Игорь Смирнов - Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Ср. психоаналитический подход к трилогии Сухово-Кобылина в: кн.: Walter Koschmal, Zur Poetik der Dramentrilogie A. V. Suchovo-Kobylins « Bilder der Vergangenheit » (= Slavische Literaturen. Texte und Abhandlungen, Bd. 5, hrsg. von W. Schmid), Frankfurt am Main e.a. 1993, 131 ff.

Двуликость нигилизма обычно не учитывается исследователями, которые стараются свести его лишь к какому-то одному принципу. Так, для Л. Ландгребе нет иного нигилизма, кроме того, который мы назвали деидеализирующим: «Wesentlich ist <���…> die Überzeugung, daß der Mensch von sich selbst aus mächtig ist…» (Ludwig Landgrebe, Zur Überwindung des europäischen Nihilismus. — In: Der Nihilismus als Phänomen der Geistesgeschichte in der wissenschaftlichen Diskussion unseres Jahrhunderts, hrsg. von D. Arendt, Darmstadt 1974, 26). Однако не только инобытие уступает в нигилизме место бытию, но и наоборот. Заметим в оправдание нашей терминологии, что тот, кто выхолащивает смысл бытия, по большей части (хотя и не всегда) верит в реальность инобытия. Тем не менее нигилист этого типа (например, раннехристианский аскет) вовсе не полагает, что он, отрекаясь от бытия, уже находится в ином бытии. Главное для деонтологизирующих нигилистов — именно процесс де-онтологизации, а не онтологизации потустороннего.

О нигилизме гностиков пишет, например, X. Йонас: «The only thing the pneumatic is committed to is the realm of the transmutance, a transcendence of the most radical kind. This transcendence <���…> does not stand in any positive relation to the sensible world. It is not the essence of that world, but its negation and cancellation» (Hans Jonas, The Gnostic Religion. The Message of the Alien God and the Beginnings of Christianity, Boston 1958, 271).

Вяч. Иванов, Идея неприятия мира. — В кн.: В. И ,По звездам. Опыты философские, эстетические и критические, С.-Петербург 1909, 115. Ср. еще у Г. Чулкова: «Последовательный анархист должен отрицать не только всякое государство, но и самый мир, поскольку он хаотичен, множествен и смертен» (Г. Чулков, О мистическом анархизме (С.-Петербург, кн-во «Факелы», 1906), reprinted by The Scholar Press Limited, Menston e. a. 1971, 7).

Max Stirner, op. cit., 47.

Friedrich Nietzsche, Der Wille zur Macht. Versuch einer Umwertung aller Werte (начато в 1885 г.), Stuttgart 1964, 10.

Martin Heidegger, Nietzsche: der europäische Nihilismus (1940). — In: M.H., Gesamtausgabe, II. Abteilung: Vorlesungen 1923–1944, Bd. 48, Frankfurt am Main 1986, 13.

Ibid., 40–41. Хайдеггер был сосредоточен не столько на зачеркивании инобытия, сколько на конструктивном осмыслении сущего, и все же вне отнесения его философии к деидеализирующему нигилизму было бы невозможно понять ее центральную категорию — «Sein-zum-Tode».

Как дефензивную определяет функцию нигилизма и Ж. Лакан на примере формулы Ницше «Gott ist tot»: Le séminaire dé Jacques Lacan…, 29.

Sigmund Freud, Studienausgabe, Bd. III. Psychologic des UnbewuBten, Frankfurt am Main 1982, 374.

Ibid., 377.

М. К. Мамардашвили был, безусловно, прав, выводя нигилистическую целеустановку из переоценки личностью возможностей Другого: «…„не-я могу“ <���…> Это и есть нигилизм» (Мераб Мамардашвили, Как я понимаю философию , 2-е изд., Москва 1992, 37). Однако квалифицирование нигилизма как не-культуры у М. К. Мамардашвили наивно нормирует культуротворную деятельность.

Peter Sloterdijk, Kritik der zyrtischen Vernunft , Bd. 1, Frankfurt am Main 1983, 205.

Ср. подробно, например: Kurt Rudolph, Die Gnosis. Wesen und Geschichte einer spätantiken Religion, Zweite Auflage, Göttingen 1980, 164 ff.

