Александр Зимин - Слово о полку Игореве

В. П. Адрианова-Перетц видит вторичность рассказа Задонщины в том, «что „поломяные вести“ не могли еще прийти в столицу, так как… плач приурочен не к исходу битвы, а лишь к одному ее моменту, когда казалось, что победа клонится на сторону Мамая».[Адрианова-Перетц. «Слово» и «Задонщина». С. 158.] Но рассказ Задонщины рисует финал битвы (воеводы уже погибли, по ним плачут вдовы). Другое дело, что вторая половина памятника снова возвращается к решающей битве. Но эта несогласованность текста Задонщины объясняется вторичным происхождением Пространной редакции по сравнению с Краткой.[Возражает В. П. Адриановой-Перетц и О. В. Творогов, считающий вполне допустимой условность изображения в Задонщине. К тому же «Святослав видит вещий сон, вероятно, также в момент битвы» (Творогов. «Слово» и «Задонщина». С. 332).]

Слова «и въ морѣ погрузиста и великое буйство подасть хинове» логически очень слабо связаны с текстом Игоревой песни. Неясно уже, что и как половцы «погрузили» в море. Поэтому многие исследователи помещают эти слова после глагола «поволокоста», меняя «подасть» на «подаста».[Потебня. Слово. С. 93–94.] Р. О. Якобсон и О. В. Творогов переносят только слова «и въ морѣ погрузиста».[La Geste. P. 154–155. {Слово-1967. C. 501.}] По О. В. Творогову, в пользу этой перестановки свидетельствует Задонщина. Текст Слова действительно противоречив. В Задонщине он целостен: распространилось веселье и буйство русских. В Слове же эта картина изменена за счет мотива о море, который совпадает с рассказом Ипатьевской летописи («в морѣ истопоша»). Считая Задонщину вторичным памятником, придется допустить у ее автора «сверхинтуицию»: он нашел в Слове мотив Ипатьевской летописи и изъял его из произведения. Гораздо проще считать, что автор Игоревой песни нарушил гармонию произведения, внеся в текст, навеянный Задонщиной, летописный мотив, т. е. так же, как он поступил и несколькими строчками выше.[ «Море» в Слове отнюдь не «символический образ», как думает О. В. Творогов, а реальное озеро, в котором погибали русские воины согласно Ипатьевской летописи.]

Рассматривая термин «хинове», Т. Чижевская считает, что этот архаизм («гунны») естествен для Слова о полку Игореве и вторичен для Задонщины.[Cizevska Т. A comparative Lexicon. P. 325–327.] Однако «хинове» в Слове упоминаются в очень неясном значении. В одном месте они сопоставляются с половцами («прострошася половци… великое буйство подасть хинови»), но в другом совершенно определенно различаются («многи страны— хинова, литва… и половци»). Совершенно неожиданно «хинова» помещена рядом с «литвою» и «ятвягами», не говоря уже о том, что гуннов в XII в. давно уже не существовало. Это несоответствие даже дало В. Миллеру видимое основание отождествить «хинову» Слова с финнами. Зато контекст Задонщины предельно ясен: «хинела» К-Б и «хинове» И1 и сходных отождествляются с татаро-монголами. Если «хинове» — татары, то, возможно, реплика о половцах, которые как бы подают пример «хиновам», имеет в виду татар (ср. «пророчество о татарах»).

Л. Мюллер считает, что первоначально слова «а любо испити шоломом Дону» отсутствовали в Игоревой песни и были включены в нее под влиянием более раннего текста (см. фрагмент № 4): «испить» Дон не является альтернативой «поискам» Тьмутаракани, ибо последние не могли быть без первого.[Müller L. Einige Bemerkungen… S. 256–257.] Соображения Л. Мюллера недостаточны для признания фразы о Доне вставкой. Шероховатости стиля могли быть присущи архетипу Песни.

Фрагмент № 19. Обращение к Ярославу Черниговскому.

Слово:

А уже не вижду власти сильнаго, и богатаго, и многовоя (« в изд.: многовои) брата моего Ярослава съ черниговьскими былями… Тии бо бес щитовь съ заса- пожникы кликомь плъкы побѣждаютъ, звонячи въ прадѣднюю славу. Нъ рекосте: «Мужаимыся (в изд.: Мужаимѣся) сами преднюю славу сами похитимъ, а заднюю ся сами подѣлимъ!». А чи диво ся , братие, стару помолодити? Коли соколъ въ мытехъ бываетъ, высоко птицъ възбиваетъ, — не дасть гнѣзда своего въ обиду. Нъ се зло — княже ми непособие: наниче ся годины обратиша.

Се у Римѣ (в изд.: Уримъ)кричать подъ саблями половецкыми, а Володимиръ подъ ранами.

Задонщина:

…уже не вижу своего государя Тимофея Волуевичя в животе…

Добро бы, брате , в то время стару помолодится , а молодому чести добыти ( Так С. И1, У а молодому чести добыти нет)…

…учинить имам диво(Так С. И1, У трех слов нет), старым повесть, а молодым память…

А уже диво кличет под саблями татарскыми, а тем рускым богатырем под ранами (Так И2. И1 шести слов нет)…

«Золотое слово» Святослава, как и его сон, также принадлежит к запоминающимся страницам произведения. И здесь его летописные мотивы и реминисценции из Задонщины тонут в образах, навеянных народным творчеством. В данном случае вместо «диво кличет» получилось «кричать начали у Римѣ» в соответствии с летописным рассказом о городе Римове.

После обращения к Ярославу в Слове помещен ряд сентенций, связь между которыми очень искусственна. Так, перед афоризмом Задонщины о том, что «чи диво ся, братие, стару помолодити», помещен призыв «преднюю славу сами похитим», а после — сентенция о соколе «въ мытехъ», взятая из Повести об Акире Премудром. Логическая связь между этими кусками текста очень слабая. В самом деле, автор спрашивает: не лучше ли старому помолодеть? И отвечает: когда сокол линяет, то высоко птиц взбивает, не даст своего гнезда в обиду. Ответ не вытекает непосредственно из вопроса. После этого не менее неожиданен вывод из рассуждения о соколе: «Нъ се зло княже ми непособие: наниче ся годины обратиша».

И еще один момент, на который наше внимание обратил С. Н. Азбелев. Фраза «стару помолодитися» естественна в Задонщине, где она связана непосредственно со старцем Пересветом (в Пространной редакции именно он произносит ее), и лишена этой конкретности в Слове (если не относить ее непосредственно к самому Святославу).[Ведь стариков среди князей — участников похода Игоря не было вовсе. Кому же из них предлагал автор Слова «помолодитися»? Перед нами не вполне удачное подражание Задонщине.]

Фрагмент № 20. Обращение к князьям.

Слово:

Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Донь шеломы выльяти…

…не ваю ли злачеными шеломы по крови плаваша? Не ваю ли храбрая дружина рыкають , акы тури , ранены саблями калеными на полѣ незнаемѣ? Вступита , господина, въ злата стремень за обиду сего времени, за землю Русскую, за раны Игоревы…

…затворивъ Дунаю ворота, меча времены чрезъ облаки, суды рядя до Дуная. Грозы твоя по землямъ текуть , отворяеши (в изд.: оттворяеши) Киеву врата, стрелявши съ отня злата стола салтаня (в изд.: салтани) за землями. Стреляй , господине, Кончака, поганого кощея, за землю Рускую, за раны Игоревы…