Михаил Гаспаров - Избранные статьи

Наблюдения Белого над симметрией грамматических форм в этом отрывке послужили образцом для Р. Якобсона в его исследованиях 1950–1970 гг. о «грамматике поэзии и поэзии грамматики». Точно так же наблюдения Белого над повторяющимися аллитерациями у Блока и других поэтов («т-р-с» как знак «трагедии трезвости») привели его к самостоятельному открытию анаграмматического построения текста — тому открытию, которое лет 30 назад было извлечено из архива Соссюра, после чего увлечение анаграммами стало на некоторое время общей филологической модой. Белого по этому поводу никто не вспомнил, — хотя даже нельзя сказать, что прозрения его прошли беспоследственно. Футурист-шекспировед И. Аксенов напечатал в сб. «Госплан литературы» (М., 1925) статью «О фонетическом магистрале», где идеи Соссюра были предвосхищены еще четче и логичнее; но и она осталась прочно забыта.

См., напр.: Гончаров Б. П. Андрей Белый — стиховед. — Филологические науки, 1980, № 5, с. 20–28.

Тарановский К. 4-стопный ямб Андрея Белого, — International Journal of Slavic Lingustics and Poetics, 10 (1966), p. 127–147; ср.: Он же. Руски четверостопни jамб у првим двема децениjама XX в. — Jужнословенски филолог, 21 (1955–56), р. 15–44; В. Christa. Bely’s poetry: a metrical profile. — In: Andry Bely: centenary papeis, p. 97–117; Гаспаров M. Л. 1905 год и метрическая эволюция Блока, Брюсова, Белого — Блоковский сборник VII. Тарту, 1986, с. 25–31.

Гаспаров М. Л. Об одном неизученном типе рифмованной прозы, — In: Finitis XII lustris: Сб. статей к 60-летию проф. Ю. М. Лотмана Таллин, 1982, с. 154–159.

Рифмованная проза Белого порой удивительно напоминает прозу Рильке «Любви и смерти корнета Рильке». Ср., например: « Rast! Gast sein einmal. Nicht immer selbst seine Wünsche bewirten mit kärglishen Kost. Nicht immer feindlich nach allem fassert; einmal sich alles geschehen lassen und wissen: was geschieht, ist Gut. Auch der Mut muss einmal sich strecken und sich am Saume seidener Decken in sich selber üb erschlagen. Nicht immer Soldat sein. Einmal die Locken offen tragen und den weiten offenen Kragen, und in seidenen Sesseln sitzen, und bis in die Finger- spitzen so: nach dem Bad sein…» Русский перевод Я. Л. Гордона (напечатанный с предисловием Белого в альманахе «Свиток», 3. М., 1924, с. 77): «Отдых! Хоть раз гостем быть. Не всегда самому себе служить. Не всегда хватать все с бою : хоть раз собою распоряжаться дать — и знать : что сделают — благо. Даже отвага должна отдыхать и под шелком покрывала устало растянуться. Не всегда быть солдатом. Хоть раз пусть открыто локоны вьются …» и т. д. (в переводе рифмы идут гуще: сказывается опыт самого Белого). Но «Любовь и смерть…» Рильке была опубликована только в 1906 г. и не могла служить образцом для «Золота в лазури»: источником форм «мелодичного стиха» были, скорее, вольные трехсложные размеры самого Белого.

Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. М.; Л., 1966, с. 546–550, 560–568. Дальнейшие ссылки в тексте.

О «поэзии графики» в стихах и прозе Белого (во многом повлиявшей на Маяковского) см.: Eagle Н. Typographical devices in the poetry of Andrey Bely, — «Andrey Bely: a critical review», p. 71–85, и особенно: Janecek G. The look of Russian Literature: Avantgarde visual experiments, 1900–1930, Princeton, 1984, где Белый предстает как предтеча современной «конкретной поэзии».

