Олег Грейгь - Русский царь Иосиф Сталин: все могло быть иначе

Тухачевский Михаил Николаевич/4(1б).2.1893–11.6.1937/, советский военный деятель, Маршал Сов. Союза (1935). Чл. Коммунистич. партии с 1918. Род. в имении Александровское Дорогобужского у. Смоленской губ. (ныне ок. дер. Следнево Сафоновского р-на Смоленской обл.) в дворянской семье. Окончил Александровское воен. училище (1914). Участвовал в 1-й мировой войне 1914–18 в составе лейб-гвардии Семеновского полка, поручик. В 1915 попал в плен, в 1917 бежал в Россию.

С 1918 в Красной Армии.

После Гражд. войны 1918–20 принимал деятельное участие в проведении Военной реформы 1924–25. Был нач. Воен. академии РККА (1921)… с нояб. 1925 по май 1928 нач. Штаба РККА. С мая 1928 по июнь 1931 командовал войсками Ленингр. Воен. округа. С 1931 зам. пред. Реввоенсовета СССР, нач. вооружений РККА, с 1934 зам. наркома обороны и нач. управления боевой подготовки…

Награжден орденом Ленина и орденом Красного Знамени.

Однако случилось так, что за артисткой Давыдовой в тот вечер приехала не машина Тухачевского, а машина Николая Ивановича Ежова, наркома внутренних дел, которому буквально совсем немного осталось быть на этом грозном посту. Его вот-вот переведут в наркомат речного флота, а оттуда — в подвал его любимой Лубянки.

Вера села в автомобиль и тот рванулся с места; неожиданно стекло, разделяющее салон от водителя, опустилось. Полной неожиданностью для нее явилось то, что справа от водителя над спинкой переднего сиденья возвышалась некая подозрительная маленькая головка с торчащими ушами. Головка повернулась, тонкие губы рта разжались и она услышала: «Ну как я вас, Верочка? Наконец-то вы меня полюбите. Глупый у вас любовник, хоть и маршал. Вот то ли дело я, Генеральный комиссар Государственной безопасности СССР Николай Иванович, о котором ходит слава: берет ежовыми рукавицами… Ну что вы, Верочка…» — липкие небольшие руки выскочили из-за спинки, потянулись и стали шарить по ее открытой шее. Не успела она опомниться, как он запустил руку ей под бюстгальтер и сжал соски. Сжал так больно, что она чуть не вскрикнула.

Единственное, что могла сделать актриса, это выскочить на полном ходу, но куда? При огромной скорости… Но она все-таки нажала ручку дверцы, пытаясь приоткрыть ее и требуя от Ежова отвезти ее обратно в театр. Дверца не поддалась, и до нее дошло, что она взаперти. Конечно же, этот карлик Ежов был не так прост, как иногда казался некоторым. Впрочем, до недавнего времени он ей не казался и страшным.

Ее привезли в один из домов НКВД, в подвале которого ежеминутно шли жестокие пытки. Тогда как на верхних этажах здесь любили повеселиться; шло веселье и сейчас. Как правило, тут находились начальники краевых, областных УНКВД, вызываемые Ежовым в Москву. Но среди разряженных гостей можно было встретить и высших чинов с Лубянки, жен высокопоставленных чекистов, но… без своих мужей, ибо те находились либо в долгих дальних командировках или уже в подвале.

Когда Ежов, ведя себя почти галантно, поднялся вместе с Верой Александровной в зал в самый разгар показушно-неугомонного бала, он вдруг переменил тактику и фамильярно-небрежно схватив за талию, сказал с легкой издевкой: «Я вас, барышня, оставляю на попечение Маршала Советского Союза, вашего Мишеньку Тухаческого», — и грубо толкнул ее в нишу, из которой в эту минуту выходил заместитель наркома обороны Тухачевский.

Он протянул к ней руки, она, растерянная, хотела что-то спросить, обратиться к нему, но между ними неожиданно опять возникла фигура карлика Ежова: «Мишенька, отмечай католическое рождество, и если Верочке-свет-Александровне что-то не понравится, проведи ее в подвал. Там хорошее медвежье красное вино льется рекой». И так же неожиданно исчез.

То была одна из самых жутких ночей в жизни актрисы. Она с трудом пробыла в этом дьявольском доме чуть больше часа, пока не уговорила маршала увезти ее.

По всему видать, Тухачевский тоже был не в лучшем расположении духа. Конечно, об этом свидании с маршалом стало известно Сталину. Но удивительное дело, вождь молчал, и у него были на то причины, о которых Вере Александровне знать не следовало. Да они ее и не касались.

А вот Ежов решил максимально использовать ситуацию для удовлетворения своей похотливости. Но, к счастью для Давыдовой, обстоятельства складывались так, что Ежову никак не удавалось настичь актрису…

Как-то будучи на гастролях в Киеве, Вера Александровна решила прогуляться по улицам древнего города. Она уже привыкла к тому, что ее сопровождают трое мужчин, по ее убеждению, чекистов. Так оно и было; за ней постоянно следовали и в Москве и здесь, не вступая ни в какие разговоры. Практически не обращая внимания на свиту, она дошла до Владимирской горки, приблизилась к памятнику князю Владимиру и, задумавшись, надолго застыла, засмотревшись с кручи на медленно текущие воды Днепра-Славутича…

Москва. Кремль. Кабинет вождя.

В кабинете Сталин и Ворошилов.

— Товарищ Сталин, согласно плану, войсковые учения частей и соединений Московского военного округа должны завершиться через восемь дней. Руководителем учений от наркомата обороны назначен заместитель НКО Маршал Советского Союза Тухачевский. В настоящее время войска округа развернуты и «боевые» действия достигли апогея. А руководитель учений преступно покинул расположение войск и убыл в неизвестном направлении. Принятыми мною мерами по розыску товарища Тухачевского установлено, что он находится в столице советской Украины городе Киеве. Мои попытки связаться с ним по телефонной и радиосвязи успехов не имели. Я обязал командующего войсками Киевского военного округа командарма 1-го ранга Уборевича разыскать товарища Тухачевского и передать ему мое требование о том, чтобы он созвонился со мной. А об исполнении моего приказания поручено товарищу Уборевичу донести мне немедленно.

— Что, Клим, с…бл…сь наши маршалы. Ну ш-то ж…

Сталин поднял трубку телефона.

— Ты уже приехал? Это хорошо. А как дела в Тбилиси? Ты сдал там партийные дела и НКВД? Ма-алодец… Слушай, Лаврэнтий, што у тебя есть по Киеву?

Казалось, Сталин безразлично слушает что говорят с Лубянки. Недавний первый секретарь ЦК КП(б) Грузии Лаврентий Павлович Берия по приказанию вождя был освобожден от обязанностей партийного руководителя и прибыл в Москву для принятия дел и должности наркома внутренних дел СССР вместо освобожденного Ежова.

Сталин лично поручил ему сразу взять под контроль работу оперативной группы, которая уже длительное время отслеживала военачальников РККА: Тухачевского, Уборевича, Якира и многих других.

Услышав от Берия информацию, вождь обратился к Ворошилову:

— Ну вот, Клим, я не ошибся: на бабу променяют и партбилет, и родину, и семью. Я не ошибся. Сейчас ездит по Киеву и ищет эту курву артистку из Большого театра… Ми ей — високое доверие, «народную» дали, орденом наградили, Сталинскую премию дали, квартиру, високие оклады, а она, понимаешь, когда ми с тобой тут говорим, гуляет на Владимирской горке. А он, дурак, по Киеву мотается. Што прикажешь делать, Клим, твои люди…