Фредерик Пол - Путь на врата. Нашествие Квантовых Котов.

Он сидел в моем комбинезоне и слишком походил на меня, когда я попадаю в затруднительное положение. Я не мог не смотреть на сенатора. Он, в свою очередь, внимательно изучал меня. Он не был напуган. По крайней мере, таким он не выглядел — сенатора можно было назвать чуть-чуть обиженным и, главным образом, любопытным. Это качество меня радовало больше всего.

— Вы ловкий проныра, Доминик! — сказал я ему. — Скажите, что должно случиться!

Прежде чем ответить, он потянулся: сенатор был сонным, а тахта ученого к тому же была неудобной.

— Вы имеете в виду, как должна отреагировать на вооруженное вторжение президент Рейган? — переспросил он.

— Этого нельзя предвидеть?!

— Вся затея бесплодна, Доминик! Что вы хотите извлечь из всего этого?

— Мир! — сказал я, улыбаясь, — Победу! Триумф демократии над тиранией! Конечно же, я имею в виду не вас, а наших общих врагов — русских!

Сенатор поразился:

— Дом! У меня нет русских врагов: в моем мире они ничего не значат… Русские погибли бы, если бы мы не помогли им после атомной заварушки с Китаем.

— Вы должны были дать им сдохнуть!

Он с неприязнью вздохнул:

— Вы явились без предупреждения и захватили нас! — Он пожал плечами, — Это вы должны объяснить, что происходит! Вы делаете свою игру?

— Все идет как надо, Дом! — сказал я и улыбнулся, — Вы увиливаете от ответа, на большее вас не хватает.

Сенатор промолчал, а я попытался быть более дружелюбным.

— Это наша страна, за каким барьером мы бы ни находились! — убедительно произнес я, — И нам следует объединиться, так как наша цель одинакова — процветающие Соединенные Штаты Америки. Правильно?

— Чертовски сомневаюсь в этом, Дом! — сказал он.

— О Дом, продолжайте! Вы можете точно так же спрашивать и меня… Кстати, как ваша предстательная железа?

Он удивился:

— О чем вы говорите! Я еще слишком молод, чтобы она меня беспокоила.

— Да? — сказал я. — Так я и подумал, когда мне это сказали… Но проверить не будет лишним.

Он покачал головой.

— Де Сота! — сказал сенатор более смело и решительно, чем я, окажись я на его месте (к моему удовлетворению, ведь я думал, что и я поступил бы так же). — Давайте без нелепого дерьма! Вы захватили нас предательским образом — это довольно грязная штука! Почему вы решились?

Я заулыбался.

— Потому что мы здесь! Разве вы не знаете, как делаются подобные вещи? У нас возникли проблемы, и однажды мы увидели рациональное решение… Когда вы получаете технологию, вы ее используете, — мы так и поступили! — Я не говорил, каким образом нам удалось получить технологию, ведь это, в конечном счете, не совсем уместно, — Видите ли, дружище, вы столкнулись с такой ситуацией, которая не должна служить предметом разговоров. Наш президент скажет вашей Рейган, чего мы хотим, а потом мы уйдем, и все закончится.

Он взглянул на меня обжигающим взглядом:

— Вы ведь не верите в это, правда?

Я пожал плечами: мы знали друг друга слишком хорошо. Я понимал, что однажды мы будем использовать их линию времени в своих интересах, и нам не хотелось уходить. Здесь мы всегда сумеем подстроить для своих врагов небольшие пакости.

Но к сожалению, это было делом далекого будущего Я сказал:

— Вернемся к вопросам… Сможет ли госпожа Рейган договориться с нашим президентом без применения силы? Ведь в моем времени она и Джерри Браун находятся в не совсем дружественных отношениях.

— Что из этого? Она сделает то, что потребуется, она ведь давала присягу защищать Соединенные Штаты.

— Да! Но вопрос только в том — какие? — поинтересовался я. — Наш президент дал точно такую же клятву, и он держит ее… Неохотно, ведь он был тряпкой… — Но я не произнес это вслух. — …Будет лучше, если ваша Нэнси выполнит требуемое… Вы можете предложить другое? У нас сила! Вы хотите, чтобы мы подбросили в Белый Дом сибирскую язву? Или оспу-Би в Таймс-сквер? — Я рассмеялся, глядя на его выражение, — Как вы полагаете, мы только говорим о водородных бомбах? Нам бы не хотелось портить слишком много хорошего имущества…

— Но биологическое оружие… — он запнулся. Наверное, он хотел сказать, что оно запрещено международными конвенциями или что-то в этом роде.

Я пояснил:

— После Салт-2 мы используем все! Когда-то мы отказались от атомных бомб и стали работать с другими средствами.

— Что за Салт-2? — спросил он, и сразу же: — Нет, черт с этим, я не хочу от вас уроков истории! Я хочу только одного, чтобы вы уматывали к дьяволу, откуда пришли, и оставили нас в покое! Сомневаюсь, что вы сделаете это! Если вас не интересует мое мнение, то меня от вас тошнит!

Он был сущим злым дьяволенком! Я почти гордился сенатором… и был взбешен.

— Вы собачье дерьмо, Доминик! — крикнул я, — Вы хотели сделать то же самое! Так или иначе, почему вы работали над проектом Кэтхауз!

— Потому что. — он осекся. Его выражение говорило само за себя, Де Сота сменил тему — У вас не найдется сигарет? — спросил он.

— Я бросил курить! — с удовлетворением откликнулся я.

Раздумывая, он кивнул.

— Я не верил, что эта штука сработает! — произнес Де Сота, сенатор.

— Но вы старались мой мальчик, разве не так? Какая здесь разница? Мы не делаем ничего такого, чего не сделали бы вы, если бы закончили исследования раньше.

— Не думаю!

К его чести, он не сказал, что неправда.

— Вы поможете нам? — нажимал я.

На этот раз — не сомневаясь:

— Нет!

— Может быть, этим вы спасете множество людей!

Он сказал:

— Я не сдаюсь, Дом! И уверен, что несколько американских жизней не стоят миллионов русских.

Я изумленно посмотрел на него возможно ли, чтобы я (в любом воплощении) мог быть таким придурком. Но сенатор не выглядел дураком Он наблюдал за мной, откинувшись в кресле, и вдруг показался выше и более самоуверенным.

— Что это вы так испугались, Доминик? — ехидно поинтересовался он.

— С чего вы взяли?

Он объяснил:

— Говорите так, словно беспокоитесь о чем-то, но не хотите это показывать Мне кажется, я догадался, что вы опасаетесь другого Доминика! Не так давно он крутился поблизости и что-то вынюхивал Кажется, он знал о вашем вторжении. На вашем месте я бы встревожился кто он и что ему нужно?

Я понял, что это было самым важным его секретом Я никогда не был марионеткой в чьих-то руках, даже в образе сенатора. Он догадался, что тревожило мое сердце или одного из нас.

Я медленно признался:

— Он из паравремени, Дом.

— Я уже понял это. Он приходил к вам?

— Нет. Не совсем он.

Я захотел рассказать ему о нашем посетителе, который сидел сейчас под охраной на другой стороне портала и потел от страха, что его найдут и сделают бо-бо за то, что он помог нам развернуть портал.

— Но у нас были непрошеные гости, может быть, много!