Крис Терни - Terni_Kosti_skalyi_i_zvezdyi._Nauka_o_tom_kogda_chto_proizoshlo.395719

Нет числа документальным лентам, оплакиваю­щим гибель первой европейской цивилизации, древ­ней минойской культуры, существовавшей на Крите несколько тысячелетий назад. Все они рассказывают, по большому счету, одно и то же: минойцы стреми­тельно развивались, не уступая другой «супердер­жаве» региона, египтянам; у них имелись колонии по всему восточному Средиземноморью, а потом они вдруг таинственным образом исчезли, практически в одночасье. Даже сегодня верится с трудом. Одна­ко авторы передач неизменно делают вид, что рас­полагают сенсационными данными относительно исчезновения древней цивилизации и минойцев постигла куда более страшная гибель, чем принято считать: виной всему извержение вулкана Санторин, расположенного в 120 км к северу от Крита. Особен­но любят потрясенные режиссеры снимать кадры с каким-нибудь сидящим на пустынном берегу уче­ным, который печально вглядывается в морскую даль. Печаль его легко понять: идея на самом деле занимает Умы уже более 60 лет.

Предположение о том, что минойскую цивилиза­цию могло уничтожить извержение Санторина, высказал в одном из номеров журнала Antiquity за 1939 г. греческий археолог Спиридон Маринатос. Он был вы­дающейся фигурой в греческой археологии и во мно­гом опередил современников, начав наблюдения за из­вержением индонезийского вулкана Кракатау в 1883 г. Вулкан размером примерно в треть Санторина вызвал во время извержения грохот, слышный за 4600 км, и серию гигантских волн. Маринатос предположил, что минойцев уничтожило не извержение как таковое, а сопутствующие явления, которые и погубили Крит. По всему побережью восточного Средиземноморья, включая северную оконечность восточного Крита, наблюдаются толстые слои морских отложений, пепла и пемзы.

Согласно теории Маринатоса, волна цунами про­катилась на юг от Санторина, сметая прибрежные по­селения в северной части Крита и уничтожая оплот морского владычества минойцев, — удар, от которо­го цивилизация оправиться не смогла. Лихие времена для Крита. Маринатос датировал извержение (с по­разительной точностью) 1500 г. до н.э. Редакторы журнала Antiquity в нарушение принятой практики поместили в конце статьи примечание, что теория, безусловно, интересная, однако требует проверки и пока не может претендовать на достоверность. Эта оговорка и положила начало спорам, которые не ути­хают по сей день.

¤

До XX в. истории о царе Миносе и критянах причис­лялись к легендам. У великих историков — Геродота, Гомера, Фукидида — можно найти описания сильной морской державы, называемой минойской, со сто­лицей в Кноссе на острове Крит. Они сумели создать первый в данных водах военный флот, позволявший отражать нападения пиратов и объединить многочис­ленные колонии, разбросанные по восточному Среди­земноморью.

Но только в начале XX в. стало выясняться, что пре­дания, похожие на сказку, могут оказаться правдой. В 1878-м критянин с судьбоносным именем Минос Калокеринос начал раскопки на большом холме близ Ираклиона, в центральной части северного побере­жья Крита. Он откопал, как выяснилось впоследствии, часть тронного зала и несколько дворцовых кладовых. К сожалению для него, османское правительство отка­зало в разрешении на дальнейшие раскопки. В конце 1880-х знаменитый немецкий археолог Генрих Шлиман, утверждавший, что разыскал Гомерову Трою, предположил, что дворец принадлежал легендарному царю Миносу. Однако раскопки с участием Шлимана не состоялись, поскольку, если верить преданию, он отказался выкупать земельный участок, повздорив с землевладельцем-турком, преувеличившим число растущих на участке олив. Лишь в 1900 г., после того как Крит обрел независимость от Османской империи, разрешение на раскопки получил британский архео­лог сэр Артур Эванс, связавшийся с Калокериносом.

Предположить, что откроется Эвансу в ходе раско­пок, не хватило бы никакого воображения. Под холмом обнаружился огромный дворец сложной архитектуры с налаженной системой водоснабжения, обеспечивав­шей чистой водой как минимум 2000 человек, а вокруг — городские постройки, население которых в не­сколько раз превышало число обитателей дворца. Сим­вол поклонения минойцев — бычьи рога — и сейчас в изобилии встречается на Крите. При раскопках был обнаружен первый в Европе театр и мощеная дорога. Международная пресса не замедлила погнаться за сенсацией, и наутро Эванс проснулся знаменитым. В ходе раскопок он «реконструировал» отдельные участки, в результате получавшиеся довольно противоречивы­ми, однако они все же дают отличное представление о том, как мог выглядеть Кносский дворец.

Уровень развития минойской цивилизации впе­чатляет. Еще в 2000 г. до н.э. торговые суда морской державы бороздили все восточное Средиземноморье. Теперь нам известно, насколько высока была плот­ность центров минойской культуры в тех землях: в материковой и островной частях Греции, в странах Леванта и даже в Египте. Вскоре после открытий Эван­са на Крите было установлено, что минойцы произ­водили большое количество характерной керамики: кувшины с перемычкой между горлышком и носиком, стремевидные сосуды, чаши на ножке. Эта керамика распространялась повсюду. Изделия критян мгновенно находили применение у соседей. Еще чуть погодя вы­яснилось, что найденная керамика не вся одинакова, имеются стилистические различия, обусловленные, видимо, периодом изготовления. К счастью для ар­хеологов, благодаря подобным стилистическим раз­личиям возник уникальный метод датировки под на­званием «типология».

¤

Многие из нас успели на своем веку попользоваться монетами с изображениями глав государств. Если че­ловек находится у власти достаточно долго, то чека­нится несколько разных изображений, отражающих возрастные изменения. У жителей Великобритании еще жив в памяти переход на десятичную денежную систему, у европейцев — введение евро. Денежные знаки, монеты, имевшие хождение «до» и «после» та­кого рода перемен, легко различимы. Даже не пригля­дываясь к монете, можно определить ее примерный возраст. А для уточнения посмотреть на дату, выбитую на самой монете. Изменения во внешнем облике, уходящие вглубь тысячелетий, узнавались уже в Сред­невековье. С XVI в. чеканились серии монет. Однако лишь в конце XIX в. возникла мысль использовать эти наблюдения не только применительно к денежным знакам.

Первым высокий потенциал типологии разглядел Огастес Лейн-Фокс, более известный как Питт Риверс. Опираясь на принципы постепенных изменений, изложенные в дарвиновском «Происхождении видов», он проследил эволюционное развитие разных стилей в своей коллекции артефактов. Исколесив в качестве гренадера Британской армии всю империю из конца в конец, он собрал обширную коллекцию, включаю­щую самые разные артефакты — от бумерангов до ко­пий и щитов. Он утверждал, что чем сложнее изделие, тем больше в нем выражено культурное развитие и про­гресс, а значит, оно относительно молодо. Простая кон­струкция предполагает большую древность.