Юрген Торвальд - Сто лет криминалистики

«Через несколько минут, — писал Уленгут многими годами позже, — я решил задачу. Только раствор, содержащий коровью кровь, помутнел и дал в осадке белок, в то время как другие растворы остались прозрачными».

Этот эксперимент убедил Лёфлера. Он создал Уленгуту все условия для работы и поручил ему изготовить сыворотки кроликов, оказывающие действие на различные виды крови, и в первую очередь на кровь человека. Недели прошли, прежде чем Уленгут выполнил задание, но зато теперь за пару минут он мог отличить кровь человека среди дюжины других. Большие серии опытов неопровержимо доказали, что можно теперь отличать не только кровь человека от крови животных, но и кровь различных животных друг от друга. Сыворотки, действующие на кровь родственных животных, таких, как лошадь и осел, не давали точного различия. Сыворотка лошади оказывала действие также на кровь осла. Сыворотка человека действовала на кровь обезьяны так, что различить эти виды крови было невозможно. Но эти исключения были незначительны по сравнению с возможностями определения крови.

В декабре 1900 года об экспериментах Уленгута узнал профессор судебной медицины при Грейфсвальдском университете Отто Баумер. Он принял активное участие в работе Уленгута, посоветовал ему продолжить эксперименты и попытаться доказать, что кроличьи сыворотки могут действовать также на старую, засохшую кровь многомесячной или многолетней давности, с тем, чтобы его открытие стало решающим для судебной медицины. Баумер сам предоставил в распоряжение Уленгута несколько дюжин проб старой крови, сам делал кровяные пятна из крови человека и животных, высушивал их, разводил раствором соли и давал Уленгуту на определение. Лёфлер устраивал Уленгуту различные ловушки и пытался ввести его в заблуждение — все было напрасно. Сыворотки Уленгута были надежны даже в пробах с очень старой кровью и в пробах, содержащих незначительное количество крови.

Оглядываясь на историю своего открытия, Уленгут вспоминал о волнениях тех январских дней 1901 года: «Хотя и не было больше сомнения, что проблема определения крови в судебной медицине в принципе решена, все же чувство огромной ответственности, что с этим будет связано решение суда, удерживало меня сначала от опубликования манускрипта, который уже давно был подготовлен к печати. И тут, ничего не ведая, моя молодая жена посоветовала мне не откладывать больше опубликование работы». «Ничего не ведая» потому, что она не знала о работах Августа фон Вассерманна в Берлине, который в это время тоже напал на след решения проблемы. Уленгут еще раз посоветовался с Фридрихом Лёфлером, получил его одобрение и в тот же вечер отправил работу в журнал. «Уже через неделю я получил корректуру, а вскоре, 7 февраля 1901 года, работа была опубликована под названием «Метод определения различных видов крови и дифференциально-диагностическое доказательство наличия человеческой крови»».

Для судебных медиков и криминалистов, которым сегодня реакция Уленгута кажется повседневной, непостижимо то волнение, с которым судебная медицина и суды после некоторого сомнения стали использовать метод Пауля Уленгута. За несколько недель Грейфсвальд стал местом паломничества немецких и иностранных судебных врачей, которые лично хотели ознакомиться с опытом Уленгута. Приходилось отвечать на многочисленные запросы и обрабатывать пробы крови, присылаемые прокурорами и следователями с просьбой определить, человеческая ли это кровь или кровь животного. Но всеобщий интерес открытие вызвало тогда, когда Уленгут успешно применил свой метод в уголовном деле об убийстве детей на острове Рюген в Балтийском море.

Вечером 1 июля 1901 года пропали оба сына извозчика из Зеебад-Гёрена, местечка в юго-восточной части острова Рюген в Балтийском море. Старшему из них, Герману Штуббе, было восемь лет, младшему, Петеру Штуббе, — шесть. Оба не появились к ужину. Когда с наступлением темноты они все еще не возвратились, отец, несколько соседей и жандарм отправились на поиски. Местечко Гёрен граничило с лесной местностью, и Штуббе предположил, что дети, играя, заблудились в лесу и не могут найти дорогу. Громко выкрикивая имена детей, Штуббе и сопровождавшие его разбрелись по лесу. Но, никого не обнаружив, через несколько часов они вернулись домой и решили продолжить поиски на другой день.

2 июля, однако, принесло сообщение, вызвавшее возмущение всего Рюгена. Один из соседей, помогавших в поисках, нашел спрятанные в густых зарослях трупы обоих мальчиков. Головы мальчиков были разбиты и отделены от тела, руки и ноги отрезаны, животы вспороты. Внутренние органы убийца разбросал по всему лесу. Сердце старшего мальчика не удалось найти. Возможно, его взял убийца. В кустах нашли большой окровавленный камень. Им были убиты дети. Все свидетельствовало о том, что имело место убийство на почве полового извращения. Полиция искала очевидцев, которые могли видеть детей в сопровождении постороннего человека. К вечеру 2 июля одна торговка фруктами, знавшая детей извозчика, сообщила, что видела, как вечером 1 июля с мальчиками разговаривал подмастерье столяра Людвиг Тесснов из Баабе на Рюгене. Тесснов был странным. Он долго слонялся по всей Германии и лишь недавно появился на острове. Вечером же 2 июля один дворник видел возвращавшегося домой Тесснова. Костюм на нем был весь в коричневых пятнах.

Тесснова тут же арестовали. На нем была его рабочая одежда: рубаха, штаны и голубой фартук. А в его шкафу нашли костюм, новую шляпу и также новый галстук. Некоторые места костюма казались только что застиранными, в других местах виднелись едва засохшие пятна: на рубашке, на ленте шляпы, на пиджаке, на подкладке брюк и жилета. Тесснов отрицал свое причастие к убийству детей. Он объяснял, что пятна на шляпе — это очень старая коровья кровь, а другие пятна — от столярной протравы, с которой он изо дня в день имеет дело.

Ссылка Тесснова на столярную протраву напомнила следователю из Грейфсвальда о другом детоубийстве, происшедшем 9 сентября 1898 года в деревне Лехтинген, вблизи города Оснабрюк. Там из школы на обед не вернулись две девочки: Ханелора Хайдеманн и Эльза Лангемайер. Когда родители спросили о них в школе, то узнали, что они в этот день в школе не появлялись. В Лехтингене родители и жители деревни тоже обыскали весь лес и в кустарнике обнаружили труп Ханелоры Хайдеманн. А вечером был найден и второй труп. Убийца расчленил тела девочек на мелкие куски и разбросал их по лесу. Подозрение пало на какого-то столяра, которого видели в Лехтингене. Его костюм был в пятнах. Полицейские из города Оснабрюк так мало были знакомы с судебной медициной, что удовлетворились объяснениями подозреваемого, что пятна, мол, от столярной протравы, и отпустили его.