Александр Богданов - Тайны пропавшей цивилизации

Эту группу при желании можно рассортировать по кровной принадлежности (что, кстати, сейчас и делают: каждая национальность старательно выискивает «своих» среди знаменитых русских и зачисляет в свой национальный депозит. Дальше всех пошли эфиопы, недавно они потребовали отдать им тело Пушкина.)

Если говорить о русских как о представителях культуры, то можно верить европейскому справочнику, а если брать фактически, по крови, то русских окажется в два раза меньше.

Почти все дети в Советском Союзе от смешанных браков записывались русскими.

Сегодня они тратят массу энергии на то, чтобы изменить запись в паспорте и доказать, что они немцы, евреи, чехи, поляки и т. д. Такова реакция народа на насилие в национальном вопросе. Но вывод звучит неожиданно и парадоксально: русских в огромной России меньше, чем немцев в небольшой Германии. А ведь Европа до сих пор думает, что русских, как саранчи, великое множество. Пусть думает, это не страшно. Но тем не менее в России уже много лет не наблюдается прироста населения, смертность превышает рождаемость. А вот это уже страшно.

Причина лежит в отсутствии внутринациональной комплиментарности; нет чувства, что вымирают не чужие люди, а твоя родня — твоя родная кровь. Но ведь если народ не чувствует себя единой нацией, то вымирание русских можно рассматривать только как исторический процесс. Поэтому патриотизм для меня — не лирическое чувство, а идеология государственного мышления, необходимая для того, чтобы выжить, сохранить себя, свой народ и свой ареал.

А народ не почувствовал себя единым этносом по причинам, изложенным выше: русские не были нацией в собственном смысле; у русского народа были другие исторические задачи, он выполнял свою великую историческую миссию — заселял пространство до Тихого океана.

Государства как такового тоже не образовалось, потому что государство не успевало образоваться — его образование сбивала скорость распространения народов дальше на восток.

Конечно же, если бы Россия исторически сложилась страной не таких сверхгигантских территорий, — то тогда много веков ранее наступил бы конец расползанию русских (или, правильнее, россиян, — как угодно читателю) по 1/6 части земного шара и их растворению в гигантских пространствах от Калининграда до Чукотки. В таком случае русские давно бы уж обратли внимание на укрепление своего национального ядра и национальной культуры. Но, повторю, РУССКИМ ВЫПАЛА ИСТОРИЧЕСКАЯ СВЕРХЗАДАЧА: СОЗДАТЬ НЕ УЗКОНАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО, А ГОСОБЪЕДИНЕНИЕ МИРОВОГО ПОРЯДКА. Россия — это Замысел Божий!

Поэтому как можно скорее мы должны осознать, что Россия — не страна одних только русских, это страна в равной мере принадлежит русским, украинцам, белорусам, татарам, башкирам, мордве, карелам, лезгинам, якутам и многим другим нациям, живущим на этой земле.

Однако я возвращаюсь к своему иностранному другу и продолжаю «лепить» его русскую половину души. В первую очередь я отобрал бы у него (несмотря на все его протесты) книги Соловьева, Бердяева, Ильина, Трубецкого и прочих «русистов» и как последний скиф сжег бы их в печке. Я не знаю того народа, который они описывают. Более того, их книги вредны, потому что поддерживают старые не соответствующие действительности мифы. Мне не понятно, например, когда эти мифы рассказывают о загадочной русской душе. Что имеется в виду? Непонятная для европейца способность русского совершать нелогичные поступки? Как подметил еще Достоевский: « Русские по большей части лишены практицизма и элементарной житейской мудрости ». Да, в русских генах не заложена программа скрупулезного просчитывания дальнейших последствий от каждого его действия. У русского человека эмоциональный импульс опережает рассуждение. Мы думаем на уровне чувств. Но это уже относится к психофизическим особенностям нации и не может рассматриваться умозрительно.

Возможно, было бы что-то положительное, откажись мы от порывистой эмоциональности, а, может быть, что-то и потеряли бы.

Написал и подумал: а не затеряется ли эта мысль среди прочих. На всякий случай повторю: МЫ ДУМАЕМ НА УРОВНЕ ЧУВСТВ. Вся Россия мыслит на чувственном уровне — так мыслят женщины. И когда говорят, что у России женское лицо, то это есть не полная правда. Женщина — это прекрасно, быть женщиной почетно и ответственно. А у России — «бабье» лицо. Англия или Франция живут крепким рациональным мужским умом, а Россию мотает в разные стороны, как блажную бабу. Если вы это поняли, то и российские загадки вам откроются, будут ясны все «необъяснимые» поступки наших царей. Станет понятно, что в российской истории были великие мужи, но мужчин как социальной группы не было вследствие того, что Россия была не государством, а полувоенным государственным образованием, жившим по законам военного времени с самого начала своей истории.

К слову, почти все русские города возникли не в результате естественного развития финансовых, промышленных и гражданских отношений, а были основаны князьями — представителями военной, государственной силы. И это не удивительно, ведь Русь времен расцвета пути «из варяг в греки» представляла собой не унитарное государство и даже не конгломерат унитарных княжеств, а объединение городов, расположенных вдоль торгового пути. Города решали финансово-хозяйственные задачи. Объединенные торговыми, финансовыми, хозяйственными и духовно-религиозными интересами, они не могли не объединиться.

Наш замечательный историк Николай Иванович Ульянов в статье «Русское и великорусское пишет»:

«Давно замечено, что государство в России шло впереди народа. Не поляне, древляне, вятичи и не великоруссы, малоруссы и белоруссы, а русские учредили православную церковь в России — первую носительницу культуры. Не великоруссы, не малоруссы, а русские собирали землю! Это русские повернули Россию лицом к Европе, русские выработали образованный слой населения, это они создали литературный язык, литературу, музыку, театр, науку.

Государство в Европе, в полном смысле слова, было надстройкой над обществом; в России само общество — создание государства. Иначе и быть не могло в стране первобытной, с населением редким, состоявшим из звероловов и примитивных хлебопашцев, рассеянных по необъятному пространству. Государству самим фактом его существования уготована была здесь роль двигателя всяческого успеха — хозяйственного, культурного, военного и политического. Надплеменной, наднациональный его характер сохранялся во все времена и при всех трансформациях. Инициатива насаждения культуры исходила всегда от него, от государства».