Елена Обатнина - Алексей Ремизов: Личность и творческие практики писателя

Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 7. С. 150.

Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 7. С. 160.

Там же. С. 161.

Там же. Т. 9. С. 437–438.

Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 7. С. 298.

Там же. С. 433.

Там же. С. 302.

Там же. С. 433.

Там же. С. 302–303.

Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 7. С. 300.

Там же. Т. 8. С. 268.

См.: Дневник 1917–1921 гг. // Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 466–482. Дневник писателя дает основания полагать, что внезапная болезнь возникла на почве глубокого и трагического переживания разгрома Корниловского мятежа, хотя в первой печатной редакции поэмы имя одного из организаторов восстания Б. Савинкова — скрывалось под многоточием. Ср. редакцию «Огневицы», включенную в книгу «Взвихренная Русь» (1927) (Там же. С. 165–166).

Текст поэмы впервые появился на страницах газеты «Дело народа» (1917. № 187. 22 октября), в рамках литературного приложения к газете «Литература и революция» (№ 10. С. 5), формированием и редактированием которого занимался Иванов-Разумник. Спустя два месяца поэма вновь была напечатана в «Деле народа» (с примечанием о републикации из № 187), однако уже помещалась в ряду основных колонок этого издания (1917. 24 декабря. № 241. С. 3–4). Далее текст поэмы цитируется по этой публикации.

См.: Трубецкой С. Н. Метафизика в Древней Греции. М., 2003. С 75–80; Глаголев С. Греческая религия. Ч. 1. Верования. Сергиев Посад, 1909. С. 241–259; Брикнер М. Страдающий бог в религиях Древнего мира. СПб., 1909; Гомперц Т. Греческие мыслители. Т. 1. СПб., 1911. С. 75, ИЗ; Реинак С. Орфей. Всеобщая история религии. Кн. 1. СПб., 1913; Пфлейдерер О. Подготовка христианства в греческой философии. СПб., 1908. С. 5; Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом // Русская мысль. 1913. Кн. 11. Ноябрь. Разд. II. С. 70–98.

Ср.: «Судьба человека — та же, что участь бога страдающего. Только человек не весь от Диониса: его низшая природа — „титаническая“, хаотически богоборствующая. Восстав против божественного всеединства, он утверждает свою отчужденную самость и постольку противится дионисийскому пробуждению к самоотдаче жертвенной. Он замыкается на своей индивидуальности, „хочет спасти свою душу“. Так задерживает он себя в „узах“ <���…> или „гробнице“ тела» ( Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом. С. 77). Ср. мотив мольбы о спасении в «Огневице»: «Лежу под огненным покровом. — Матерь Божия, спаси, спаси! — слышу неотступно и жарко!»; «— Спасите! — Спасите! Меня! — простер я руки мои к белой серой стене. И сорвался».

Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом. С. 93.

Ср.: «Будучи совершенной и окрыленной, она парит в вышине и правит миром, если же она теряет крылья, то носится, пока не натолкнется на что-нибудь твердое, — тогда она вселяется туда, получив земное тело, которое благодаря ее силе кажется движущимся само собой; а все вместе, то есть сопряжение души и тела, получило прозвание смертного» ( Платон. Федр // Платон. Соч.: В 3 т. Т. 2. С. 182).

См.: Глаголев С. Греческая религия. Ч. 1. Верования. С. 241.

Ср.: «Так раскрывает перед нами — закон воплощения и развоплощения истинный смысл жизни и смерти. Он составляет основную базу в эволюции души и позволяет нам следить за нею в обоих направлениях до самых глубин природы и божества» ( Шюре Э. Великие посвященные. Очерк эзотеризма религий. Калуга, 1914. С. 77).

См.: Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., 1986. С. 69–71.

О специфике этого определения, которым Андрей Белый охарактеризовал собственную повесть «Котик Летаев» см.: Аверин Б. Дар Мнемозины: Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. С. 97–127.

Начало публикации «Котика Летаева» было положено в первом сборнике «Скифы», который вышел в свет 1 августа 1917 г. Очевидно, Ремизов познакомился с ним в начале сентября, после возвращения в Петроград из летней поездки на Украину. Поэма «Огневица», как и многие другие произведения Ремизова, в пору ее опубликования была рассчитана на реакцию друзей и знакомых из литературного окружения. Именно этим обстоятельством можно объяснить присутствие в тексте некоторых тропов, интерпретация которых оказывается весьма спорной или неоднозначной. К таким «закрытым» местам текста, в частности, относится фраза из заключительной части поэмы: «Все прошу ухи — „демьяновой“», которая, являясь устойчивым идиоматическим выражением, хотя и восходит к басне Крылова, как кажется, на самом деле является указанием на автора романа «Котик Летаев», поскольку Андрей Белый весну и лето 1917 г. провел, в Демьяново (имение В. И. Танеева в Клинском уезде Московской губ.).

Андрей Белый. Котик Летаев (Первая часть романа «Моя жизнь») // Скифы. Сб. 1. Пг., 1917. С. 36.

Андрей Белый. Котик Летаев (Первая часть романа «Моя жизнь») // Скифы. Сб. 2. Пг., 1918. С. 102.

Андрей Белый. Котик Летаев (Первая часть романа «Моя жизнь») // Скифы. Сб. 1. С. 16.

Там же. С. 25.

Там же. С. 24.

Андрей Белый. Котик Летаев (Первая часть романа «Моя жизнь») // Скифы. Сб. 1. С. 12.

Галеви Д. Жизнь Фридриха Ницше. СПб., 1911. С. 130.

Там же. С. 132.

Андрей Белый. На перевале. Берлин; Пб.; М., 1923. С. 149.

Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого / Пер. Ю. М. Антоновского. СПб., 1911. С. 193.

Там же. С. 191.

Там же. С. 192.

В Фунэ Ремизов поселился в пансионе Эдуарда Фиандра (Eduard Fiandra). См.: ИРЛИ. Ф. 256. Оп. 2. № 6. Л. 1.

Ницше Ф. Так говорил Заратустра. С. 195. Ср. также интерпретацию главы «Выздоравливающий» в книге М. Хайдеггера «Ницше» (СПб., 2006. Т. 1. С. 261–275).

Ницше Ф. Так говорил Заратустра. С. 22.

Там же. С. 192.

«Опись зверюшек и чудищ музея А. М. Ремизова», составленную писателем для передачи своей коллекции игрушек в музей Пушкинского дома, см.: Грачева А. М. Алексей Ремизов и Пушкинский дом (Статья первая. Судьба ремизовского «Музея игрушек» // Русская литература. 1997. № 1. С. 209.

В контексте книги «Так говорил Заратустра» змея у Ницше символизирует вечное возвращение. См.: Хайдеггер М. Ницше. Т. 1. С. 257–261.

Штейнер Р. Очерк тайноведения. Л., 1991. С. 243.