Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1994 год

«Не строй светлицу близко от границы», — советовали в старину убеленные сединами хуторяне молодцам, которые собирались обзавестись хозяйством вдали от обжитых мест. Однако парубки-«отчаюги», как правило, не внимали советам старших (правда, нередко сама жизнь не оставляла им выбора) , и на овеянных лихими ветрами пограничных пустошах возникали все новые и новые поселения. Их жители, отвоевывая себе место под солнцем, не только отражали набеги воинственных соседей, но и многому учились у них, перенимали обиходные словечки, секреты выживания, способы проникновения в дикую природу.

Так, шажок за шажком, становилась на ноги и заявляла о себе новая жизнь. Устанавливая рубежный знак или пограничный столб, эта жизнь не отмежевывалась от остального мира, а утверждала себя, стремясь свою пограничную самобытность сделать прочной и долговременной основой бытия.

Эту основу мы и пытались постичь во время велопробега. Она оказалась простой, понятной разноязыким народам и неизменной на протяжении веков. Показателен в этом отношении отрезок маршрута вдоль Азовского побережья. Где-то на далеких границах, может, и ходили хмурые тучи, здесь же, над Азовом, легко и свободно проносились белые облачка, которыми, съезжая с изнуряющих степных трасс, мы любовались, блаженствуя на чистых пляжах Белосарайской косы. Над деревьями возвышалась белая башенка маяка. На его свет вчера мы и держали курс. В это же время маячный огонь указывал дорогу большим и малым судам, что шли морем.

«Маяки — святыня морей. Они принадлежат всем и неприкосновенны, как посланники иноземных держав» — эти слова Петра I мы прочитали еще на воротах Нижнебердянского маяка, установленного на Бердянской косе. Граница воды и суши часто становилась границей государств. Однако маякам и мореходам, для которых они, собственно, и были построены, неведомы кордоны — маячные сооружения надежно и верно указывали дорогу всем: и морскому бродячему люду, и сухопутным странникам, и купцам из далекого чужеземья, и чумацким валкам из степной глубинки.

Кстати, Белосарайский маяк, построенный в 1835 году, — один из самых старых на Азовском побережье. Он свидетель многих волнующих событий, произошедших на азовском пограничье. В 1779 году у впадения реки Кальмиус в Азовское море, на месте запорожского зимовника До-махи, крымские греки основали город Мариуполь. Вокруг него, вблизи Белосарайской косы, выросли селения, которые греки назвали по имени мест своего прежнего проживания, — Ялта, Урзуф, Старый Крым. В другом месте Приазовья поселились болгары, основавшие села Ботиево, Строгановку, Преслав. И так почти вдоль всего южного украинского кордона. На огонь маяков, что стояли по берегам теплых гостеприимных морей, устремлялись большие и малые народы. И смешивались языки, и переплетались обычаи, и взаимообогащались нравы. Есть в украинском языке слово «прочухан». Так обычно называли трепку, избиение, потасовку. В старину существовало такое выражение — «памятковый прочухан». Что это означало? А вот что. Ответственный за раздел земли брал с собой в поле сельских пацанов. На границе участков он то одного, то другого награждал тумаками да подзатыльниками — «памятковыми прочуханами». Впоследствии при земельных спорах мальцы с крепкой памятью выступали свидетелями и по заданной им в том или ином месте трепке заново восстанавливали межи. Однако даже самый памятливый хлопец, которого наградили не одним «памятным прочуханом», не смог бы определить границу между народами, что селились в Приазовье. И никакие кордоны, рубежи и межи не могли остановить этого переселенческого движения и взаимопроникновения культур. И ныне на пограничном плетне сушатся горшки разноязыких хозяек, живущих по обе стороны границы. Вкус борща в этих горшках — вот их главная забота. Что бы ни случилось, бить горшки они не станут — себе дороже потом собирать и склеивать черепки. Ныне в цене и горшки, и даже сами черепки, которые иные политики с такой легкостью разбрасывают по державным подворьям...

«К своему роду хоть через воду». Приходилось и через воду — ливни часто накрывали нас посреди чистого поля, и через болота, в которые после дождя превращались иные проселки, и через буераки, колдобины и рытвины — без этих «чортороев» невозможно представить себе наши большаки. Однако вот незадача: где чей род, какие пути к нему ведут, где его корни? Ищем мы ответ на эти вопросы, вроде вертится он на языке, а все не приходит в голову. Один из нас осел по одну сторону границы, другой завел семью по другую, родню разбросало по городам и весям. Правда, не мы одни в таком положении. У жителей пограничья, по которому проходил наш путь, все настолько перемешано, что они уже давно не знают, какого они роду-племени, каким богам им надлежит молиться. Иные, чей язык причудливо расцвечен русскими и украинскими сочными народными оборотами, без тени сожаления называют себя «перевертнями».

На таможне, которая установлена на границе Ростовской и Донецкой областей, мы пообщались с торговками, которые предлагали проезжему люду черешню, разными путями добытую в местном колхозном саду, и клубнику, «выкоханную» на приусадебных участках. Все они из украинского села Успенка (на российской стороне расположена Авилово-Успенка). Однако таможенное начальство согнало их с родной украинской стороны. Это ничуть не смутило бойких казачек (как не смущали таможенные препоны купцов всех времен и народов). Поворчав на представителей власти — чисто для проформы, по традиции ростовских и донецких базаров, кумушки покинули насиженное местечко и уселись в сотне метров поодаль, но уже на земле другой, более гостеприимной державы. Кстати, без этих самых торговок и вообще мелких торговцев невозможно представить себе жизнь больших и малых селений (особенно в приграничных областях) в недалеком прошлом. Правда, украинцы не славились рвением торговаться, набивать цену, расхваливать свой товар. «Благодаря неповоротливости малоросса и его занятиям, привязывающим его к родному месту, в Малороссии очень распространены ярмарки, где торговцами являются евреи и великоруссы», — писал один исследователь украинских нравов. Однако жизнь, передвижение народов через границы меняли со временем старые нравы, и украинцы не хуже русских научились торговать и торговаться. Гуртивныки, перекупки, сидухи, фурщики, ходебщики, прасолы, офени, коробейники — мелкое торговое сословие и на Украине, и в России было чрезвычайно пестро и разнообразно. Современному путешественнику все это очень легко представить, так как торговки, «сидухи», стали ныне приметой наших дорог. Особенно их много вблизи таможенных постов, разбросанных по разным дорогам.