Иван Подласый - Педагогика. Книга 1: Общие основы: Учебник для вузов

Сегодня в высшей школе вводится европейская кредитно-трансферная система (ECTS). Учебник адаптирован к новым требованиям. Изучая по одной книге в семестре, вы постепенно наберете необходимые зачетные кредиты.

В трех книгах нового учебника вы обнаружите новые темы. Среди них и такие, которые за последние триста лет в педагогике не обсуждались. Принципиально изменен подход: идем не от педагогики к человеку, как прежде, а от человека к педагогике. На наших глазах происходят разительные перемены во взглядах на воспитание, изменяется к нему отношение, появляются необычные сценарии поведения людей. Новые реалии определяют наши пути. Наука, опирающаяся на примеры из прошлой жизни, перепевающая на все лады песни былых времен, сегодня не нужна. Мы живем здесь и теперь, и педагогика должна соответствовать нашей жизни.

Вы учитесь по современному и к тому же наиболее полному в Европе учебнику. Он выполнен в манере интерактивного обсуждения проблем, где вам отводится главная роль. Ваши размышления, самостоятельные выводы, а затем и полновесные знания – главная цель нашего общего дела.

Благодарность всем, кто принимал участие в обсуждении и подготовке учебника. Особая признательность профессору Б.И. Коротяеву (Луганск), сделавшему вместе со своими студентами тщательную перепроверку диагностических индексов.

Каждая наука моделирует «своего» человека для решения своих задач. Образно говоря, философия соткала его из этических качеств, анатомия – из мышц и сухожилий, физиология – из рецепторов и нервов, психология – из характера и темперамента.

А что же педагогика? Какой человек у нее?

Над этим много думал К.Д. Ушинский. В педагогике нового времени он предпринял попытку выделить в человеке те свойства и качества, которые оказывают решающее влияние на его обучение, воспитание, развитие. Свое понимание человека как существа, формируемого воспитанием, наш великий педагог задумал обобщить в «Педагогической антропологии» (от греч. ant – человек), но успел подготовить лишь первых два тома с выразительным названием – «Человек как предмет воспитания» (вышли отдельными книгами в 1867 и 1869 гг.). В анализе К.Д. Ушинского человек предстает перед нами прежде всего обладателем психологических качеств, влияющих на его воспитание в наибольшей степени. Убедительно показав силу воздействия психологических факторов, К.Д. Ушинский привязывает педагогику к психологии. Его «психологический человек» начинает занимать все более заметное место в педагогических теориях, вытесняя многогранного, целостного, социально-этического человека, в котором психологическое начало отнюдь не главное. Собственно педагогические, социальные, этические, экономические, экологические и многие другие влияния, определяющие воспитание человека, учитываются явно недостаточно. Постепенно многосторонний, целостный, духовный человек вместе с проблемами его жизни, местом и значимостью в ней воспитания исчезает из педагогики.

Педагоги «пристают» к человеку со своим воспитанием, как бы позабыв, что он существо разумное, самостоятельно регулирующее свою жизнь. Не потрудившись узнать, сколько и какого

воспитания требует человек, как оно влияет на его дальнейшую жизнь, как отражается на доходах и судьбе, педагоги смотрят лишь на память и мышление. Человек и его жизнь сквозь воспитание не просматриваются. Нет ответов на важнейшие вопросы: что дает воспитание, когда и на какие воспитательные центры необходимо влиять, пытаясь оказывать человеку помощь. Никто не знает механизмов воспитания, не может объяснить, как оно происходит, сколько воспитания нужно человеку.

Спустя 140 лет после откровений К.Д. Ушинского мы вновь начинаем педагогику с обсуждения проблемы человека и его жизни. Смотрим на него во всеоружии современной науки, сравниваем, изменился ли он, остался ли прежним. Пытаемся представить человека в целостных моделях, отвечающих последним достижениям науки, понять на новом витке развития общества и педагогики, что же он собой представляет как предмет воспитания.

Как аксиому принимаем связь – человек и воспитание неразъединимы. Без воспитания нет человека. Без человека нет воспитания. Человек – предмет воспитания. Воспитание – предмет человека. Человек – продукт воспитания. Воспитание – продукт человека. Жизнь и счастье человека в руках двух сил — природы и воспитания. В согласии между собой эти силы выводят его на вершину благоденствия. При рассогласованности их действия он остается существом с нереализованными возможностями.

Рассматривать проблему и отвечать на главные вопросы – как происходит воспитание человека и что мы об этом знаем, начинаем с чтения итогового протокола заседания мирового научного сообщества за период с Х в. до нашей эры и до конца ХХ в. новой эры по проблеме «Что такое человек?»

Что мы знаем о человеке? Насколько в начале ХХ! в. наши знания прочны и объективны? Позволяют ли выстроить непротиворечивую теорию воспитания? Добиться в согласии с ней запроектированной продуктивности? Сложные и главные вопросы. В педагогике ХХ в. они возникали постоянно, но остались нерешенными. Логично, что в начале нового века окрепшая наука пытается понять то, что не удалось предшественникам. Интерес к проблемам человека обостряется, предпринимается очередная попытка выжать знания о нем под жестким прессом, подытожить и упорядочить их, чтобы у нас были более веские основания для правильных педагогических действий.

Задавая вопросы о человеке, хотелось бы узнать о нем главное. А главное для педагога – изменился ли человек за то время, сколько его знает современная наука? В ответе на этот вопрос – многие разгадки педагогики: если человек не изменился, следовательно, неизменными с древнейших времен остаются и закономерности его воспитания. Их надо принимать как данность и, не мудрствуя лукаво, переносить на реалии сегодняшнего дня. Если же человек изменился, посмотреть, в чем выразились эти изменения, как повлияли на развитие его ума и нравственности. Раздвинулись или сузились пределы, выросли или уменьшились возможности воспитания? Изменилась ли сущность главных законов постижения человеком знаний, опыта, морали? Только не будем подменять глубинную сущность этих вопросов замечаниями – вроде: когда не было книг, люди учились не так, как теперь.

Если особых изменений в человеке не произошло, если его очень немногие «новые качества» являются лишь мутациями, возникшими вследствие приспособления к новой среде и не затронувшими самую сущность человека, мы вынуждены будем сделать вывод, что и законы его развития, воспитания и обучения остались без изменений, признать правоту мудрецов, живших прежде нас и знавших о человеке больше нашего.