Владимир Попов - Социальная информациология:проблемы становления и развития

И проблема проблем – интеллектуализация и моральное кодирование коммуникативных отношений в обществе и государственной информационной политики. Опасно, если Россия и в самом деле превратится в «криптоколонию» (Д.Галковский), т.е. государство, где «реальной политической информацией … обладает очень ограниченный круг высших чиновников… Всего 10-20 человек». И еще часть – «частичной или превращенной информацией».[81] В этих условиях может сформироваться не «информационная толпа» (Московичи), а толпа агрессивных деградантов. Создается впечатление, что политическую погоду сегодня в России определяют 7-10 «популярных» политтехнологов, подменивших политологию как науку PR-технологиями. Частота их появлений в СМИ уже давно не соответствует чувству меры и, очевидно, не ведомому им коммуникативно-психологическому закону: чем чаще ты выступаешь в неизменном амплуа (скажем, оправдания любых решений власти, захваливания ее, пусть даже справедливого), тем скорее потеряешь популярность и доверие в народе, среди читателей и зрителей. И тем быстрее кончишься как ученый. Хотя будешь продолжать жить безбедно, иронизируя над бедными учеными, не умеющими зарабатывать в условиях рынка, не способными себя продать, намекая, что сегодня зеленые дороже истины и совести.

Коммуникативно-интеллектуальная опасность усиливается еще и тем, когда узнаешь из СМИ о конфликте в Правительстве РФ (коммуникативная проблема). И особенное беспокойство вызывает публикация, где говорится об оценке концептуальных докладов Министров после их назначения в новом Правительстве. Заключение таково: «От качества докладов эксперты буквально плачут. Самый сложный процесс – целеполагание, - говорит высокопоставленный правительственный чиновник. – Для большинства министерств он оказался неподъемным». В докладах министров «очевидная подмена целей и инструментов».[82] Или о том, что Правительство нуждается в «ликбезе», о чем неоднократно доказывает в СМИ академик Д.Львов. Если это так, то налицо дефицит на стратегическое экономическое и политическое мышление работников министерств. Если не так, то другой дефицит – на государственную информационную политику (зачем и почему такое публикуется, почему буквальное изобилие анонимных ссылок на: «высокопоставленного правительственного чиновника», «авторитетного источника из Кремля» и т.п.). Почему Правительство на дает информационный отпор. Надо учитывать, что в нашем народе популярна пословица: «молчание – знак согласия». Правда есть и другая: «Молчание – золото». Может последняя превращается в реальное золото?

И еще одна проблема «коммуникативного разума», относящаяся и к государственной власти, и к науке, в частности – к социологии. Проблема гармонического состояния отношений между регионами и федеральным центром, между провинцией и мегаполисами, особенно – столицей. Есть социологические исследования, свидетельствующие почти о гармоническом и успокаивающим власть и общество состоянии политических и коммуникативных отношений. Но есть противоположные, тревожные результаты. Так, по данным ВЦИОМ за десять лет (1993-2003) число ненавистников Москвы выросло с 43% до 74%.[83] И это несмотря на то, сколько трагедий случилось в столице. Почему у большинства россиян не проявилось даже не переживания (ожидаемого по законам социального психоанализа), а сочувствия? Социологи такое отношение провинции к Москве назвали – «антимосквичизм». С этим трудно согласиться, зная на себе отношение народа провинции к народу Москвы как города, а не столицы, хотя их трудно разделить.

Однако на фоне «антимосквичизма» «единственный москвич, которого любит провинция – мэр Юрий Лужков[84]», - делают заключение социологи. Невольно напрашивается гипотеза: дело не в «антимосквичизме» возможно, а в «антистолицизме», т.е. в отношении россиян не к москвичам и Москве, как городу, а к Москве как столице. Москва, очевидно, идентифицируется с властью России. А у нее рейтинговая картина далеко не гармоничная. Доверие к Правительству, Госдуме, Совету Федерации, правоохранительным органам в разы ниже доверия к Президенту РФ.

У нас сегодня, к сожалению, нет информационной политики, повернутой к проблемам регионов, провинции. В свое время НТВ начало цикл «От А до Я», но на Алтае его и закончило. Сейчас только на ТВЦ идет цикл передач о провинциальных городах России.

Напрашивается другая гипотеза: в России пока отсутствует вертикаль информационной власти, а без нее реализовать реформы в такой стране, как наша – невозможно. Отсюда легко прогнозируется судьба реформы государственной службы.

С позиции достижения экономической, политической и информационной идентичности правомерно зафиксировать еще один социально-информациологический закон: система управления, деятельность государственного аппарата должна быть идентична требованиям объективных экономических, социальных, политических законов . Но этот и другие законы надо знать, осознать, прочувствовать, пережить. Субстратом знания, а затем и управления является информация. Но не всякая информация. А информация, дающая знания о законах развития социума. Отсюда возникает объективная потребность в развитии социальной информациологии и организации на ее основе эффективной государственной информационной политики. Не будет этого, надо забыть о реформе государственной службы. Мы опять, похоже, «за деревьями не видим леса». А главное – почвы и корней дерева, законов развития человеческих отношений. Пытаемся ветки (текучку) обновлять, а о почве и корнях забываем, не подпитываем их соками жизнепитания – новыми знаниями, а, значит, - новыми подходами, концепциями.

Корни древа жизни социума – в народе, его уме, сознании, квалификации, социальном творчестве, сколько бы мы его не хулили. «Главный конкурентный капитал, главный источник развития страны – это ее граждане», - подчеркивает Президент РФ В.В.Путин в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации (26 мая 2004 г.). Это предупреждение Президента, чтобы мы вновь при проведении реформ не наступили бы «на собственные грабли».

Мы все знаем из кинофильмов, учебников, знаем по памятникам о великом реформаторе царе Петре 1. Действительно великий реформатор. Спору нет. Но мы не знаем Петра 1 по заключениям исторический науки. Оказывается, - как пишет историк Ключевский В.О., - после смерти «отношение народа к Петру» выявилось иное, чем при жизни. Появились «сказания о царе – антихристе» и «сказания о царе – самозванце».[85] Почему?

Ответ дает Ключевский и мы его цитируем на лекциях в подтверждение важности развития социальной информациологии, государственной информационной политики и их роли в реформировании госслужбы. Реформа Петра 1, по заключению В.Ключевского, «под собой, в народной массе реформа имела ненадежную, зыбкую почву». Главные причины изменения отношения к царю – реформатору и последующего отката петровских реформ заключались в следующем: «ни происхождение, ни цели реформы не были ему достаточно понятны».[86] (Закон или принцип информационной идентичности не был соблюден – В.П.) В результате «реформа с самого начала вызвала глухое противодействие в народной массе», она «была обращена к народу только двумя самыми тяжелыми своими сторонами: 1) она довела принудительный труд народа на государство до крайней степени напряжения и 2) представлялась народу непонятной ломкой вековечных обычаев, старинного уклада русской жизни, освященных «временем народных привычек и верований» (т.е. нарушался, по-нашему, закон ментальной идентичности – В.П.). Этими сторонами, этими причинами «реформа и возбудила несочувственное и подозрительное отношение народной массы».[87] Неужели этого не знало гайдаровское сословие? Или сказался код как результат зомбирования или лоббизма?