О развеществлении социофизического бытия в позднем средневековье см.: Д. С. Лихачев, Развитие русской литературы X–XVII веков. Эпохи и стили, Ленинград 1973, 88 и след.; И. П. Смирнов , О древнерусской культуре, русской национальной специфике и логике истории (= Wiener Slawistischer Almanaeh, Sonderband 28), Wien 1991, 62 и след.

Для более полной, чем наша, концептуализации нигилизма следовало бы отмежевать его не только от частноотрицательных высказываний, но и от таких родственных ему по общеотрицательности, однако содержательно вовсе не совпадающих с ним мыслительных стратегий, как, например, апофатическое богословие. Мы обозначим здесь лишь отправной пункт, откуда могло бы взять старт такого рода различение. Апофатика — другое нигилизма, его оборотная сторона. Если нигилизм (в какой бы то ни было из его редакций) есть сознание, отрицающее ту или иную экстенсиональную область, то апофатика берет свой предмет как отрицающий сознание о нем, каг экстенсионал без интенсионала (позиция Бога определяема постольку, поскольку по отношению к нему негируется самая идея места, — ср.: Jacques Derrida, Wie nicht sprechen: Vemeinungen (Comment ne pas parler. Dénégations, 1987), übers. von H.-D. Gondek, Wien 1989, passim). Проще говоря, разница между нигилизмом и апофатикой состоит в том, что в первом случае отрицание исходит от мыслящего, тогда как во втором оно обращается на мыслящего (и становится тем самым основой для особого — познавательного — кенозиса). «Вытеснение» Фрейда принадлежит, скорее всего, к тому же разряду отрицаний, что и апофатика. К проблеме: нигилизм vs. апофатика ср.: A. A. Hansen-Löve, Искусство как религия. Ранний символизм (в печати).

Ср. автомодель нигилизма второй половины XIX в.: по словам Кропоткина, «прежде всего нигилизм объявил войну так называемой условной лжи культурной жизни» (П. А. Кропоткин, Записки революционера (конец 1890-х гг.), Москва 1966, 267). Ср. о нигилизме «шестидесятников»: И. Паперно, Шестидесятые годы. Критика и публицистика. Разночинцы (в печати).

А. И. Герцен, Собр. соч. в 30-ти тт., т. 6, Москва 1955, 46.

Д. И. Писарев, Литературная критика в 3-х тт., т. 2. Статьи 1864–1865 гг., Ленинград 1981, 345.

Цит. по: Ю. Стеклов, Михаил Александрович Бакунин. Его жизнь и деятельность (1814–1876), т. 3. Бакунин в Интернационале, Москва, Ленинград 1927, 468.

Ср.: Wolf-Heinrich Schmid, Nihilismus und Nihilisten. Untersuchungen zur Typisierung im russischen Roman der zweiten Hälfte des neunzehnten Jahrhunderts (= Forum Slavicum, Bd. 38), München 1974, 29–30.

Д. И. Писарев, цит. соч., 329.

Ю. Стеклов, цит. соч., 472.

Если русский нигилизм реалистического периода вращался в основном в кругу социально-эстетически-этических проблем, то современный ему немецкий нигилизм довел антропологическое отрицание до философского завершения: Макс Штирнер противопоставил человеку «нечеловека» («Unmensch»), Ницше — «сверхчеловека» («Übermensch»).

Цит. по кн.: Шестидесятники , сост. Ф. Ф. Кузнецов, Москва 1984, 81. Ср. еще статью Писарева «Прогулка по садам российской словесности».

Ввиду своей идейной безыдейности антинигилистический роман, как правило, склонен к выпадам против любого вида теоретизирования; ср. в «Некуда» реплику Розанова, носителя истины: «…моя теория жить независимо от теорий <���…> никогда так не легко ладить с жизнью, как слушаясь ее и присматриваясь к ней. Хотите непременно иметь знамя, ну, напишите на нем „испытуй и виждь“, да и живите» (Н. С. Лесков, Собр. соч. в 11-ти тт, т. 2, Москва 1956, 185). Тот же мотив — в антинигилистических сочинениях Писемского, Гончарова и др.