Александр Шубин - Демократический социализм — будущее России

Михаил Александрович Бакунин умер в 1876 году. Но когда читаешь его труды, иногда возникает ощущение, что он каким-то образом посетил наше столетие и увидел все его ужасы. Мыслители XIX века с оптимизмом смотрели в будущее, они мечтали о том, как достижения их столетия в области техники и демократии расцветут в следующем веке настоящим земным раем. Бакунин тоже верил в такую возможность. Но видел он и альтернативу.

Комментируя сочинения доктора Маркса, Великий Бунтарь писал: «Если есть государство, то непременно есть господство, следовательно — и рабство; государство без рабства — открытого или маскированного — немыслимо, — вот почему мы враги государства.

Что значит пролетариат, возведенный в господствующее сословие? Неужели весь пролетариат будет стоять во главе управлений?… Весь народ будет управляющим, а управляемых не будет. Тогда не будет правительства, не будет государства, а если будет государство, то и будут управляемые, будут рабы.

Эта дилемма в теории марксистов решается просто. Под управлением народным они разумеют управление народа посредством небольшого числа представителей, избранных народом… — ложь, за которой кроется деспотизм управляющего меньшинства, тем более опасная, что она является выражением мнимой народной воли…

Но это меньшинство, говорят марксисты, будет состоять из работников. Да, пожалуй, из бывших работников, но которые, лишь только сделаются правителями или представителями народа, перестанут быть работниками и станут смотреть на весь чернорабочий мир с высоты государственной; будут представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление народом».

Это приговор и большевизму, и реформаторскому крылу государственного социализма. Эгоизм бюрократии поглощает благие пожелания «друзей народа» и заставляет их бороться против «врагов народа», а точнее — против их собственных врагов, среди которых оказывается и сам народ. Одни делают это более откровенно и кровожадно, другие — менее, но всегда лживо. И социалисты, и антисоциалисты, оказавшись «государственными людьми», принимаются за бесчеловечные эксперименты, призванные удовлетворить их научный интерес и обеспечить безбедную старость. Иногда эти эксперименты приносят благо и простым людям, но чаще только страдания. И тем не менее они всегда «научно обоснованы»: «Мнимое народное государство будет не что иное, как весьма деспотическое управление народных масс новою и весьма немногочисленной аристократией действительных или мнимых ученых. Народ неучен — значит, он целиком будет освобожден от забот управления, целиком будет включен в управляемое стадо. Хорошо освобождение!» Не следует забывать, что кто бы ни стоял у государственного руля — «ученые» Гайдар и Попов или действительные знатоки хозяйства, — толку не будет, пока народ останется управляемым стадом. Элита думает о своих интересах и только в последнюю очередь — о том, чтобы бросить кость низам во избежание бунта.

Сверхмонополизированная, сверхавторитарная, сверхгосударственная система, созданная в СССР в полном соответствии с предсказаниями Бакунина о последствиях воплощения теории Маркса, разваливается. Страна вступила в эпоху катастроф.

Западные режимы, наблюдая за разбуханием государственного аппарата СССР, с удовольствием пользовались опытом коммунистов. Государственно-монополистическая форма общества утвердилась во всех развитых странах, и в этом смысле коммунистический режим — отец экономической модели, завоевавшей мир. Видимо, в этом был его исторический смысл и неизбежность.

Но вот отец умер, и кризис государственного монополизма охватывает все новые и новые страны. Полумеры консерваторов по свертыванию государственного регулирования дают только короткую передышку. В Великобритании дело дошло до уличных столкновений, в Америке — до погромов в Лос-Анжелесе. То ли еще будет. Государственный монополизм как система не вяжется с условиями конца XX века. Что же будет он делать в XXI веке, когда компьютеры предъявят свои права на место чиновников, а господство хозяйственных монополий сделает неизбежной всеобщую экологическую катастрофу? Миру нужно новое общественное устройство. Каким оно будет?

«Все классы… должны исчезнуть… за исключением двух масс, городского и сельского пролетариата, которые станут собственниками; вероятно, коллективными, в разных формах и в разных условиях, определенных в каждой области и в каждой коммуне степенью цивилизации и волею населения, один — собственником капиталов и орудий производства, другой — земли, которую он обрабатывает своими руками». Основой общества Бакунин видел коллективную собственность на средства производства. Уже сейчас, в конце XX века предприятия, находящиеся в коллективной собственности своих работников обгоняют частнособственнические фирмы, на которых сохраняется диктатура менеджера-предпринимателя. Производственные «республики» делают человека гражданином на производстве, полноправным собственником, а не наймитом.

Сегодня коллективные предприятия сковываются конкуренцией мощных транснациональных монополий, опирающихся на силу государства. Но, может быть, человечество способно обходиться вообще без государства, без этой бюрократической машины, противостоящей обществу? Несмотря на все свои издержки, научно-технический прогресс все же расширяет сферу свободы личности, превращая ее в активного участника истории. Это создает предпосылки того, что в будущем люди, возможно, смогут обойтись без многочисленной и неэффективной бюрократии. Бакунин представлял себе безгосударственное саморегулирующееся общество будущего как союз союзов: «Организация общества путем свободной федерации снизу вверх рабочих союзов, как индустриальных, так и земледельческих, как научных, так и союзов работников искусства и литературы; сначала в коммуну, потом федерация коммун в области, областей — в нации, и нации — в международный братский союз». Нижестоящие общности сами определяют, куда вступать.

Производственное и территориальное самоуправление может взять на себя функции социального обеспечения, обороны и внешних сношений. И только в тех случаях, в которых необходимость объединения усилий не может быть осуществлена рыночным путем, органы самоуправления договариваются о наделении своего союза какими-либо правами. Это еще не идеал Бакунина — общество свободы и солидарности, но это уже переход к нему — общество XXI века.

В наше время средства массовой информации всеми силами пытаются сохранить черно-белое мышление и просто переставляют плюс на минус. То, что коммунистической идеологией объявлялось самым прогрессивным, теперь однозначно предается анафеме, даже если это такие сложные явления, как революция, социалистическая мысль или стремление к социальной справедливости.