Белый А. О художественной прозе. — «Горн», 1919, № 2–3, с. 49–55; 1920, № 5, с. 47–54; Ср.: Томашевский Б. Андрей Белый и художественная проза, — «Жизнь искусства», 1920, № 454, 458–459, 460; Он же. Рец. в журн. «Книга и революция», 1921, № 10–11, с. 32–34; Иванов В. И. О новейших теоретических исканиях в области художественного слова, — «Научные известия (Академического центра Наркомпроса)», 1922, № 2, с. 164–181.

Когда этот наш разбор «Это утро, радость эта…» обсуждался среди коллег, то были высказаны интересные наблюдения и соображения, не пришедшие нам в голову. Вот некоторые из них.

Самое интересное: может быть, ощущение времени присутствует в стихотворении с самого начала, но не в строфах, а между строф? Три строфы рисуют три разных момента весны: I — ранняя весна с половодьем, II — настоящая с соловьиными песнями, III — начало лета и белые ночи. («Если белые ночи — „зори без затменья“, то этот оборот вдобавок следует учитывать как гиперболу: на широте фетовской Орловской губернии белых ночей нет», — заметил один из собеседников.) Или даже детальнее: «синий свод» — февраль, воды — март, листья — апрель, мошки — май, зори — июнь.

И, может быть, композиция, отбивающая концовку, ощущается не только на уровне строф всего стихотворения, но и на уровне строк третьей, концовочной строфы: после пяти строк эмоционального перечня ожидается такая же эмоциональная последняя строка, например: «…Как я их люблю!», а вместо этого читателю предлагается неожиданно контрастная логическая: «…Это все — весна». Логика на фоне эмоции может быть не менее поэтична, чем эмоция на фоне логики.

Цветовых эпитетов в стихотворении почти нет, но они восстанавливаются по окрашенным предметам: цвет первой строфы — синий, второй — зеленый, третьей — «заревой». Иными словами, в двух строфах — цвет, в третьей — свет, отбитой оказывается концовка.

Может быть, неверно, что «капли — слезы» видны издали, а «пух — лист» изблизи? Может быть, вернее наоборот: «капли — слезы» у нас перед глазами, а пухом кажется листва на весенних ветках, видимая издали?

И, может быть, синтаксический контраст «Эта мощь — и дня и света» и «Эта мгла и жар — постели» надуман, а на самом деле вторая из этих строчек членится так же, как и первая: «Эта мгла (подразумевается: ночи) — и жар постели»?

Большое спасибо за эти замечания С. И. Гиндину, Б. А. Дозорец, И. И. Ковалевой, А. К. Жолковскому и Ю. И. Левину.

Эйхенбаум Б. М. О поэзии. Л., 1969, с. 421–423.

Гельд Г. Пушкин и Афиней. — В кн.: Пушкин и его современники. Л., 1927, вып. XXX–II, с. 15–18.

Banquet des Savans, par Athénée, traduit, tant sur les textes imprimés, que sur plusieurs manuscrits par M. Lefevre de Villebrune. Paris, 1791, vol. IV, p. 192–194.

Алексеев М. П. К источникам «Подражаний древним» Пушкина. — В кн.: Временник Пушкинской комиссии. 1962. М.; Л., 1963, с. 27.

Левкович Я. Л. К творческой истории перевода Пушкина «Из Ксенофана Колофонского». — В кн.: Временник Пушкинской комиссии. 1970. Л., 1972, с. 91–100. Сочинение Афинея обозначено здесь как «составленный <���…> Афинеем <���…> сборник произведений греческих поэтов» (с. 91–92); однако это не так: «Пир мудрецов» Афинея не сборник, а исполинский диалог 29 собеседников (в сохранившемся сокращении — 15 античных «книг») с обильными пространными цитатами из старинных поэтов.

За основу взят прозаический перевод А. Маковельского (в кн.: Досократики: Обзор и перевод… А. Маковельского. Казань, 1914, ч. I, с. 108), уточненный и местами приближенный к тем чтениям греческого текста, которыми, насколько можно угадать, руководствовался в своем французском переводе Лефевр.