Лев Кривицкий - Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции

Как мы уже отмечали ранее, традиционное общество вообще подозрительно, даже очень часто враждебно относится к инновациям, поскольку они угрожают нарушить традиционный уклад жизни, порядок в государстве, вызвать конфликты по поводу религиозных верований. Недаром известная китайская пословица гласит: горе тому, кто живёт в эпоху перемен. Но конкуренция государств в военной сфере, постоянная борьба между ними за всегда ограниченные ресурсы – территорию, налогооблагаемое население, продукты производства, природные кладовые – заставляет идти на осуществление мобилизационных инноваций.

Мобилизационные структуры государств извлекают из экономического базиса своих стран максимум ресурсов для того, чтобы вооружить, организовать, обеспечить всем необходимым как можно более многочисленные и мощные вооруженные силы. В случае победы в войне эти затраты возмещаются с большой прибылью за счёт присвоения ресурсов побежденных или даже покоренных народов. Государство, которое сумело создать наиболее эффективно действующую военно-мобилизационную структуру, являющуюся подструктурой общей мобилизационной структуры, побеждает и покоряет множество государств и становится империей.

Империя сильна не только превосходством своей военно-мобилизационной структуры, стратегическими и тактическими преимуществами своих войск, военным искусством своих полководцев. Она пользуется экономическим базисом всех покоренных ею государств и на этом базисе наращивает собственное могущество. Она поддерживает мобилизационный потенциал и мобилизационную активность не только своих войск, но и своего народа. Но в истории империй неизбежно наступает этап, когда мобилизационная структура устаревает, изживает себя, её потенциал и активность неудержимо снижаются и падают.

Иссякают возможности дальнейших завоеваний и поток ресурсов из внешних границ, воины империи больше не хотят рисковать жизнью в беспрерывных войнах, получать раны и испытывать ужасы войны, лишения и дискомфорт военной жизни. Они хотят вернуться в экономику и пользоваться плодами былых подвигов и побед. На этом этапе или с этого момента начинается крушение империи. Императоры судорожно пытаются исправить положение, проводят различные эксперименты по реорганизациям мобилизационной структуры, но изжившая себя мобилизационная система империи уже не допускает крупных инноваций. Она окончательно утрачивает конкурентоспособность. На этом этапе неизбежен всё усиливающийся кризис верхов, вследствие которого борьба в правящей элите за власть приводит к свержению императоров, только-только наметивших какие-то меры по спасению империи. Наконец, империя гибнет.

Последними в истории империями, боровшимися за безудержную экспансию и мировое господство, были империи Гитлера и Сталина. В этих империях вся социальная, экономическая, политическая, личная жизнь людей были подчинены потребностям военно-мобилизационной структуры. Поэтому я называю такую систему ультрамобилизационизмом, хотя американская исследовательница Хана Арендт предложила термин «тоталитаризм», который стал общепринятым во всём мире. Полагаю, что предложенный мною термин полнее отражает сущность мобилизационных структур этих преступных систем, чем понятие тоталитаризма. При ультрамобилизационизме мобилизационной становится и экономика, и политика, и личная жизнь людей.

После двух мировых войн в XX веке начался необратимый процесс деимпериализации государств. Европейские страны добровольно или под влиянием национально-освободительных движений отказались от своих колониальных империй. По мере развития инновационных экономик стало выгоднее покупать ресурсы, чем присваивать их силовым, внеэкономическим путем. Начался процесс снижения роли и значения в обществах военно-мобилизационных и повышения роли и значения экономико-мобилизационных структур. В международном праве и международной политике утверждается принцип запрета на агрессию и неприменение силы в международных отношениях, хотя этот принцип всё ещё нередко нарушается в локальных конфликтах.

Сила и мощь государств ныне определяется не количеством и качеством вооруженных сил, а уровнем развития инновационной экономики. От обусловленной им технической оснащённости и профессионализма которого полностью зависит уровень эффективности современных армий. Так выглядит в моем понимании, с точки зрения предложенного мной эволюционно-мобилизационного подхода, общая схема детерминации социально-исторического процесса, применяемая мной для эволюционного объяснения истории.

00.8. Эволюционно-мобилизационный подход и эволюционное объяснение истории

Теперь необходимо кратко коснуться отношения эволюционно-мобилизационного подхода к цивилизационному подходу, примыкающей к нему теории этногенеза и пассионарности Льва Гумилева, геополитической модели и теории менталитета французской школы «Анналов». Все эти теоретические подходы в той или иной мере претендуют на эволюционное объяснение истории.

Цивилизационный подход сконцентрировал внимание на различиях в эволюции локальных цивилизаций, что безусловно составляет важный необходимый ракурс в исследовании исторической эволюции человечества. Но конечным выводом анализа локальных цивилизаций во всех вариантах цивилизационного подхода является тезис о несоизмеримости этих цивилизаций, наличии у них каких-то абсолютно изолированных способов развития. Этот изоляционизм не позволяет видеть общих закономерностей развития глобальной человеческой цивилизации, что в эпоху глобализации весьма и весьма сомнительно. Конечно, учение Сэмюэля Хантингтона о столкновении цивилизаций находит некоторые фактические подтверждения в мусульманском терроризме, трениях между Россией и западными странами, противоречиях между Севером и Югом и т. д. Но это, конечно же, не столько столкновения, сколько последствия разных скоростей перехода человеческой цивилизации от традиционного общества к инновационному.

Традиционалисты-почвенники в России с огромным воодушевлением восприняли цивилизационный подход, так как он позволял оправдать «особый путь» России, ее неприятие демократических институтов и ценностей. Они наотрез отказываются признать, что это общечеловеческие ценности, зафиксированные в Декларации прав человека и пактах, к которым на официальном уровне присоединилась Россия. Да, Россия пока еще идет своим «особым путем». Этот путь привел ее к укоренелости самодержавия, к катастрофе 1917 года, к сталинским лагерям, к нынешней бедности основных масс населения и неприличному в этих условиях богатству «новых русских», к разгулу бюрократизма, коррупции и криминала.