Фарли Моуэт - От Ариев до Викингов, или Кто открыл Америку

«Некоторые из них, получив пулевое ранение в тело, лишь поглядывали вверх и вновь возвращались в обычное лежачее положение. А некоторые уходили в море, унося с собой пять или шесть пуль, это были существа неправдоподобной силы. Когда крупные заряды кончились, мы дунули им в глаза мелким каменным щебнем, рассчитанным на птиц, затем подкрались со стороны ослепшего глаза с топором нашего плотника в руках и пробили им голову. Только благодаря этому нам удалось-таки уйти с добычей, но убили мы лишь пятнадцать».

Моржовая кость и жир, вытопленный из подкожного слоя сала этих пятнадцати, возбудили аппетит промысловой артели из Московского государства. Следующим летом корабль к Медвежьему острову был снаряжен уже специально. Команда судна на этот раз была уже кратко проинструктирована относительно того, как эта работа ведется в других местах.

«Годом раньше мы били их из ружей, не подозревая еще о том, что только гарпун мог бы пробить их кожи, которые теперь вызывают у нас совсем иные чувства; если бы раньше знать, как приняться за дело; в противном случае человек может нанести колющий удар, размахнувшись что есть мочи, — и не вонзить оружия; если же вонзит, то может повредить свой гарпун о кость скелета, или же они могут ударить передними ластами и погнуть копье и даже сломать его».

Войдя во вкус этой работы, команда судна, на котором был Пул, убила около четырех сотен моржей и, расправив парус, двинулась к родным берегам, имея на борту одиннадцать бочек, вмещающих по 252 галлона (по 1145,596 литра) топленого жира и несколько небольших бочонков с бивнями. Вернувшись к Медвежьему острову в следующем году, они были уже профессионалами. Вот описание типичного дня Джонаса Пула, стоявшего во главе артели из одиннадцати человек: он шел вдоль самой кромки воды по берегу, на котором устроили лежбище моржи, и расставлял людей на расстоянии двадцати ярдов, или около того, друг от друга. Но вот он встретил вождя такой же группы храбрецов, но пришедших сюда из иных земель, и вместе они «перегородили моржам путь так, чтобы ни один из них не добрался до моря».

Выстроенная в ряд артель охотников двинулась в середину острова, нанося всем находящимся в пределах досягаемости моржам колющий удар, кому — в горло, кому — в брюхо. В результате возникшей паники массивные животные, собрав последние силы, неистово шарахались прочь от своей единственной надежды на спасение — прочь от моря. Обессиленных, их приканчивали пронзительным ударом гарпуна или топором — со всего размаха.

«Еще и шести часов не прошло, как мы уже отправили на тот свет шесть или восемь сотен животных. Десять дней, не щадя живота своего, мы занимались своим промыслом и наполнили топленым моржовым жиром двадцать больших бочек в 252 галлона (1145,596 литра) и еще две бочки, а зубами — три бочки, вмещающие хогсхед (около 238 литров)».

Со времени первого плавания Пула к Медвежьему острову было забито от тридцати до сорока тысяч моржей. Их оставалось так мало, что не было смысла продолжать охоту в этих местах.

В результате еще более жестоких расправ воды Нового Света смешались с кровью моржей, особенно кровопролитными были побоища в заливе Святого Лаврентия, там, где на берега одного только острова Магдалены ежегодно выбиралось более 100 000 морских коров. В 1765 году офицер военно-морского флота Великобритании докладывал о разыгравшейся здесь кровавой бойне:

«Когда на приливной полосе берега собиралось великое множество морских коров, а за ними следовали другие, все новые и новые особи, которым также хотелось выбраться из воды, то, чтобы протиснуться и завоевать себе место среди плотных рядов сородичей, вновь пришедшие понуждали оказавшихся впереди пробираться в глубь острова, подталкивая их сзади бивнями. Пришедших последними толкали те, что добрались до берега еще позже них, и это продолжалось до тех пор, пока морские коровы, оказавшиеся дальше всех от воды, не заходили так далеко в глубь острова, что даже пришедшие самыми последними находили себе место для отдыха.

Лежбища, или эшори, как на французский манер назывались эти отлогие побережья, были так переполнены, что охотники могли отсечь путь к морю трем или четырем сотням, это было под силу сделать группе из десяти-двенадцати человек, вооруженной баграми длиной приблизительно в 12 футов. Атака предпринималась ночью, и весьма важно было учесть направление ветра — с подветренной (то есть откуда дует ветер) стороны должны были находиться животные, а охотники — с наветренной, только так люди могли остаться до времени незамеченными.

Подойдя к лежбищу на расстояние приблизительно в триста-четыреста ярдов, пятеро из мужчин отправлялись вперед. Они ползком подкрадывались к самому стаду. Дело в том, что при малейшей опасности морские коровы устремляются вспять — к воде. В таком случае вряд ли кому бы то ни было удастся их остановить — и людям придется почитать за величайшее счастье уже то, что удалось избежать верной смерти, что животные не раздавили и не утопили их.

Когда все уже готово к нападению, первым приступает к делу человек, который по возможности имитирует багром тот мягкий удар бивнями, которым животные подталкивают друг друга вперед, охотник таким образом легонько дает багром под зад находящейся перед ним корове. То же самое он проделывает и со следующей коровой, заставляя ее подвинуться вверх по набережной, в противоположную от моря сторону, в это время один из его товарищей оберегает своего приятеля от коров, которые остались у него за спиной.

То же самое охотники проделывают, отойдя несколько в сторону к другой части эшори. Подталкивая коров, охотники движутся вдоль линии гона, которую они называют сечением. Все это время охотники хранят строжайшую тишину, но вот они начинают криком привлекать к себе внимание и поднимают неимоверный шум, чтобы до полусмерти напугать морских коров и посеять панику. Затем люди занимают положенные места вдоль всего сечения, при помощи ударов они понуждают коров идти вперед и пресекают всякое их намерение повернуть вспять. Отсеченные от воды и зашедшие далее других в глубь острова коровы и хотели бы развернуться и уйти в море, но со стороны воды на них напирают собратья, которых бьют и гонят им навстречу люди. В результате две группы коров наталкиваются друг на друга и образуют кучу-малу — груду тел высотой в двенадцать футов и более.

Люди орудуют баграми до тех пор, пока животные вконец не обессилеют и не утратят надежду избежать смерти. После чего коров, вынужденных уйти на целую милю в глубь острова, разделяют на группы по тридцать-сорок особей и убивают».

В 1700-е годы на берегах острова Магдалены ежегодно убивали до 25 000 моржей. В 1798 году, когда другой офицер британского флота был послан выяснить, насколько эти места благоприятны для промысла, в верхние инстанции был отправлен следующий рапорт: «С величайшим прискорбием сообщаю вам, что промысел морских коров в этих землях полностью прекращен».