Н. Агаджанян - Резервы нашего организма

Физиологами установлено, что человек может усилием воли потратить только до 70 % своей мускульной энергии, а остальные 30 % — резерв на случай чрезвычайных обстоятельств. Приведем некоторые примеры таких обстоятельств.

Однажды полярный летчик, закрепляя лыжи у самолета, севшего на льдину, почувствовал толчок в плечо. Думая, что это шутит товарищ, летчик отмахнулся: «Не мешай работать». Толчок повторился снова, и тогда, обернувшись, человек ужаснулся: перед ним стоял громадный белый медведь. В одно мгновение летчик оказался на плоскости крыла своего самолета и стал звать на помощь. Подбежавшие полярники убили зверя. «Как ты влез на крыло?» — спросили они летчика. «Прыгнул», — ответил тот. В это трудно было поверить. При повторном прыжке летчик не смог преодолеть даже половины этого расстояния. Оказалось, в условиях смертельной опасности он взял высоту, близкую к мировому рекорду.

Можно привести множество примеров, свидетельствующих о том, что человек в состоянии чрезвычайного эмоционального возбуждения способен на гигантские мышечные усилия, на необычные для него формы деятельности.

Во время Великой Отечественной войны при обороне

Севастополя группа бойцов вкатила на вершину Сапун-горы тяжелое орудие. Позднее, когда бои закончился, даже значительно большее число людей не могли сдвинуть орудие с места.

А вот какой случай из практики тренировки космонавтов вспоминает Герой Советского Союза Н. П. Каманин в своей книге «Путь в космос начинается с зарядки».

В августе 1967 г. шла очередная тренировка космонавтов — прыжки с парашютом. Над побережьем Черного моря время от времени расцветали белые купола.

С космонавтом Алексеем Леоновым случилось ЧП: когда купол заполнился воздухом, лямка парашюта зацепилась за металлическую спинку, крепящуюся за ранцем, и обмотала ногу космонавта. Он завис вниз головой.

Приземлиться на темя или затылок — перспектива унылая. А тут еще порыв ветра понес парашютиста на прибрежные скалы… Тщетно пытался он высвободить ногу. Тогда, напрягая все силы, он отогнул металлическую спинку и вытащил из-под нее лямку… На земле, уже не один, а с помощью трех других космонавтов Алексей Леонов пытался разогнуть металл, но не смог. Просто так, без крайней нужды не получилось.

В другом случае летчик, покидая терпящий аварию самолет, руками разорвал шланг, соединяющий высотный костюм с бортовой аппаратурой. Позднее такой шланг, армированный толстой стальной спиралью, тщетно пытались разорвать четыре дюжих парня. Как тут не вспомнить слова Наполеона: «Духовная сила человека относится к физической как три к одному».

Зарегистрирован и такой случай. Человек, падая с небоскреба, зацепился рукой за штырь в стене и висел на одной руке до тех пор, пока не подоспела помощь.

Интересный пример описан и в книге X. Лиидемана «Аутогенная тренировка»: «Во время ремонта тяжелого американского лимузина молодой человек попал под него и был придавлен к земле. Отец потерпевшего, зная, сколько весит автомобиль, побежал за домкратом. В это время на крики молодого человека из дома выбежала его мать и приподняла руками кузов многотонной машины с одной стороны, чтобы ее сын смог вылезти. Страх за сына открыл матери доступ к неприкосновенному запасу сил».

Аналогичный случай был зарегистрирован во время землетрясения в Иране, где женщина приподняла весивший несколько центнеров обломок стены, который придавил ее ребенка. Во время другого бедствия — на пожаре, пожилая женщина вытащила из дома кованый сундук со своим добром. Когда же пожар кончился, она не смогла сдвинуть его с места, и пожарники с трудом втащили его обратно.

А вот случай, происшедший в декабре 1978 г. в мордовском селе Шейн-Майдан с Антониной Семеновной Грошевой. Обратимся к ее собственному рассказу. «12 декабря вечером я покормила на ночь телят и шла домой с фермы. Было уже темно. Но я двадцать два года хожу по этой дороге, и боязни никакой не было. До крайнего дома оставалось с полкилометра, когда я вздрогнула от толчка сзади, и сразу же кто-то вцепился мне в ногу. Собака? Есть у нас в селе огромная злая собака, хозяева на ночь выпускают ее побегать. Я повернулась и замахнулась сумкой. И тут увидела: волк! Он сбил меня с ног, и я подумала: ну вот и смерть. Если бы не платок, так бы оно и было, потому что зверь вцепился мне в горло. Я схватила руками его за челюсти и стала их разжимать. А они как железные. И у меня откуда-то силы взялись — левой рукой оттянула нижнюю челюсть, а когда хотела схватить и правой — рука скользнула в пасть. Я протолкнула ее поглубже и поймала язык. Наверное, волку от этого сделалось больно, потому что он перестал рваться, и я смогла подняться на ноги. Кричала, звала на помощь, но никто не услышал, а может, и слышали да испугались — мало ли что ночью бывает». Далее Антонина Семеновна тащила волка за язык более полукилометра до своего дома и убила его тяжелым дверным засовом.

Эмоциональное возбуждение обостряет не только физические, но духовные и интеллектуальные возможности человека.

Мы сейчас оставляем в стороне процесс художественного и научного творчества в обычных условиях, где эмоции, разумеется, играют огромную роль. Мы говорим лишь об экстремальных ситуациях, когда эмоциональное напряжение достигает предела и проявляется не совсем обычно.

Известен случай с французским математиком Эваристом Галуа. Накануне смерти, будучи тяжело раненным на дуэли, он сделал блестящее математическое открытие.

Вот как описывается это событие в книге Ц. П. Короленко и Г. В. Фроловой «Чудо воображения».

«Ночь накануне смерти Галуа провел в лихорадочном состоянии, спешно, непоследовательно, отрывочно ложились на бумагу его математические идеи: ученый торопился передать их в письме к другу. (Его работа по высшей алгебре была отклонена Академией наук как «неясная».) Немногие друзья верили в гений молодого Галуа и настойчиво продолжали дальнейшие исследования, в основу которых легли предсмертные идеи ученого. Позже определилось: Галуа изложил теорему, которую смогли сформулировать и использовать только через 25 лет, когда математическое мышление было достаточно развито».

Большинство современных исследователей объединяют понятия «эмоции» и «чувства». Однако эмоции свойственны и животным, и человеку, чувства же — только человеку. И. П. Павлов находил общее между эмоциями (страх, ярость, удовольствие) и инстинктами, связывая те и другие с работой подкорки, а чувства, такие, как любовь, ненависть, патриотизм, считал результатом деятельности коры больших полушарий головного мозга.

Чувство можно определить как эмоционально окрашенную человеческую мысль. Мы привыкли считать, что — мысль — это субъективное отражение объективных процессов, происходящих в коре головного мозга и опосредованных общественными отношениями. Но «субъективность, — писал В. И. Ленин в «Философских тетрадях», — есть лишь ступень развития из бытия и сущности, — а потом сия субъективность «диалектически «прорывает свой предел» и «через заключение раскрывается в объективность». [2] Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 29. — С. 165.