложимы к отдельному человеку. Скажем, Александр Пушкин был и в самом деле душа компании, а вот Александра Македонского в особой веселости никак не заподозришь.

Таким образом, чтобы повысить достоверность определения судьбы, нужна была еще пара координат. Второй координатой личности, а следовательно, и судьбы оказалось отчество. Третья координата – месяц рождения.

Имея данные уже по трем координатам, Хигер может предсказать судьбу человеку, которого совершенно не знает, с точностью до 70 процентов. Значит ли это, что характер, судьба и будущее человека предопределены тремя этими факторами? Хигер считает, что это так, хотя избегает формулировать это так жестко.

Если бы родителям, считает Хигер, можно было бы предоставить информацию, как не следовало бы назвать ребенка в данной ситуации или какие имена, наоборот, благоприятны при таком отчестве и в этом месяце, от этого было бы только благо. Меру болезней и зла в человеческих судьбах можно было бы сократить.

Интересно, что выводы Бориса Хигера перекликаются с данными некоторых зарубежных исследователей. Например, по данным английских ученых, люди, чьи имена начинаются с букв последней трети алфавита, в три раза больше остальных предрасположены к сердечнососудистым заболеваниям. А среди американцев, занимающихся гуманитарными науками, чаще других встречаются имена Мелвил, Нейджел, Джулиан. В то время, как Рори, Роки и Чак – самые распространенные имена среди боксеров и футболистов.

Почему так получается, толком пока никто не знает. Но раз закономерность существует, на нее, наверное, стоило бы обратить внимание…

Хотели бы вы точно знать, когда умрете? Подавляющее большинство людей ответят на этот вопрос отрицательно. И правильно сделают. Потому что такое знание может невольно определить вашу дальнейшую жизнь и судьбу. Вот тому лишь один пример…

Мотоцикл «Ява» из первого видения Таисии Борисовой

Ясновидящая Таисия Петровна Борисова с Полтавщины относится к своему дару очень осторожно.

– Это произошло лет пять назад, – рассказывает она, – и с тех пор, что бы я ни «увидела» в будущем человека, никогда не говорю ему ни хорошее, ни плохое…

Тогда я бывала в одной семье, мы знали друг друга много лет, я помогала им. Позвали меня как целительницу посмотреть их мальчика Володю, помочь ему. Занимаюсь им, и внезапно мне приходит «картинка». Ясно-ясно вижу, словно по цветному телевизору, как мальчик едет на «Яве». Вдруг мотоцикл делает резкое движение, будто лошадь подбрасывает заднюю часть. Володя перелетает через руль, ударяется виском о камень и…

«Картинка» настолько четкая, что я даже место запомнила – пустынный проселок спускается с пригорка. Я понимала, что это лето следующего года, и стала рассуждать. Раз ко мне пришла «картинка», значит, есть в этом какой-то смысл. Смысл может быть один – я должна предупредить. Здесь же сидит мама Володи. Я ей говорю: «Ниночка, знаешь, вот мне пришла такая “картинка”. И ты, Володя, тоже послушай. Может, это плод моей фантазии, я ни на чем не настаиваю. А вы сами решайте…»