Иван Климишин - Заметки о нашем календаре

Об этом и должна свидетельствовать реальная практика Александрийской Православной Церкви, в которой в ближайшее после Никейского Собора время — в 343, 347, 367, 370, 374, 394 гг. и вплоть, как уже говорилось, до 783 года — Пасха отмечалась в один день с иудеями. Развёл же православный и иудейский праздники лишь неточный метонов цикл, положенный в основание александрийской пасхалии (И. А. Климишин. Календарь и хронология. — С. 213–214).

Имея в виду именно относительную лишь точность последней, профессор (тогда) Ленинградской духовной академии протоиерей Ливерий Воронов в статье «Календарная проблема. Её изучение в свете решений I Вселенского Собора о пасхалии и пути к сотрудничеству между Церквами в этом вопросе» («Богословские труды». № 7. — М., 1971. — С. 170–203) отмечал: «Никейский Собор… не ввёл во всеобщее, непременное и вечное употребление какую-либо строго определённую пасхалию как унифицированную систему расчётов и определения дня празднования Пасхи», поскольку «сама александрийская пасхалия вряд ли мыслилась как «вечная и неисходная» (Цит. по: И. А. Климишин. Календарь и хронология. — С. 226).

В качестве примера погрешностей в традиционных пасхалических расчётах можно привести следующее. Вследствие неточности метонова цикла, как уже отмечалось, фазы Луны отстают по отношению к датам юлианского календаря на сутки каждые 310 лет. Это отставание, которое к 1582 году составляло уже четверо суток, было устранено в контексте григорианской реформы. Однако оно сохранилось и продолжает нарастать применительно к случаю непреклонного использования, вопреки проф. — прот. Ливерию Воронову, «вечных и неисходных» пасхалий. В результате это приводит к сдвигу расчётных дат Пасхи, о чём говорилось, в частности, и в цитированном фрагменте из книги П. Попова (см. выше, с. 39). К тому же прибавляется и проблема необходимости расхождения в праздновании с иудеями. В результате Православная Церковь каждые 19 лет лишь только пять раз отмечает Пасху согласно декларируемым установлениям, то есть в первое воскресенье после первого полнолуния после весеннего равноденствия. В частности, в 1986, 1989 и 1994 гг. православная Пасха праздновалась даже после второго весеннего полнолуния (И. А. Климишин. Календарь и хронология. — С. 217–218).

Но при этом сохраняется несокрушимая верность уже давно изжившему себя юлианскому календарю. Гимн ему как вершине совершенства некогда на одном заседаний Комиссии по реформе календаря (1899 г.), в работе которой он принимал участие качестве представителя Святейшего Синода Русской Православной Церкви, воспел профессор Санкт-Петербургской духовной академии В.В. Болотов , который в принципе готов был поступиться даже эрой «от Рождества Христова», о чём говорилось выше, но отнюдь не юлианумом!

Прокламировав, что, с его точки зрения, «григорианская реформа не имеет для себя не только оправдания, но даже извинения», В.В. Болотов далее заявил: «Сам я отмену юлианского стиля в России нахожу отнюдь не желательной. Я по-прежнему остаюсь решительным почитателем календаря юлианского. Его чрезвычайная простота составляет его научное (?) преимущество перед всякими другими календарными исправлениями. Думаю, что культурная миссия России по этому вопросу состоит в том, чтобы ещё несколько столетий (!) удержать в жизни юлианский календарь и чрез то облегчить для западных народов возвращение от не нужной никому григорианской реформы к неиспорченному старому стилю» (Цит. по: И. А. Климишин. Календарь и хронология. — С. 218).

«Конечно, это было заблуждением, — констатирует в связи с приведённой декларацией И. А. Климишин. — Трудно представить себе, чтобы человечество, непрерывно повышая уровень своего технологического развития, отказалось от разработки и использования для своих нужд такой единицы времени, которая была бы адекватной её астрономическому прообразу. А с этой точки зрения григорианский календарь, как высказался американский астроном Г. Мойер, «представляет собой весьма удовлетворительный компромисс между необходимой точностью и крайне желательной простотой» (И. А. Климишин. Календарь и хронология. — С. 219).

Старый стиль, по существу сойдя с практической хронологической сцены, сохранил свои позиции, кроме узко конфессионального эксцентризма, главным образом — в анналах истории. Огромный временной пласт не только в историческом, но и доисторическом бытии человечества оказался навечно спаян с юлианским календарём. Поэтому, видимо, навсегда сохранится необходимость перевода дат старого стиля на новый (и наоборот) и использования для этих целей меняющейся в веках календарной поправки, так называемой поправки на стиль.

В момент проведения реформы 1582 года между датами в юлианском и григорианском календарях возникло расхождение в 10 дней. Но со временем оно постоянно увеличивалось и теперь составляет уже 13 дней. Поскольку 1600 год (номер его делится на 400) в григорианском календаре — как и в юлианском — оставался високосным, то поправка на стиль в XVII веке сравнительно с веком XVI не изменилась и осталась равной 10 дням. При переходе в последующие столетия она регулярно увеличивалась вследствие того, что годы 1700, 1800 и 1900 в новой системе летосчисления, в отличие от юлианума, были не високосными, а простыми, они не имели добавочного дня — 29 февраля. Ближайший к нам вековой год — 2000-й — будет високосным. Поэтому в XXI веке сохранится прежняя поправка — 13 дней.

Как правило, коррекции на стиль подлежат в основном даты послереформенного периода времени, то есть начиная с 1582 года. Но в принципе возможен пересчёт дат событий, которые имели место и до введения григорианского календаря. Для подобного пересчёта с прибавлением календарной поправки используется приведённая в приложении таблица.

При пользовании данной таблицей необходимо иметь в виду следующее.

Вполне очевидно, что критическими датами, по прошествии коих поправка последовательно увеличивается на единицу, являются дни 29 февраля по старому стилю тех вековых годов (то есть годов с порядковыми номерами, оканчивающимися на два нуля), в которых по правилам григорианского календаря из счёта изымаются одни сутки, то есть 1700, 1800, 1900, затем 2100, 2200, 2300 и т. д.

Действие той или иной поправки применительно к датам юлианского календаря начинается с 1 марта соответствующего векового года. Но вековой год является последним, завершающим в столетии. Поэтому поправка вступает в действие ранее начала нового века на десять месяцев по юлианскому календарю. Но и заканчивается её функционирование тоже за десять месяцев прежде истечения столетия.