Винсент Хоппер - Числовая символика Средневековья. Тайный смысл и форма выражения

В меньшей степени философия числа отразилась на науке и псевдонауке Средних веков. Роджер Бэкон также был уверен в секретах Природы: «Математика является вратами и ключом, который святые обнаружили в начале мира… который всегда использовался всеми святыми и мудрецами более, чем всеми науками» (Opus majus).

Торндайк делает вывод из его умозаключения:

«Грамматика и логика могут наслаждаться музыкой, ответвлением математики в просодии и убедительных периодах. Категории времени, места и качества требуют для изучения знания математики.

Математика должна подчеркнуть другие предметы, потому что по природе представляет самое элементарное начальное и легкое для обучения. Более того, все наше чувственное знание принимается во времени и пространстве, в количественном плане является математической мерой, что делает ее более желательной, чем другие исследования, прибегающие к ее помощи».

С точки зрения факта количество математики и особенно разновидность мистической математики, которую мы рассматриваем, зависит во многом от конкретного ученого. Торндайк обнаружил несколько примеров науки почти свободной от числового мистицизма, но в основном все науки унаследовали смешанные цифровые истины, скажем четыре элемента, и все они стремились поддержать свою эффективность с помощью астрологии и нумерологии.

Бэкон отмечает, что, «если лекарь не сведущ в астрономии», его медицинское искусство будет зависеть от «случайности и удачи». В физике Гроссетест придерживается точки зрения, что «высшее тело» состоит из формы, материи, композиции и структуры. Форма представлена числом 1, материя 2, композиция 3. Структура сама по себе представлена 4. Образуя тетрактис (1+2 + 3 + 4 = = 10), они показывают, что «всякое целое и совершенная вещь составляет десять».

Средневековая наука была настолько гипотетичной и малонаучной, что требовалось особое воздействие, чтобы ее числа не вызывали насмешек. В алхимии основным символом химических перемен стали дракон или саламандра, пожирающие свой хвост, так образовался круг, имеющий мистическое обозначение из трех слов и семи букв (все в одном), иллюстрируя тем самым единство 3 и 7, чья сумма поочередно возвращалась к единению декады.

Кроме того, встречались четыре перемены вещества, семь цветов планет, пятый элемент квинтэссенции, три главные стадии, 10 процессов и бесчисленное магическое 7. Томас Воэн в XVII веке добавил к сущности алхимии и астрологии значительный каббалистический загадочный, мистический фольклор со свободной примесью неоплатонизма. Тем не менее он остается верным принципу Безусловного Единства, когда заявляет:

«Зная, что каждый Элемент троичен и эта троичность является выражением автора и печатью, которую Он наложил на свои Сознания. Как бы то ни было, каждое образование три в одном и одно в трех… Теперь он знает, что эти три полностью совпадают с несколькими ступенями или связями — ибо он совершенно законченный чародей. Во-вторых, вам следует знать, что каждый элемент двойственен. Эта двойственность, или смятение, именуется бинарностью.

Благодаря ей существо изворачивается и падает из своего первоначального Гармонического Единства. Следовательно, вы должны вычитать дуаду и затем уменьшить магическую триаду «Тетрадой в крайнюю простоту Единства» и, как следствие, привести «в метафизическое единение с Верховной Монадой».

Медики также озаботились наукой цифр. Отойдя от своей концепции равновесия четырех настроений, они вполне смогли соединить числовые заклинания с фармакологией. Или приписать порошки нечетными числами, полагая, что так добьются большей эффективности. Выпаливая тираду против своих главных врагов, лекарей, Монтень замечает: «Не стану говорить о нечетном числе их порошков».

«Определяя судьбу пациента на основании дня луны, когда болезнь овладела им, связывали случившееся с определенными сферами жизни и смерти, возведя это в правило в начале Средних веков. в этих числах день луны соединялся со вторым числом, полученным числовым определением букв, образующих имя пациента.

Вычислив значение имени добавлением к нему греческих чисел, представленных составляющими буквами, и затем добавив день луны, делили на сумму некоего заданного делителя и искали частное [в Сферах судьбы]».

Даже в самой астрологии вычисление гороскопа предполагало различные более или менее сложные манипуляции, включавшие умножение и деление с помощью астрологических чисел. Как отмечает епископ Анри Авраншский (ум. примерно в 1260 г.), «астрологи обнаруживают тайны вещей благодаря своему искусству иметь дело с цифрами, воздействуя на движение звезд и, с помощью звезд, перемещая Вселенную». Существовала даже возможность обнаружить с помощью нумерологии знак для каждой личности, представлявшей собой методику гадания на основе необычайного привлечения сочетания пифагорейства, гематурии и обычной математики, но я не стану вдаваться в эти подробности.

В реальности принципы всех наук во многом были идентичными, поскольку медицинская наука частично магия, иной раз сложно было определить, где кончалось одно и начиналось другое. Со стандартной средневековой точки зрения науку могли определить как знание космических тайн, магию же — как применение этого знания для контроля или предсказания действий природы. «Космические тайны» в этом смысле включали все (градации космоса, от Интеллектуального до Адского миров, последний полагалось заклинать, первый — принуждать. — Ред.).

Благодаря всем этим обстоятельствам халдео-вавилоно-ассирийский Восток стал самым плодотворным источником европейской магии. По общему мнению, восточные волшебники обладали оккультной властью над обыкновенными людьми, не говоря уже о том, что объединили астрологическую, алхимическую, математическую, научную и псевдонаучную информацию, обычно неизвестную на Западе.

Очевидным подтверждением стал явный факт, что боги старых религий превратились в дьяволов новой. Боги гностиков, собранные из культового множества Востока, обеспечили столь многие адские силы для Церкви Христа, что справиться с ними не представлялось возможным.

Следовательно, с Востока выводятся, полностью или частично, многие действенные числа магических искусств, в особенности число 7. Неразбериха халдейской магии во многом вытекала из пропорции семи недоброжелательных богов или призраков. Вавилонские Плеяды, египетская Хатор стали в указанном плане семью дьяволами Средних веков, находившихся в близком родстве, но совершенно отличных от семи смертных грехов.

Именно семь дьяволов, а вовсе не семь грехов обучили Пьетро д’Абано семи искусствам. Чтобы справиться с семью демонами, способными нанести любой вред, от головной боли до импотенции или смерти, их связывали с помощью семи узлов на платке, шали или поясе. Эта традиция распространилась повсеместно. В «Естественной истории» Плиния содержится информация об этом веровании, она также встречается в таких общедоступных средневековых книгах магии, как «Меч Моисея» и «Ликатрикс».