Колчин Герман - НЛО и пришельцы: вторжение на землю

Но во всех методических указаниях шла речь об организации всего лишь наблюдений аномальных явлений,

поэтому все исследования НЛО у нас и сводились только к сбору данных о наблюдениях этих объектов, их

форме и размерах, наличии световых лучей, характеристиках движения и их воздействия на окружающую

среду. При этом в руководящих документах даже не упоминалось о возможности крушений НЛО и не

предусматривалось поиска и исследования упавших объектов или их частей, хотя уже было известно несколько

случаев падений и взрывов НЛО в ряде стран. Вполне могли остаться незамеченными такие слу чаи и на

огромных безлюдных просторах нашей страны.

Не допускалось в этих документах даже и мысли о возможности посадок НЛО (ведь явления не могут

садиться и взлетать), тогда как в вопроснике, изданном директоратом французской жандармерии еще в начале

1970-х годов, уже давались конкретные указания по исследованию не только мест посадок НЛО, но и внешнего

вида существ, находящихся около этих объектов [33].

По настоянию Мигулина, в наших средствах массовой информации было запрещено помещать сообщения о наблюдениях НЛО без разрешения отделения общей физики и астрономии АН.

Хотя, казалось бы, чего секретного в том, что неизвестный медузообразный объект завис в 1977 году над

Петрозаводском, а другой объект с лучами наблюдался в 1984 году экипажами двух пассажирских самолетов,

летевших над Белоруссией, ведь во всем мире такие сообщения свободно публиковались.

И только в 1989 году этот бессмысленный запрет на публикацию материалов об НЛО был наконец отменен.

Исследования НЛО в СССР были закрытыми, по словам Платова, якобы «для уменьшения общественного

резонанса от их легализации» (очень туманное и малоубедительное объяснение), а также с учетом возможности

использования некоторых свойств НЛО в военных интересах [90].

На самом же деле секретность использовалась для прикрытия фактической бездеятельности комиссии

Мигулина и возможности манипулировать получаемыми сообщениями по своему усмотрению.

Очень интересное признание сделал активный член комиссии Мигулина, ученый Полярного геофизического

института С. Черноус. Он заявил, что в ходе работы «мы отсеивали все сообщения, которые не имели

отношения ни к науке, ни к технике».

Это заявление полностью разоблачает подлинную деятельность комиссии Мигулина, которая вместо

объективного анализа всех получаемых сообщений отсеивала, то есть отбрасывала, сообщения, подтвер-

ждавшие существование истинных НЛО, их необычными свойствами и элементами разумности, а оставляла

только те, которые соответствовали догматическим взглядам Мигулина.

Отсюда ясно, почему среди полученных сообщений, по словам Платова, вообще не было описаний посадок НЛО,

контактов с их экипажами или похище ний этими экипажами людей. Такие сообщения, видимо, просто были

отсеяны как «не имеющие отношения к науке» [168]. А когда Мигулин говорил, что в 95 процентах сообщений об

аномальных явлениях речь идет о наблюдениях шаров-зондов, запусках ракет, полетах самолетов, шаровых

молний или падений метеоритов, а остальные 5 процентов составляют природные явления, не получившие пока

своего объяснения, он, видимо, брал эти проценты от числа сообщений, оставшихся после отсева.

А ведь первоначально подобные заявления Мигулина воспринимались как попытки скрыть интерес к НЛО,

проявляемый нашими властями, и лишь потом стало очевидным, что все это являлось только результатом

ограниченности его мышления. Мигулин пытался также всячески препятствовать исследованиям НЛО

различными общественными организациями или пытался брать их под свой контроль.

В 1981 году он направил письмо председателю секции изучения аномальных явлений в окружающей среде

при Украинском республиканском правлении НТОРЗС имени А. Попова академику Г. Писаренко, в котором писал,

что «исследование аномальных явлений в СССР проводится по поручению директивных органов и не имеет

целью вовлечение в него широких масс общественности. Поэтому целесообразно проводить такие исследования

по программе, согласованной с АН СССР, а не расширять ее за счет привлечения значительного числа

исполнителей».

В том же году Мигулин направил письмо президенту Русского Географического общества академику А.

Трешникову, в котором дал согласие на создание в Географическом обществе комиссии по изучению ано-

мальных явлений в окружающей среде при условии включения в ее состав представителя ИЗМИРРАН.

Ученым секретарем этой комиссии тогда и стал заведующий магнитно-ионосферной лабораторией

Ленинградского отделения ИЗМИРРАН кандидат физико-математических наук Э. Горшков [159].

Сама методика так называемых исследований НЛО в комиссии Мигулина, по признанию Платова, по су-

ществу сводилась к сбору полученных сообщений и отправке типовых ответов на них с попытками убедить

очевидцев в том, что это были оптические эффекты или технические эксперименты. Лишь в очень редких

случаях производились выезды специалистов на места, где были замечены НЛО, — такие выезды в комиссии

считались бесполезными.

В 1989 году Платов заявил корреспонденту «Комсомольской правды»: «Ехать на места ни к чему, если нет

сообщений, кроме газетных статей. Мы не можем бегать и искать, кто, где, что сказал или написал». Та ким

образом, все исследования НЛО сводились к кабинетному бумаготворчеству и, конечно, приносили мало пользы.

В результате в 1980-е годы в нашей стране сложилась странная ситуация, при которой Министерство обороны

серьезно занималось сбором данных об НЛО, тогда как Академия наук в лице Мигулина и Платова утверждала,

что никаких НЛО не существует, а население не знало, кому же верить.

Правда с 1978 по 1990 год комиссией Мигулина было зарегистрировано около 3000 сообщений о на-

блюдениях необычных явлений, из которых примерно 300 событий были квалифицированы как аномальные [90].

При этом не было сделано никаких открытий и не создано никаких капитальных научных трудов по тематике

НЛО — если бы что-то было создано, то после провозглашения гласности и распада СССР какие-то данные

неизбежно бы просочились в печать.

«Не велось никакого обмена информацией по НЛО и со странами Варшавского договора и с НАТО», —

заявил в 1990 году Главнокомандующий войсками ПВО генерал армии И. Третьяк [195].

Работа спецлаборатории в 22-м НИИ Министерства обороны в Мытищах тоже сводилась в основном к сбору

и анализу сообщений о наблюдениях НЛО, поступавших из разных источников.

А в 2000 году бывший сотрудник этой спецлаборатории полковник А. Плаксин заявил, что за 13 лет работы