Шалва Амонашвили - Вера и любовь

Светился каждый человек, каждый дом, каждое дерево.

Из земли сами вырастали цветы, как звуки музыки, как стихи, как песни, как улыбки.

Люди молодели.

Каждое утро собирались они на площади и поклонялись человеку, не зная, кто он, почему играет на арфе, не переставая ни на минуту, почему тут сидит, и почему они сами преклоняются перед ним.

Кто-то сказал: «Построим ему высокую башню на этой площади. Пусть играет там, раз так любит играть».

Сказано-сделано: построили великолепную башню, и Орфей даже не почувствовал, как осторожно подняли люди чудака-музыканта, чтобы не прервать его игру на арфе.

Опять проходили годы. С высокой башни все лились и лились чарующие звуки, а вниз спускалась длинная борода играющего. Приходили к башне взрослые с детьми и отдавали почести бороде чудо-музыканта.

Так длится это в том городке и по сей день. Голос свыше пока не говорит Орфею, что играть на арфе больше не надо, ибо люди уже сами стали Музыкой.

О том, что зовут этого Музыканта Орфей, и о тайне его Музыки знает только один человек. Сидит он сейчас на камне перед башней, слушает и грустно размышляет.

О чем?

О том, что некому ему рассказать правду о своем брате-внуке, — кто его поймет и кто поверит?

Грустит еще и о том, что поселений, где звучит какофония, на Земле тысячи, а Орфей всего один.

Мальчик взрослел. Потому часто смотрел в зеркало и злился:

— Какой я некрасивый!

Дедушка услышал слова эти и сказал внуку:

— Твоя красота в твоей доброте!

Мальчик поверил дедушке и начал делать Добро — всем, везде, повсюду…

Он так увлекся этим, что совсем позабыл, как он некрасив.

Шло время.

Стал он молодым человеком.

Однажды, будучи на вечеринке, он услышал, как шепчутся две красивые девушки, украдкой глядя на него:

— Какой он обаятельный! — сказала одна.

— Лицо его светится внутренней красотой! — сказала другая.

А молодой человек вспомнил дедушку.

«Спасибо тебе, мудрый дедушка!» — подумал он.

С детства живет во мне Улыбка, которая стала моим добрым путеводителем, амулетом и воспитателем.

Улыбку эту я получил по почте, в треугольном письме.

Улыбка была написана на сером клочке бумаги.

Прислал ее мне отец с фронта, куда он ушел воевать с фашистами.

Было это в хмурое декабрьское утро 1942 года, и было мне тогда десять лет.

Вокруг были холод, голод, нищета, страх и война.

Отец написал мне всего несколько слов, видимо, спешил.

«Я верю в тебя, сынок, я люблю тебя», — и все.

Это было его последнее письмо, я получил его, когда отца уже не было в живых, он погиб на фронте.

Я часто представляю себе, как он улыбался и писал эти слова, которые превратились в Улыбку.

Улыбка веры и любви отца с тех пор живет во мне.

Она защищает меня от злобы и зависти.

Она не позволяет мне стать злобным и завистливым.

Вот такая Улыбка отца, присланная с фронта, живет во мне.

Улыбка эта стала моим наставником

Человек и Мечта подружились.

— Давай погонимся за Синей Птицей, — сказала Мечта.

— Давай… — сказал Человек.

В погоне за Синей Птицей неожиданно для себя они воспарили над бездной. Человек испугался.

— Я упаду в бездну… Хочу обратно! — закричал он.

Мечта встревожилась:

— Не думай о падении, думай о Синей Птице…

— Но я же упаду…

— Держись за меня…

В мгновение ока Человек должен решить: отчаиваться дальше или, держась за Мечту, лететь дальше.

И как он решит?

И что лучше: жить, как бы находясь в прыжке над бездной, или жить, не отрывая ног от земли?

У этой притчи есть свой автор, но я не знаю, кто он. Мне притчу рассказал один учитель, которому тоже рассказал кто-то другой. Я же пересказываю вам и, по всей вероятности, в весьма измененном виде.

Сын порадовал отца:

— Отец, я поступил в университет!..

— Это хорошо, — сказал отец, — и что будет дальше?

— Дальше — буду учиться лучше всех… — отвечает сын.

— А дальше что?

— Дальше — получу диплом, стану первоклассным специалистом…

— А потом?

— Найду хорошую работу с хорошей зарплатой, устроюсь в жизни, выйду в люди…

— А потом? — допытывался отец.

— Построю себе дом… Будет машина… Буду путешествовать…

— И что потом?

— Женюсь на красивой девушке, будут дети… Буду радоваться жизни…

— А потом?

— А потом… постарею, отец… выйду на пенсию…

— А потом?

— Что потом, отец?.. Потом умру…

— И что будет потом?

— Похоронят…

— А потом?

— А что потом?! — удивился сын. — Потом все…

— И вся жизнь ради того, чтобы потом пышно похоронили? — возмутился отец. — Зачем тебе эта жизнь, если не будешь думать, что будет потом, когда она кончится!

Посадил крестьянин лозу виноградную и закрепил рядом палку.

Обвилась лоза вокруг палки и начала расти.

— Ты — моя мама, я люблю тебя…

— Ты — моя дочь, расти счастливой…

— Ты — моя надежда…

— Ты — моя гордость…

Так они шептались днем и ночью.

Лоза все крепче прижималась к маме-палке, а та радовалась ее цепким щупальцам. Но однажды сказала мама:

— Дочь моя, гниет мое основание, я скоро упаду…

Встревожилась лоза:

— Держись, мама, если ты упадешь, я погибну, а скоро должна начать цвести…

Взмолилась мама Господу:

— Дай мне устоять еще немножко…

И начала лоза цвести.

Вскоре появились солнечные гроздья. Мама была счастлива, глядя на радость дочери. Но тяжесть все наполняющихся кистей отнимала у нее последние силы.

— Дочь моя, я уже не в силах держаться, ухожу из жизни, береги себя и детей своих…

Воскликнула лоза со слезами на глазах:

— Не оставляй нас, мама, без твоей опоры мы все погибнем…

Тогда взмолилась еще раз мама Господу:

— Сделай меня вечной надеждой для моих детей…

…Пришел крестьянин собирать виноград.

Взглянул на лозу и глазам своим не поверил: опоры нигде не было, а лоза тянулась все выше и выше, обвивая своими щупальцами воздух.

Но взор крестьянина не мог видеть Божью Благодать: лозу поддерживал не воздух, а любовь матери, что одаривало ее обилием урожая.

Птицы отдали своих птенцов в школу Совы.

Сова в безлунную ночь усадила учеников на ветку и приступила к подготовке их к жизни.

Она дала им ЗУНы об основах наук безлунной ночи, о философии одиночества в дупле, о зверином правопорядке ночного леса.

Потом провела ЕГЭ, выдала всем аттестаты зрелости и сказала: «Живите!» Сама же срочно залезла в дупло, ибо наступило утро и взошло Солнце.