Владимир Бобылев - Внешняя политика России эпохи Петра I

Все эти соображения и обстоятельства побудили Петра к решительным действиям. При подготовке к летней кампании 1695 г. было решено нанести удар не по вассалу Турции — крымскому хану, а непосредственно по туркам, их крепости Азову. Этот план принципиально отличался от задач крымских походов, носивших в целом лишь отвлекающий характер. Взятие Азова резко ухудшило бы позиции Османской империи в Причерноморье, что, возможно, сказалось бы на исходе всей войны. Кроме военных аспектов при выборе момента и направления борьбы против Турции учитывалась и международная обстановка. Русские представители в Риме и в Варшаве сообщили о возможности одностороннего выхода из войны Австрии и Польши, что развязало бы руки Турции для вторжения на Левобережную Украину и южные области России. Военный же успех России, как полагал Петр, устранил бы эту опасность и способствовал бы укреплению единства антитурецкой коалиции.

Весной 1695 г. русская армия двинулась под Азов. Но овладеть турецкой крепостью в кампании этого года не удалось. Отсутствие флота лишало возможности блокировать Азов с моря, что позволяло туркам беспрепятственно доставлять в крепость подкрепление, боеприпасы и продовольствие. В результате турецкому гарнизону удалось отбить все атаки русских войск. Убедившись в бесперспективности дальнейших боевых действий, Петр принял решение снять осаду и отвести армию в глубь страны.

Неудача под Азовом не привела Петра в уныние и не заставила его отказаться от своих замыслов. Напротив, вскрыв причины провала кампании 1695 г., царь со свойственной ему энергией приступил к подготовке нового азовского похода, в котором важная роль отводилась флоту. Для его строительства на верфях Воронежа было собрано 25 тысяч крестьян и работных людей, которые под непосредственным руководством Петра в небывало короткий срок спустили на воду 2 корабля, 23 морские галеры и несколько десятков мелких судов. Учитывая пагубные последствия того, что под Азовом не было инженеров, царь приказывает вызвать из Австрии и Пруссии специалистов по взятию крепостей.

В начале мая сосредоточенная в Воронеже армия и военный флот двинулись на юг. В конце месяца войска заняли под стенами Азова прошлогодние траншеи и начали обстрел крепости из пушек. 16 июня русская артиллерия разрушила важную часть крепостных сооружений, и Петр отдал приказ о подготовке к генеральному штурму. Однако ход событий на море ускорил развязку. Подошедший на помощь Азову турецкий флот с подкреплениями, боеприпасами и продовольствием не смог прорваться к крепости, так как устье Дона было блокировано русской галерной флотилией. Не дождавшись наступления русских галер, турки подняли паруса и ушли в море. Это и решило судьбу крепости. Исчерпав все средства обороны, гарнизон Азова 18 июля выбросил белый флаг.

Взятие Азова значительно укрепило военно-стратегические позиции России и Причерноморья и существенно повысило ее международный престиж. Прямым результатом этого явилось заключение в феврале 1697 г. нового антитурецкого союза в составе России, Австрии и Венеции.

Овладев Азовом, Россия, однако, не получила свободного доступа в Черное море. Предстояла нелегкая и длительная борьба за Керчь и право пользоваться проливами, соединяющими Черное море со Средиземным. Для решения этой задачи было необходимо продолжать войну с Турцией как на море, так и на суше, но уже с привлечением более крупных сил армии и флота.

В связи с этим Боярская дума в ноябре 1696 г. по предложению Петра приняла решение о сооружении флота из 52 крупных кораблей. Однако казна не располагала суммами, чтобы финансировать столь грандиозное по своим масштабам мероприятие. Поэтому для строительства флота были созданы компании — «кумпанства» из светских и духовных феодалов, которые, естественно, переложили бремя новых расходов на своих крепостных крестьян. Одновременно было принято постановление о заселении Азова и мобилизации трудового населения на сооружение гавани в Таганроге.

Начало строительства флота со всей остротой поставило вопрос о мастерах и морских офицерах, которых в России не было. И Петр находит необычайно смелое решение данной проблемы — послать за границу молодых дворян для изучения морского дела.

Наряду с военной активизировалась и дипломатическая подготовка к новому раунду борьбы с Турцией. По расчетам Петра успешный исход этой борьбы во многом будет зависеть от победы союзников на море, в связи с чем он приходит к мысли о необходимости расширить антиосманскую коалицию державами, обладавшими мощными военно-морскими силами. С этой целью в 1697 г. в Западную Европу было направлено Великое посольство во главе с Ф. Я. Лефортом, Ф. А. Головиным и П. Б. Возницыным. В составе посольства находился и сам Петр под именем бомбардира Петра Михайлова. Выезд царя за пределы России являлся событием небывалым. Об отъезде Петра официально не сообщалось ни внутри страны, ни за границей. Царь считал, что положение инкогнито облегчит ему руководство переговорами и даст возможность пополнить свои знания в области кораблестроения, технологии оружейного дела, фортификации, подготовки солдат и офицеров, военной кодификации и т. д. Весь состав посольства, включая солдат Преображенского полка, насчитывал более 250 человек. В марте 1697 г. Великое посольство тронулось в путь.

Первым крупным городом за границей, куда прибыло посольство, была Рига. Шведские власти встретили русских неприветливо и запретили Петру и его свите осмотр крепости, что вызвало крайнее недовольство царя. Впоследствии этот инцидент он использует в качестве одного из поводов для объявления войны Швеции.

Из Риги через Митаву Петр прибыл в Кенигсберг, где вел переговоры с бранденбургским курфюрстом Фридрихом III, итогом которых явилось подписание договора о дружбе и торговле между двумя странами. Кроме того, курфюрст и царь заручились устным обязательством о единой политической линии против Швеции, что, по-видимому, было не столько следствием изменения внешнеполитической ориентации России, сколько эмоциональным ответом Петра на «рижское оскорбление».

В начале июня посольство направилось в Голландию, но Петр остался в Пиллау ожидать результатов выборов нового польского короля, имевших большое значение для внешнеполитических планов русского правительства. Из кандидатов, боровшихся за польскую корону, наибольшие шансы имели саксонский курфюрст Фридрих-Август, которого поддерживала русская и австрийская дипломатия, и французский принц де Конти. Правительство Петра выступало против кандидатуры французского ставленника, понимая, что в случае его избрания, он без всякого сомнения будет проводить дружественную по отношению к Турции политику. Более того, его польские сторонники утверждали, что «как только придет принц, пойдем отбирать Смоленск». Поэтому в своем послании польскому сейму царь указывал, что, «имея к государству вашему постоянную дружбу, мы такого короля французской стороны видеть в Польше не желаем, а желаем, чтоб выбрали вы себе короля какого ни есть народа, только бы был он в доброй дружбе и крепком союзе с нами и цесарем римским (австрийский император. — В. Б. ), против общих неприятелей Креста святого». Для укрепления позиций Фридриха-Августа царь приказал князю М. Г. Ромодановскому двинуть его армию к польской границе.